Детективы не были ранены.

Мистер Мота работал на 22-ой улице курьером компании «Columbus Messenger Service», на сотрудника которой было совершено нападение во время ссоры в пятницу.

Мистер Мота позвонил в службу вчера утром и сказал, что придет забрать платежный чек. Тогда компания позвонила в полицию. Три детектива, один из которых был сержантом, выследили его пересекающим Седьмую Авеню на 24-ой улице в два часа пополудни и приказали остановиться. По крайней мере, один из детективов начал с ним бороться, заявили в полиции.

Мистер Мота повалил двух мужчин на землю и выхватил оружие. Свидетели рассказали полиции, что слышали, как полицейские приказывали Мистеру Мота бросить оружие. Затем они услышали выстрел. Детективы повторили приказ, и затем открыли огонь снова.

Они совершили три выстрела, но было непонятно, сколько из них попало в мистера Мота. Все выглядело так, как будто одна пуля прошла через руку и вошла в туловище. Свидетели сказали, что Мота был в сознании после выстрелов, но он скончался в манхэттенской больнице Святого Винсента в 3-42.

«Вначале я подумал, будто что-то упало со строящегося здания на углу», — сказал один свидетель, Джала Асфор, 39 лет, владелец магазина одежды Golden Touch. «Но затем я увидел человека, лежащего на асфальте»

Мистер Мота был признан виновным в нападении первой степени в 1992 году, два года спустя, после того как он пытался убить человека с помощью мачете, сказали в полиции. Его осудили на срок от четырех до двенадцати лет тюремного заключения, но пока непонятно, когда он был освобожден"

Через двадцать минут после знакомства с криминальной стороной жизни в Нью-Йорке я дошел до станции метро «West 4th St», встал недалеко от выхода со станции и принялся ждать студентку Нью-Йоркского университета Джоанну, с которой заочно познакомился за несколько месяцев до этого.

Тут надо отступить немного назад и рассказать о том, кто эта девушка и откуда я её знаю. Начать следует с того, что в Санкт-Петербурге у меня есть виртуальный знакомый по имени Слава. Знаем мы друг друга только по Интернету, я ни разу не видел его «живьем», что не мешало нам некоторое время переписываться по электронной почте. Слава учился в каком-то техническом вузе, но в будущем хотел стать журналистом, так что спрашивал у меня совет и некоторую информацию о нашем факультете. За некоторое время до моего отлета в Америку он сказал, что тоже собирается в эту страну к своей девушке. Мы обменялись координатами и на время перестали общаться.

Уже по прилете в США во время работы в лагере я снова связался с ним по Интернету и выяснил следующее: несколько лет назад Слава по программе обмена приезжал в США, в Лос-Анджелес. Там он познакомился с одной американкой девушкой, влюбился и завязал с ней длительные отношения. Поскольку вскоре ему пришлось уехать обратно в Россию, видеться они стали один-два раза в год, когда у кого-то из них появлялась возможность приехать в другую страну. Джоанна (так звали эту девушку) вскоре начала учиться в Нью-Йоркском университете и большую часть времени стала проводить в этом городе. Туда же и собирался Слава этим летом. Но в его судьбу вмешалась большая политика: США из-за борьбы с международным терроризмом ужесточили визовый режим, и работники американского посольства по каким-то только им понятным причинам не дали Славе визу.

Обо всем этом он сообщил в письме и добавил, что, несмотря на все это, Джоанна все-таки будет в Нью-Йорке и может на время поселить меня в общежитии.

С Джоанной мы обменялись несколькими письмами, пока я работал в лагере, и еще потом, во время путешествия. За день до приезда в Нью-Йорк я связался с ней по телефону и договорился о встрече. Она должна была узнать меня по футболке «San Francisco», которую я приобрел в соответствующем городе. И здесь, на выходе из станции метро я и дожидался её, наблюдая, как на ближайшей спортплощадке несколько молодых ньюйоркцев играют в баскетбол.

