Война России с Персией продолжалась. В кампанию 1827 года майор Иван Андронников, уже имевший за плечами славу отчаянного храбреца, отличился в жарком бою при Джеван-Булаке. И вновь в лихой кавалерийской атаке. Там 1-й и 2-й дивизионы

Нижегородского драгунского полка в решающую минуту ударили по огромной массе персидской конницы, сумев в натиске, рубя врагов направо и налево, прорвать центр ее боевых порядков.

Но тем эпизодом боя беда для шахского войска только начиналась. И она дошла до того самого места, где на приметной скалистой горе находилась походная ставка главнокомандующего персидской армией наследного принца Аббас-мирзы. С вершины горы он под сенью особого «победного» знамени наблюдал за событиями на равнине.

Русские драгуны, в горячке схватки, окрыленные успехом, понеслись во весь опор туда, где на вершине горы развевался огромный вражеский стяг и вокруг которого толпились, по внешнему виду, знатные военачальники. От горы по нижегородцам ударила личная стража иранского полководца, но ее частью порубили, а остальных обратили в бегство.

Аббас-мирза, наследник шахского престола, обладатель прекрасного иноходца, едва ускакал от атаковавших. Судьба ему просто улыбнулась, поскольку драгуны брали ставку принца в полукольцо. Зато свита персидского главнокомандующего заметно поредела в завязавшейся схватке на вершине. Шесть знатных вельмож оказались взятыми в плен. В качестве главного трофея нижегородцам досталось «победное» знамя армии Персии.

На месте ставки наследного принца, на горе, командир 1-го дивизиона, бывший все время впереди, получил ранение пулей в голову. Персы дрались вокруг своего «победного» знамени отчаянно, отстреливаясь из ружей и пистолетов. Однако раненый майор Иван Андронников остался в строю.

За бой при Джеван-Булаке князь Иван Малхазович награждается орденом Святой Анны сразу 2-й степени — крестом для ношения на шее. Такая награда считалась высокой для рядового офице-ра-кавалериста действующей армии. Но полный разгром ставки Аббас-мирзы и лишение его армейского знамени стоил такой награды.

Полученное ранение, не относящееся к разряду легких, не помешало Андронникову принять участие в последующих делах Отдельного Кавказского корпуса. Он участвует во взятии крепостей Сардар-Абад и Эривань, столицы одноименного ханства.

За подвиги, совершенные под стенами этих крепостей, командир дивизиона Нижегородского драгунского полка производится в подполковники...

НА НОВОЙ ВОЙНЕ — ТУРЕЦКОЙ

Едва успела закончиться вторая русско-иранская война, как началась новая с Турцией 1828—1829 годов, восьмая по счету. Граница Российской империи на кавказском юге вновь оказалась в огне. Султан Блистательной Порты от своих полководцев требовал только побед в «священной войне» против русских. Во взаимоотношениях с соседями он признавал только язык силы.

С началом новой войны подполковник Андронников во главе своего 1-го дивизиона нижегородцев очутился под стенами города-крепости Ахалцых. Здесь, 5 августа 1828 года, внезапно разгорелся горячий кавалерийский бой, который закончился победно для русских единственно благодаря доблести Ивана Малхазовича. А дело обстояло так.

Прикрытый со стороны Ахалцыха редутом с батареей, лагерь осадного русского корпуса имел одно весьма уязвимое место. Его левый фланг не обеспечивался полевыми укреплениями. Чтобы обезопасить его, главнокомандующий граф Иван Федорович Пас-кевич-Эриванский приказал батальону егерей заложить крепкий редут на правом берегу реки со стороны селения Марда. Турки, оценив значение возводимого редута, выслали из крепости значительные силы и с боем потеснили егерей.

На помощь последним, видя такое дело, двинулся Нижегородский драгунский полк. Османов прогнали к Ахалцыху после короткой рукопашной схватки. Преследуя отступавших, 2-й эскадрон дивизиона Андронникова в горячке боя, как говорится, зарвался и потерял связь с полком. Вырвавшихся далеко вперед русских кавалеристов окружили тысячные толпы турецких конников. Гибель целого эскадрона казалась неизбежной — в столь опасном положении он оказался.

