- Товарищи, больше времени у нас для разговора не будет, -сказал он в заключение более спокойно. Он повернулся к Лобачеву: - Алексей Андреевич, вы хотите что-нибудь сказать?

- Нет, вы все сказали.

- А теперь группы офицеров штаба и политотдела, назначенные нами, на инструктаж в Малинину, - сказал командарм. -Шипа главная задача - отыскивать и перехватывать прорывающиеся из окружения части, подразделения, группы и даже отдельных солдат.

Тяжесть боев постепенно оказывала свое влияние и на Рокоссовского. Он собственными глазами видел немецкую силу, зачастую безнаказанную наглость, был иод нулями и бомбами, видел народное горе, кровь и смерть. Все это горькой печатью лежало на его сердаре, а если прибавить к этому разлуку с семьей, которая длилась многие годы, то можно было удивляться, как ему удалось держать себя в руках. Об этом знал только «ж один.

Сегодня у него был очень усталый вид и чувствовалась огромная душевная усталость. Но засиживаться было некогда, и он сразу же после разговора с офицерами и генералами управления армии направился на передовые позиции. Командарм понимал, что объехать и обойти 100 километров участка фронта до начала наступления немецких войск он не сможет, поэтому решил в первую очередь пообщаться с командирами, организующими оборону на самых важных направлениях.

На широком фронте севернее Волоколамска вплоть до Волжского водохранилища занимал оборону кавалерийский корпус под командованием генерала Доватора. Корпус оказался во вражеском тылу и только благодаря таланту и мужеству командира был выведен из окружения. Рейд конницы Доватора в тылу противника навел на фашистов панику.

День был на исходе, когда командарм вместе с командиром вернулся в штаб корпуса.

- Лев Михайлович, меня здесь нет, командуй, - сказал Рокоссовский, уселся в углу у окна деревенской избы и закурил.

Генерал-майор Доватор, молодой, сознающий свою красоту, с небрежно-решительным лицом, не раздеваясь, подошел к столу, с каким-то особым шиком развернул карту и, оживленно обведя взглядом командиров дивизий Плиева и Мельника, прибывших на КП несколько минут назад, стал объяснять обстановку и план усовершенствования обороны. Он говорил быстро, коротко и ясно. -

- Я принял решение о переводе штаба корпуса из села, - сказал начальник штйба. - Когда вас не было, немцы сбросили сюда четыре бомбы.

- Отменить! — произнес Доватор весело. - Темнота - наше время, а для них помеха. Командный пункт остается здесь, поближе к войскам. Разговор закончен.

Рокоссовский наблюдал за командиром корпуса и улыбался. Ему нравились его манера поведения, непринужденность в обращении и остроумие.

- Лев Михайлович, - обратился Рокоссовский, когда командиры соединений ушли етавить задачу командирам полков. -Расскажите, как вы гуляли по тылам немцев?

- О! Это долгий разговор, - просиял Доватор. - Наделали мы у них'шороху. Мне попал в руки приказ командира корпуса генерала фон Нагеля. Вот это умора!

- Что же он писал в том приказе?

- Приказ извещал немецкие войска, что в их тыл прорвалось не 100 тысяч казаков, а всего лишь 18 тысяч.

- А на самом деле сколько вас было? - спросил командарм, собираясь уходить.

- Смешно сказать — всего лишь три тысячи.

- Ну что ж, надеюсь, что и здесь, под Коломенском, вы наведете на фашистов страху, - усмехнулся Рокоссовский, прощаясь. - Держите клинки наготове.

- Наше главное оружие - винтовка! - картинно проговорил Доватор. - Клинок, граната. Бутылка с горючей смесью и наше лихое казачье «ура!»

Левее лихих кавалеристов расположился сводный курсантский полк, созданный на базе военного училища имени Верховного Совета РСФСР, под командованием полковника Младенце-ва. Он приступил к созданию обороны по восточному берегу реки Лама. Для оказания помощи курсантам в организации обороны к ним был направлен Лобачев, боевая юность которого начиналась в стенах кремлевской военной школы.

