— Ты говоришь так, потому что сам уже умер, — возразил Кулл. — Но это не дает тебе права решать за всех остальных. Твои соплеменники могут опомниться и выбрать себе другую судьбу.

— Глупец! — презрительно усмехнулся Бур-Термир. — Мой народ желает только одного — стереть вас всех с лица земли. Ну а твои валузийцы, должно быть, надеются уничтожить нас всех до единого, а затем вновь забыть о бурусах и продолжать спокойно жить на земле, которая им не принадлежит. И вы, и мы полны ненависти друг к другу. Понимаешь, о чем я?

— То, что ты говоришь, уже не имеет никакого значения, — покачал головой атлант. — Ты мертв.

— Мертва лишь моя земная оболочка, — жестко произнес призрак. — А ты, пока жив, не забывай о Царстве Ненависти. И валузийцы, и бурусы сейчас целиком находятся в его власти. Они могут сколько угодно грызть друг другу глотки, но это ничего не изменит. С каждой пролитой на землю каплей крови в ней будут образовываться все новые и новые трещины, и ледяные потоки, которые вскоре хлынут оттуда, уничтожат вас всех, без разбору.

— Посмотрим, — сквозь зубы процедил Кулл. Ему больше не хотелось продолжать этот разговор. Теперь все внимание его было сосредоточено на тех, кто сражался внизу. — Я не привык верить на слово, Бур-Термир. Да и верю только тому, что вижу сам. А сейчас я вижу, что моим воинам приходится совсем туго, и король должен быть с ними.

— Конечно, — легко согласился призрак. — Чем скорее ты присоединишься к своему войску, тем скорее умрешь. Чего тянуть? Как видишь, я первый показал пример. Теперь твоя очередь сделать этот шаг. У нас честный поединок, Кулл.

— Ну тогда не мешай мне, — хмуро бросил атлант, выискивая глазами ближайший выступ, на который он мог бы опереть ногу.

— Если хочешь, я тебе помогу, — Бур-Термир оттолкнулся от края скалы и повис в воздухе, протянув Куллу раскрытую ладонь. — Не бойся, держись за меня. Я не собираюсь сбрасывать тебя в пропасть. Приближая собственную гибель, ты все сделаешь сам.

— Почему я должен тебе доверять? — Кулл смотрел на протянутую ему руку, лихорадочно соображая, как же быть. Он, наверное, сумел бы и сам спуститься, но это заняло бы слишком много времени, а медлить было нельзя.

— Потому, что у тебя нет выбора, — улыбнулся призрак буруса. — И потом, я просто не в силах причинить тебе никакого зла, так же как и ты мне. Теперь мы с тобой существуем в разных мирах. Но вот помочь тебе я еще смогу.

— Ты хочешь мне помочь только для того, чтобы поскорей увидеть мою смерть? — нахмурился атлант.

— Не только. Мне — впрочем, как и тебе — нужна справедливость. Если хочешь знать, я никогда не питал личной ненависти к тебе, Кулл. Ведь ты не коренной житель королевства, а атлант. К тому же ты сделал доброе дело, убив чистокровного валузийца и заняв его трон. Но ты служишь народу Валузии и должен разделить с ним его участь. Это справедливо.

— Конечно, — согласно кивнул Кулл и, ухватившись за руку буруса, начал спускаться по скале.

Ему вновь показалось, что его тело стало невесомым. Он плавно скользил вниз по отвесной скалистой стене, почти не касаясь ее. Ладонь буруса была бесплотной, и все же Кулл ощущал ее мощную силу. Странно, подумал он, два врага, крепко держась за руки, спешат на поле битвы между их народами…

Что же будет дальше?

Советник Ту, спотыкаясь, бежал по туннелю вслед за рослым, длинноногим бурусом, уверенно петлявшим в бесконечном подземном лабиринте. Человек в меховой безрукавке оставался на удивление спокойным в отличие от советника, обливавшегося от страха холодным потом, и скачущих за ними обезьянолюдей, чьи гортанные крики выражали явную тревогу.

Подземный ход спускался все ниже и ниже, и Ту стало казаться, что скоро они достигнут самых недр земли. Но, наконец, свернув в один из боковых отсеков, бурус неожиданно остановился. Что-то пробормотав себе под нос, он повернулся к запыхавшемуся спутнику.

— Они должны были выйти наружу где-то здесь. — Бурус по-прежнему выглядел спокойным, но Ту чувствовал, что он тоже начинает нервничать. — Ну что ж, сейчас начнем копать.