Заметив гибельность ситуации для своих подчиненных, Иван Андронников под первым впечатлением увиденного, с саблей наголо один помчался к ним на выручку. Видя несущегося во весь опор одинокого всадника, турки окружили его и чуть не взяли в плен. Драгунский подполковник едва отбился от наседавших врагов саблей. Но пробиться назад он все-таки сумел.

Доскакав до своих, Иван Малхазович скомандовал 1-му эскадрону дивизиона идти вперед за ним на выручку товарищей. Для усиления атаки Андронников прихватил с собой оказавшиеся йо-близости два орудийных расчета конных орудий. Драгуны понеслись по полю на помощь отчаянно защищавшимся конникам 2-го эскадрона. Произошла столь яростная рубка, что турки при всем своем численном превосходстве, не выдержав натиска русских, бежали куда придется — кто назад в Ахалцыхскую крепость, кто в близкие горы.

Конный бой под крепостными стенами закончился для драгунского дивизиона победно. Они в сече сумели захватить даже два неприятельских знамени. На поле боя осталось немало изрубленных и пораженных картечью турок. За славное для истории Нижегородского полка дело князь Андронников получил производство в следующий воинский чин — в полковники. Ему в это время было тридцать лет.

За участие во взятии крепости Ахалкалаки полковник князь И.М. Андронников во второй раз награждается орденом Святой Анны 2-й степени — но теперь с алмазами. Этот орден имел совсем не боевой девиз: «Любящим правду, благочестие, верность»...

Пошел последний год русско-турецкой войны. В военную кампанию 1829 года Иван Малхазович временно исполнял обязанности командира Нижегородского драгунского полка. С полком он отличился при взятии крепостного Бейбурта.

Наступила горная осень. Русский главнокомандующий на Кавказе граф Паскевич-Эриванский начинал понемногу распускать действующие войска по зимним квартирам в Грузии. Опытный полководец понимал, что зимой в горах не много повоюешь. Султанские же паши, получив такие сведения от лазутчиков, усмотрели в этом руку судьбы. Турки решили наконец-то разбить немногочисленных «гяуров», нанести им поражение хотя бы где-нибудь.

Сераскир (османский главнокомандующий) пообещал в письме в Стамбул обожаемому султану, что русские на сей раз наверняка потерпят сокрушительный разгром. Правительственные чиновники позаботились о том, чтобы такая клятва разошлась по всем уголкам Оттоманской Порты. Начался, говоря языком сегодняшнего дня, пропагандистский бум. В заметно поредевшую турецкую армию на Кавказе стали стекаться немалые толпы фа-натиков-добровольцев.

Султанский полководец назначил своей штаб-квартирой город Бейбурт. Сераскир пожелал быть поближе к намечающимся военным действиям. Цель их турецкое командование видело в воз-

_&е=,

вращении крепости Эрзерум, в конце года взятой русскими войсками.

Царский наместник на Кавказе И.Ф. Паскевич-Эриванский довольно быстро узнал о новом местоположении сераскира. Лазутчики российской стороны тоже не бездействовали с наступлением зимы в горах. И главнокомандующий решил нанести удар по городу Бейбурту и двинул к нему кавказские войска.

Получалось так, что сражение под укрепленным Бейбуртом должно было решить многое на Кавказском театре военных действий. Речь в первую очередь шла о том, упустят из своих рук стратегическую инициативу русские или нет.

Город Бейбурт располагался в глубокой долине бурного Пороха, несущего свои мутные воды к Черному морю. Древняя крепость лежала в руинах, взорванная почти до основания в ходе предшествующих ожесточенных боев. Так что теперь вся сила обороны города заключалась в своеобразии горной местности.

Со всех сторон к нему вплотную примыкают высокие и крутые высоты. Чорох обтекает Бейбурт с трех сторон и разрывает северный горный кряж глубоким ущельем. На левом берегу реки, сейчас же по выходе ее из городской черты, расположилось старое турецкое кладбище со множеством каменных надгробий, мимо которого из Бейбурта идет большая дорога.