После многолетних междоусобных войн во главе Ирана стал Ага-Магомед-хан из тюркского племени Каджаров. Забегая вперед, скажем, что именно он явился основателем новой династии на персидском троне. Каджары будут править страной до начала XX века, пока их не заменит династия Пехлеви.
И вот огромная персидская конная армия Ага-Магомед-хана, вобравшая в себя по пути войска Гянджинского, Эриванского, Нахичеванского и других мусульманских ханств, осадила крепость Шушу, а 23 мая 1795 года внезапно появилась под городом Тифлисом. На следующий день небольшое войско царя Ираклия II (к которому никто из других грузинских правителей не пришел на помощь) было разбито под стенами города. А из царской столицы бежали все, кому было на чем бежать. Вождь персов решил преподать Грузии кровавый урок и повелел своим жаждущим добычи и пленников воинам «предаться варварской резне и грабежам».
Тревожная весть о вторжении в 1795 году в Закавказье огромных полчищ персидского шаха и полнейшем разорении грузинской столицы, естественно, шла до Санкт-Петербурга очень долго. Гонцы, меняя лошадей, пробирались через теснины Кавказа, мчались под охраной казачьих конвоев по кубанским и донским степям, неслись на почтовых тройках по российским просторам.
Самодержавная правительница Екатерина II Алексеевна, получив такое известие, сильно разгневалась. Ей было прискорбно узнать о постигшем Картлийско-Кахетинское царство страшном погроме, о бедствиях грузинского царя и его подданных, состоявших под покровительством Российского государства.
Императрица в подобных случаях принимала ответственные решения без долгих раздумий. И самое главное — без колебаний. На сей раз она пытливо осмотрела лица близких ей в управлении державой людей и привычно просто повелела:
— Потребовать в столицу Гудовича Ивана Васильевича. Беда случилась за его Кавказской линией. Ему и в Тифлис. — Затем,
обратившись менее строго к красавцу графу Платону Зубову, сменившему на месте первого сановника Российской империи светлейшего князя Потемкина-Таврического, сказала: — Что-то не у дел ноне наш Александр Васильевич. Пошли за ним или лучше сам съезди. Надо попросить Суворова, чтоб сходил за Кавказ да наказал шаха персидского за злодеяния против грузинцев.
Последний баловень счастья «золотого» века Екатерины Великой чуть склонил свою гордую голову:
— Сегодня же отпишу ему письмо, матушка государыня...
Императрица, не откладывая столь важного дела в долгий ящик, вызвала в столицу лшогих начальственных военных людей. Все они были по ее повелению озадачены.
Страшный в истории разгром шахской армией Восточной Грузии, находившейся под покровительством России, стал прямым оскорблением достоинства великой державы, прямым вызовом ей. Война с Персией была решена самодержавной Императрицей сразу и бесповоротно.;'Готовился военный поход, вошедший в историю как Персидский 1796 года.
Россия добросовестно выполняла свои обязательства по Георгиевскому трактату 1783 года и одновременно удовлетворяла просьбы дагестанских правителей. Кроме того, виделась прямая опасность усиления на российских южных границах воинственного персидского шаха. Не получив должного отпора в Картлийско-Кахетинском царстве, войска иранцев могли двинуться и на Северный Кавказ, и в русские пределы. О чем не раз заявляли до и после тифлисского погрома шахи Персии и подвластные им ханы.
В Санкт-Петербурге занялись формированием экспедиционного корпуса. Он составлялся из войск, которым Высочайшим указом повелевалось выступить в далекий поход на юг. Командовать сводным корпусом поручалось графу Суворову-Рымникскому, чей полководческий талант на Востоке знали далеко за пределами турецкой Малой Азии. Будущий российский генералиссимус представил Императрице список генералов, которых он хотел бы взять с собой в многотрудный Персидский поход: Исленева, Буксгевде-на, Шевича и донского казачьего атамана Исаева — людей, на войне проверенных и опыта в них поднабравшихся.