— Только осторожнее, — умоляюще прошептал старик. — Постарайтесь не встревожить их.

— Кого? — подозрительно спросил бурус, сверля советника глазами. — Чей покой мы можем нарушить?

— Я не знаю, — с трудом выговорил Ту, стараясь держать себя в руках. — Там, должно быть, какие-то неведомые существа… жуткие твари.

Мужчина задумчиво похлопал рукой по земляной стене.

— Никаких существ тут никогда не было. — Он вновь бросил недоверчивый взгляд на советника. — Мы выгнали отсюда даже крыс, чтобы нам никто не мешал вести за вами постоянное наблюдение. Признавайся, твой приятель Брул задумал какую-то хитрость? Ну тогда ему несдобровать!

— Нет! Нет! — в отчаянии замотал головой Ту, зябко кутаясь в обрывки синего плаща. — Я ведь уже не раз говорил тебе, как все произошло! Из раскопанной дыры вдруг повеяло каким-то страшным ледяном холодом. А потом Копьебой исчез.

— Возможно, поблизости протекает какая-то подземная река, от нее и мог исходить холод, — предположил бурус. — Пикт, видимо, оступился, свалился в воду, и его унесло течением. А за ним и моего брата, и бур-асаров.

«Бур-асары — это обезьянолюди, — догадался старый советник. — Наверное, у них все слова и имена начинаются с приставки «бур». Впрочем, мне сейчас совершенно не об этом надо думать», — одернул он сам себя.

— Хорошо, если там действительно подземная река, — неуверенно произнес Ту и тоже похлопал по стене. — Но почему тогда проход неожиданно завалило? Вы же копали там — и ничего!

— Ладно, — буркнул человек в меховой безрукавке и, обернувшись к обезьянолюдям, что-то сказал им на своем языке. — Я и сам понимаю, что тут что-то не так. Будем искать.

Бур-асары принялись рыть землю, и вскоре в стене образовалось огромное отверстие. Они продвигались все дальше и дальше, но впереди была только земля. Бесконечная, безмолвная, умеющая хранить свои тайны.

И вдруг бур-асары гортанно завопили и отпрыгнули назад. В полумраке отсека, слабо освещаемого отблесками факела, советник с ужасом увидел, как стена медленно зашевелилась. Он тоже отпрянул и, тесно прижавшись к противоположной стене, попытался перевести дух, но вдруг почувствовал, что почва за его спиной движется. Обезьянолюди с визгом заметались, в панике молотя руками по земляным стенам.

И тут старый вельможа заметил, что проход, по которому они только что вошли сюда, сжимается. Через несколько мгновений он окончательно закрылся. Советник и его необыкновенные спутники очутились в замкнутом пространстве, постепенно наполнявшемся каким-то призрачным, серебристым сиянием. Ледяной холод становился все ощутимее, и бур-асары, тоскливо завыв, громко застучали зубами.

И вдруг яркие всполохи зеленоватого света пронзили, загадочную темницу. Стены задрожали, и огромная трещина расколола сначала одну из них, затем другую, третью, и нестерпимо яркое зеленое пламя» вырвавшееся оттуда, ослепило обезумевших от страха пленников. Ту закрыл глаза и, чувствуя, что ноги больше не держат его, медленно опустился на землю. Его била такая крупная дрожь, что, казалось, душа вот-вот покинет тщедушное тело старика. Внезапно он понял, что продолжает все видеть, хотя веки его плотно сжаты, и то, что предстало перед взором советника, ужаснуло его до такой степени, что он громко застонал.

Черные клубы пламени поднимались до неба, вместе с ними взвивались вверх яркие снопы искр и горящие головешки. Мелькали искаженные болью и ужасом лица, плачущие дети жались к матерям, в страхе метавшимся между зловещими языками пламени, замертво падали мужчины, вступая в неравный бой с врагом… И отовсюду надвигались злобные лица, напоминавшие звериные морды. Их было так много, что, казалось, они заполнили собой все пространство между небом и землей. Отвратительные, поросшие короткой шерсть физиономии надвигались на советника, со всех сторон к старику тянулись длинные мохнатые ручищи, норовя свернуть ему шею. В дико вытаращенных с красноватыми белками глазах мелькали отсветы пламени, широко разинутые огромные пасти как будто тоже извергали неукротимый огонь…