Но к удивлению Тассельхоффа, карусель и не думала тормозить. Хуже того, тряска и раскачивание под ним усилились, так что вскоре он с трудом удерживался на спине дракона. Ему очень хотелось узнать, столкнулся ли и Вудроу с подобными проблемами, потому он оглянулся на восседающего верхом на кентавре молодого человека. На лице Вудроу читалась лишь скука, которая сменилась беспокойством, когда он заметил кендера.

— Мой дракон стремится освободиться! — крикнул ему Тас.

Тас чувствовал, что руки его соскальзывают все ниже и ниже. Прижавшись грудью к спине дракона и обхватив его за шею, он обвил ногами столб позади себя, к которому крепился дракон. Почему этот полоумный гном-механик не остановит карусель? Неужели он снова забыл, где находится выключатель?

Вудроу, сидящий позади, видел, что губы кендера движутся, но не смог разобрать, что тот говорит. Юноша тоже чувствовал, что накатался вдоволь. Он жестом указал на это гному-механику, когда проезжал мимо. Гном-механик отмахнулся от него со все той же странной улыбкой.

Вдруг до него донесся громкий треск раскалывающегося дерева, и стержни, удерживающие фигурку дракона, треснули. Вудроу открыл было рот, чтобы предупредить Таса. Но кровь застыла в его венах, когда он увидел, как огромная голова красного дракона медленно повернулась назад, чтобы разглядеть примостившегося на спине кендера. А когда дракон хлестнул хвостом и расправил крылья, юноша уже вовсю стучал зубами от страха. Под кроваво-красными чешуйками на спине чудовища двигались самые настоящие мускулы! Дракон был живым!

Вудроу потряс головой, не совсем уверенный, то ли он действительно видел движение дракона, то ли ему почудилось. Но когда он снова поднял глаза, на него в упор смотрел кентавр, на спине которого он сидел.

— Дракон увез твоего друга, — сказало существо.

Следующим утром Финес проснулся с таким чувством, будто всю ночь видел сон, но сколько ни пытался, так и не смог припомнить ничего особенного. Низкие тучи целиком затянули небо, а на земле бушевал сильный ветер. Холодный осенний воздух заставил Финеса содрогнуться и поплотнее закутаться в одеяло. По лицу, шурша, чиркали сухие листья. Он неохотно сел. С лица посыпался песок, осевший там за ночь, спина ныла после лежания на холодной, сырой земле, а еще его не покидало ощущение, будто каждый зуб за время сна оброс шерстью и вспотел ко всему в придачу. В общем, по уши… в этом самом. Тщетно оттирая пальцем налет с зубов, он взглянул туда, где спал Транспрингер, и обнаружил, что кендер уже проснулся и покинул лагерь. Оглядевшись по сторонам, Финес обнаружил своего "проводника" сидящим неподалеку на развалинах каменной стены. Он беспечно болтал ногами и жевал украденный толстый ломоть пшеничного хлеба.

Заслышав приближение Финеса, Транспрингер пропел:

— Доброе утречко!

— Это тебе так кажется, — проворчал мужчина, похлопывая себя по плечам, чтобы хоть как-то согреться.

— Кажется, кто-то сегодня не с той ноги с постели встал, — бойко ответил Транспрингер, заметив мрачную физиономию спутника.

— Если бы я спал в постели, мне не пришлось бы счищать с себя всю эту грязь. — последовал сердитый отклик. — У тебя больше хлебушка не найдется?

Транспрингер отломал большой ломоть, передал его мужчине и окинул взором серое небо:

— Для исследования Руин денек что надо. В солнечную погоду сюда стекаются толпы кендеров из города и разные создания из-под земли.

Финес так и застыл с полуоткрытым ртом.

— Какие еще создания?

Кендер энергично закивал головой.

— Ну ты же знаешь, каких чудовищ можно встретить в развалинах: ящериц, змей, крыс, летучих мышей, жуков, пауков, гоблинов, гигантских слизней, филинов, козлодоев…

— Я сбился со счету.

Транспрингер пожал плечами.

— Выпьешь воды?

Он протянул мужчине кожаный мех.

Финес тяжело сглотнул. Сухой хлеб комом застрял в глотке. Он приложился к фляге и наполовину опорожнил ее двумя глотками.