Представленный Суворовым список «начальных людей» экспедиционных войск вызвал удивление Екатерины II Алексеевны. И что хуже всего — неприкрытое неудовольствие ее фаворита Платона Зубова. В списке не оказалось двух его братьев — графов Валериана Зубова и Николая, женатого на дочери Александра Васильевича Наталии Александровне Суворовой — «Суворочке».
Так как поход на юг Каспия обещал немалую воинскую славу и щедрые награды, всесильный Платон Александрович Зубов, разобиженный и за себя, и за братьев, повел придворную интригу. Дело закончилось тем, что через пять недель — в феврале 1796 года — Суворов отказался от должности главнокомандующего в походе русских войск через Дагестан для покорения «немирной» Персии.
Сразу же встал вопрос, кем заменить полководца с блистательным именем. Кандидатура командующего войсками Кавказской линии, героя штурма турецкой крепости Анапы на берегах восточного Черноморья, «не проходила». Генерала Ивана Васильевича Гу-довича решили направить с сильным отрядом прямо в Тифлис.
При обсуждении вопроса о главнокомандующем фаворит Императрицы сумел настоять перед ней на кандидатуре своего младшего брата Валериана. Возражений «матушки государыни» на сей счет не последовало. Война России против шахской Персии имела для него на сей раз большой смысл.
Есть все основания считать, что во времена Екатерины II Персидский поход находился в тесной связи со знаменитым «Греческим проектом», обновленным в редакции графа Платона Зубова. Согласно замыслам последнего фаворита Императрицы, генерал граф Валериан Зубов, покончив с Персией, должен был прорваться через сердце Турецкой империи — Анатолию и угрожать столице османов Стамбулу-Константинополю с малоазиатских берегов. В это же время графу Суворову-Рымникскому с войсками надлежало перейти через труднопроходимые Балканские горы и взять город Адрианополь, находившийся на самых ближайших подступах к столице Блистательной Порты со стороны Европы. Сама же Императрица Екатерина II, находясь лично на Черноморском флоте с Платоном Зубовым, должна была осадить турецкую столицу со стороны моря, блокировав корабельной эскадрой пролив Босфор.
Историки до сих пор спорят: был или нет такой план войны против Оттоманской Порты. Но в масштабных замыслах екатерининского фаворита он, скорее всего, существовал...
Итак, по «нижайшей» просьбе графа Платона Зубова Императрица Екатерина вверяет «главную команду» над 35-тысячным экспедиционным корпусом русских войск графу Валериану Зубову. Вскоре самодержавная правительница производит его в генерал-аншефы.
Известно, что великий Суворов это назначение принял с откровенной иронией, хотя, с другой стороны, он очень интересовался ходом подготовки военной экспедиции, а затем и ее результатами. В письме Д.И. Хвостову, мужу своей племянницы, Александр Васильевич с присущим ему «штилем» не без сарказма пишет:
«Театр на Востоке; герой граф Валериан за Дербент, покорит и, укрепит Каспийское море, прострит свои мышцы до Аракса, далее завоеваниев Петра Великого, и ограничит (оградит от вра-йов. — А. Ш.) Грузию...»
Суворов имел здесь в виду Персидский поход Петра I Великого в 1722—1723 годах. Тогда русские войска прошли Кавказским побережьем до юга Каспия и присоединили его к Российскому государству. К России отошли тогда персидские провинции Гилян, Мазендаран и Астрабад. Правда, вскоре их по доброй воле возвратили Ирану...
ГЕНЕРАЛЬСКАЯ СУДЬБА БРАТА ФАВОРИТА
Новому главнокомандующему в войне с шахской Персией, к слову сказать, она так и не разыгралась, отстукало в то время только двадцать четыре года. Он был младшим из братьев Зубовых, быстро возвысившихся благодаря фавору одного из них — графа, 3' затем князя Платона Александровича Зубова. Старшим же из них был Николай, зять нашего великого полководца Александра Васильевича Суворова. Был еще и четвертый брат — Дмитрий Александрович, — но в течение этого повествования он не будет попадать в поле нашего внимания.