Но вот ко мне подошла красивая молодая девушка со светлыми волосами, внимательно посмотрела на мою футболку и поздоровалась:

— Joanna? — спросил я.

— Yes, that"s me, — ответила она с улыбкой.

Мы скрепили международное знакомство рукопожатием и отправились в путь. Джоанна по ходу прогулки стала объяснять, по каким местам мы проходим:

— Это Нью-Йоркский университет, в котором я учусь. Он занимает несколько кварталов. Фактически, все здания, которые ты видишь — это наш университет. А район этот называется Гринвич-Виллидж — довольно известное место в городе.

— Да, я слышал про это место, — заметил я. — Это район обитания нью-йоркской богемы: художников, писателей, не так ли?

— Да, ты прав

— А что ты изучаешься в университете.

— Славянские языки.

— В том числе русский?

— Его я начала изучать только в этом году, так что пока почти не знаю его.

Вскоре мы подошли к общежитию — невысокому кирпичному зданию на углу Третьей Авеню и Девятой улицы. Вахтер, сидевший у входа, оформил на меня документы — бумагу с подписями и печатями, подтверждающие, что я вселен в комнату к Джоанне и буду жить там до 8 октября. Впоследствии при входе я должен был показать бумагу и документ, удостоверяющий личность, — тогда вахтер нажимал где-то у себя кнопку, разблокировал дверь, открыв которую, я из приемной попадал собственно в общежитие.

Американская общага, конечно, не похожа на российскую. Уже тот контроль при входе и чистота и порядок внутри несколько отличается от сумасшествия и раздолбайства в жилищах российских студентов. Атмосфера в американском общежитии какая-то совсем не общежитская. В пустынных коридорах всегда тихо и спокойно, особенно днем, когда все уходят на учебу. Только иногда вечерами кто-то устраивает вечеринки с музыкой и выпивкой.

Это место мне, скорее, напомнило гостиницу с некоторыми дополнительными удобствами, вроде кухни, и разделением некоторых удобств, например ванной, на несколько человек. Один номер состоит из трех комнат поменьше — каждая на одного человека. У них есть общая кухня и ванная. Так что здешнее общежитие, в отличие от российского, не прививает людям дух коллективизма и умение жить вместе. У каждого есть пусть маленькая, но своя собственная комната — это ли не воплощение пресловутого американского индивидуализма.

Нью-Йорк основали представители страны, которую сегодня с трудом можно найти на карте Европе. Речь идет о Нидерландах или, как еще называют эту страну, о Голландии.

Это сегодня Голландия съежилась до размеров Московской области и известна лишь легализацией наркотиков, а в свое время она была одной из ведущих морских держав мира. Сотни голландских кораблей совершали торговые плавания по всей планете и не могли обойти вниманием такую интересную часть света, как Америку. В начале 17 века она была еще слабо заселена. Несколько голландских мореплавателей обследовали этот континент и решили начать здесь торговлю. Для этой цели они в 1624 году основали поселение на острове, лежащем в устье Гудзона (реки, которая была открыта всего за пятнадцать лет до этого). По имени местного индейского племени и остров, и поселение назвали Манхэттен.

Через два года голландские купцы назначили в качестве генерал-губернатора заокеанских земель Петера Минуита. Он прибыл в Америку и совершил одну из самых известных сделок в истории США. Генерал-губернатор купил весь остров у индейцев за бусы, стеклянные украшения и пуговицы на общую сумму в 24 доллара.

Так и было положено начало городу, который спустя некоторое время назвали Новым Амстердамом. Голландцы постепенно расселились вокруг города и заняли территории современных штатов Нью-Йорк, Нью-Джерси и Коннектикут. Но вскоре отношения между Англией и Голландией испортились: в 1664 году несколько боевых кораблей, снаряженных англичанами, принудили город сдаться. Голландская колония перешла под контроль англичан и была переименована в Нью-Йорк — в честь брата английского короля герцога Йоркского.