— Почему ты не рассказывал про чудовищ? — спросил он в конце концов взвинченным до предела голосом.

Транспрингер окинул его странным взглядом.

— А что еще ты ожидал найти на развалинах города? Местную булочную?

— Нет, я рассчитывал обнаружить пустые развалины.

— Это место так и кишит чудовищами, — спокойно продолжал Транспрингер. — Однажды, проезжая мимо, я видел, как филин откусывает голову пони. Несчастный седок…

Хлеб, застрявший у Финеса в глотке, стал настойчиво прокладывать себе путь обратно. Он сосредоточился на том, чтобы загнать его вниз, а потому не прислушивался к подробностям рассказа Транспрингера.

— … но ты ведь врач, и не мне рассказывать тебе, как выглядит человек изнутри.

Кендер беспечно спрыгнул со стены и взял своего пони за уздечку:

— Ты готов? Послушай, ты что-то неважно выглядишь.

Финес ухватился двумя пальцами за переносицу и принялся массажировать ее в надежде унять пульсирующую головную боль.

— Просто хлеб что-то не пошел, — слабо возразил он.

— Мы можем вернуться в Кендермор, как только скажешь, — напомнил Транспрингер. — Я бывал здесь уже достаточно, чтобы смело утверждать: вряд ли осталось хоть что-нибудь, заслуживающее внимания.

— Тогда почему сюда отправилась Дамарис? — спросил мужчина.

Транспрингер передернул плечами.

— А почему бы и нет? Бытует мнение, что здесь можно найти замечательные вещи, но этим занимаются вот уже несколько десятилетий. Теперь пройти через Руины и уцелеть при этом — своего рода неофициальный ритуал.

— Уцелеть?!

Транспрингер пристально вгляделся в Финеса.

— Ты уверен, что не трусишь?

— Я бы не назвал трусостью беспокойство насчет того, что в любой момент тебе могут откусить голову, — фыркнул в оправдание Финес.

— Ах, вот ты о чем, — воскликнул Транспрингер, отметая недоразумение одним взмахом руки. — Вероятно, пони об этом просил. Так мы идем или будем стоять?

Финес ткнул в глаза кулаками и принялся лихорадочно их растирать. Он зашел слишком далеко, чтобы теперь поворачивать назад. С исчезновением Дамарис у Тассельхоффа нет причин вместе со второй половинкой карты возвращаться в Кендермор. Мужчина чувствовал, что стоит хоть ненамного ослабить контроль за ситуацией, как сокровища безвозвратно ускользнут от него. Он услышал, как тонкий голосок, совсем не похожий на его собственный, пропищал:

— Идем.

— Вот это сила воли! — сказал Транспрингер, похлопав Финеса по спине. — Надеюсь, мы не набредем на какого-нибудь живого мертвеца. Я забыл святую воду, а скелеты, привидения и им подобные такие настырные!

Кендер прикрепил к седлу хупак, расправил плечи и направил своего пони к Руинам.

Финес тяжко вздохнул и последовал за ним, рванув поводья своего миниатюрного скакуна.

Увиденное наводило на мысль, что город, некогда существовавший на этом месте, был довольно крупным. Руины простирались на сотни ярдов во все стороны, постепенно сливаясь с окружающими их лесами и болотцами. Кендер и человек ехали по древней, заросшей сорняками улице, старательно огибая разбросанные на дороге крупные булыжники. По сторонам попадались осыпавшиеся фундаменты старинных построек и беспорядочные груды прямоугольных колонн из белого камня. Только одно из десяти встретившихся по пути строений казалось почти нетронутым; стены его все еще стояли, зато отсутствовали двери и крыша. Транспрингер остановил пони в дюжине шагов до пересечения двух улиц и обернулся, поджидая Финеса. Улица, которую они пересекали, была по крайней мере в три раза шире той, которой они следовали до того, и плавно изгибалась вправо и влево.

— Когда город еще жил, эта улица, должно быть, считалась одной из главных. Она огибает кругом все Руины, — сказал Транспрингер. — И если только тебе удастся отыскать эту дорогу, ты ни за что не потеряешься, потому что она приведет в то место, откуда ты начал. Помни об этом на тот случай, если что-то заставит нас разойтись.