На левом фланге, прикрывая Волоколамск с запада и юго-запада, занимала оборону 316-я дивизия. 14 октября Рокоссовский ехал ва встречу с командиром этого соединения.

Утром подморозило, и под колесами машины хрустела морозная корка. Веяло холодней свежестью, казалось, туманное небо прижималось к земле. Поглядывая по сторонам, командарм подумал, что и небо может быть серым в грустным. Направо - свинцовая гладь озера, налево, затерявшись в холмах, покрытых смешанным лесом, тесной толпой стояли деревянные дома.

Штаб дивизии размещался в деревне Шишкино, примерно в пятнадцати километрах от Волоколамска. Зайдя в комнату, Рокоссовский приветливо оглядел Панфилова, пожал ему руку. Генерал, в противоположность Доватору, был щупловат и небольшого роста. Бросалась в глаза его аккуратность. Лицо умное, строгое, под крючковатым носом чернел квадратик усов.

Рокоссовский заглянул в карту, лежащую на столе, и опытным глазом окинул картину раздробленного фронта. Он видел красные ощетиненные дуги, кружки, обозначавшие боевые части и подразделения. Разрывы и промежутки между ними достигали кое-где километра.

- Ну что, уважаемый Иван Васильевич, - сказал Рокоссовский, - не хватает сил организовать сплошную оборону?

- Не хватает, товарищ командующий, - взволнованно ответил Панфилов.

- И я не могу ничем помочь, дорогой мой, хотя понимаю -сил у вас маловато.

- Как у всех, - сказал уже менее взволнованно командир ди

визии. Видимо, участливый и уважительный тон разговора обуздал его волнение. - Посмотрите, пожалуйста, - продолжал он, нагнувшись над картой, - это опорные точки, так сказать, узелки нашей обороны. '

- Промежутки простреливаются?

- Да, я уверен, что машинам и орудиям пройти будет трудно.

- Хорошо, - сказал Рокоссовский. - Теперь давайте посмотрим, как выглядит ваша оборона на местности.

Они обошли позиции двух батальонов. Подходя к реке Рузе, Панфилов сказал:

- А здесь мы сидим на колышках.

- Как это?

- Строители не успели ничего сделать. Вместо оборонительных сооружений мы нашли только колышки.

- Постарайтесь в короткий срок залезть в землю, - проговорил командарм. - И еще: исходя из оценки местности, мы считаем, что, вероятнее всего, свой главный удар противник обрушит на левый фланг вашей дивизии. Передвиньте сюда хотя бы тройку противотанковых орудий. Казаков занимается маршрутами перегруппировки артиллерии на угрожающие участки, в том числе и на ваш. Кроме того, созданы подвижные отряды саперов с минами и зарядами.

- А как они будут передвигаться?

. - На машинах и повозках. Их задача - в процессе боя перехватывать танкоопасные направления и преграждать им пути в глубину нашей обороны.

- Меня беспокоит, что мы выделили почти все силы в первый эшелон.

- Армия занимает оборону на широком фронте, - пояснил Рокоссовский. - У нас в резерве только один стрелковый полк да дивизия ополчения.

Командарм распрощался с Панфиловым, когда начинались сумерки.

2

На рассвете 16 октября противник нанес удар танковыми и моторизованными подразделениями на левом фланге 16-й армии, именно там, где предвидело командование. Гитлеровцы навалились на соединение Панфилова двумя танковыми и двумя пехотными дивизиями.

Воздух раскалывался от рева орудийных залпов, от воя пикирующих бомбардировщиков, рычания танков и стонов умирающих людей. Завязался тяжелый оборонительный бой на всем участке армии. За два дня боев фашистам удалось оттеснить части Панфилова, но и противник выдохся и вынужден был прекратить атаки. Потери наших войск были очень большими. В жестоких боях, встречая танки гранатами и бутылками с горючей смесью, гибли пехотинцы, от сильного огня, восстанавливая связь, падали связисты, у своих орудий умирали расчеты.

Передышка длилась недолго - бои возобновились с новой силой. Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок, которому казалось, что до Москвы остался один шаг, приказал своим генералам, не считаясь с потерями, идти напролом. На Волоколамское направление были выведены свежие части противника.