сдеформированное в полете при достижении максимальной перегрузки, стали хрестоматийными, так же, как и соответствующие заключения медиков и физиологов, проводивших эти исследования в ЛИИ.

На основе объективных экспериментальных данных было выявлено, что перегрузки вызывают нарушения в деятельности центральной нервной системы и влияют на работоспособность летчика: его память, быстроту реакции, координацию движений и как итог -качество пилотирования.

Таким образом, свой существенный вклад Анохин внес в изучение практических проблем авиационной медицины.

В это время выдающийся ученый-физиолог Леон Абгарович Орбели уделял большое внимание проблемам авиационной медицины и, в частности, изучению влияния перегрузки на организм летчика и его работоспособность. Несколько месяцев тесной, совместной работы позволили узнать массу нового в столь важном разделе науки. Дружба Анохина со знаменитым ученым, одним из самых талантливых учеников И. П. Павлова, генерал-полковником медицинской службы, оказалась вскоре очень "кстати". Дело в том, что в 1944 г., когда ЦАК уже возвратился в Москву, Маргарита Карловна попала в тяжелую аварию. Она перегоняла на свой аэродром выделенные аэроклубу новые планеры А-2. На ее планере техники перепутали управление элеронами. В полете трос, связывавший планер с самолетом-буксировщиком По-2, лопнул посередине и разрушил планер. Планер разбился, и как под его обломками осталась живой Раценская, остается только гадать. Чудом было и то, что она почти самостоятельно сумела добраться домой: сначала ехала на телеге, потом на электричке и, наконец, в троллейбусе. Войдя в свою квартиру, она рухнула без сознания на глазах у сопровождавшего ее товарища. Срочно приехавший по его вызову Анохин тут же связался с Орбели. Академик примчался немедленно и собрал дома у Анохиных консилиум врачей. Медики были удивлены мужеству пациентки, получившей столь серьезные травмы и не потерявшей самообладания. Вскоре надо было удивляться уже таланту врачей: их усилиями Маргарита полностью восстановилась и стала летать...

Ровно через год после прибытия в ЛИИ Анохин, награжденный уже к этому времени орденом Боевого Красного Знамени за участие в боевых действиях, был удостоен Почетной Грамоты ЛИИ. Однажды во время весьма важных для авиации ПВО испытаний самолета, снабженного турбокомпрессорами, произошел пожар. Тогда прогорела деревянная обшивка левого борта кабины, но Анохин посадил горящую машину и сохранил благодаря этому ценную материальную часть. В приказе начальника института А. В. Чесалова отмечалось: "...5 октября 1944 г. при выполнении задания на опытном самолете, пилотируемом летчиком-испытателем капитаном С. Н. Анохиным, возник пожар. С риском для себя капитан Анохин посадил горящую машину на аэродром. Пожар был ликвидирован на земле, и ценный самолет был спасен. За самоотверженный поступок объявляю благодарность тов. Анохину С. Н. ..."

Позже выяснилось, что один из раскалившихся выхлопных патрубков поршневого мотора, находившийся слишком близко к деревянной обшивке фюзеляжа, прожег ее. Это и послужило причиной пожара. Пламя, возникшее у левого борта кабины пилота, уже подбиралось к бензопроводу, на летчике затлелся комбинезон, опасность взрыва ценного опытного самолета была очевидной. Но летчик решил бороться за спасение машины. Он посадил ее и покинул лишь тогда, когда она бежала по летному полю со скоростью около 30 км/ч в сторону пожарных и санитарных машин... Помощь "санитарок" не понадобилась, но "пожаркам", чтобы загасить пожар и предотвратить взрыв, пришлось поработать...

В октябре 1944 г. Сергей Николаевич был занят испытаниями истребителей Як-7, Як-9, Ла-5 и "Аэрокобра". Всего он выполнил тогда 21 полет общей продолжительностью 16 ч. В сентябре того же года он работал особенно интенсивно: 77 полетов продолжительностью более 36 ч!

Уместно привести строки более поздней производственной характеристики Сергея Николаевича: "Участвуя в испытании опытного реактивного истребителя-перехватчика конструкции Сухого, Анохин производил 3 июня 1949 г. полет на определение максимальной скорости. Во время выполнения задания на самолете возник пожар, и самолет начал разрушаться. Не имея возможности воспользоваться катапультой, он вынужден был в чрезвычайно трудных условиях на значительной скорости покинуть самолет обычным способом. Спасая свою жизнь в исключительно тяжелых условиях, Анохин дал ценнейшие материалы для проектирования новых типов самолетов и усовершенствования средств спасения экипажа..."

По всей видимости, в характеристике имелся в виду самолет Су-15. На нем в июне 1945 г. Сергей Николаевич выполнил один полет продолжительностью 45 мин. Но, как принято в записях в летной книжке, отсутствует информация о каких-либо происшествиях в том полете.

В своей жизненной судьбе Анохин на себе испытал все или почти все, что могло выпасть на долю любого из его товарищей, каждый из которых повидал и испытал немало... Пожар же был одной из самых опасных неприятностей. Анохин как-то после пожара на тяжелой машине сказал жене: "Представляешь напряжение: пока ты всех не выбросишь... - в ожидании взрыва. А ведь некоторые из членов экипажа и не прыгали-то ни разу, и их нелегко заставить прыгнуть... Нет, к черту! На истребителях летать куда проще! ...".

2. О К О Л О З В У К

РАКЕТНЫЙ САМОЛЕТ "302П".

"ЯКИ", "МИГИ", "ЛА", "СУ", "ТУ", "ИЛЫ", "ПЕ"

Первые тренировочные полеты Анохина при поступлении в ЛИИ были выполнены им на Ил-2, Як-1 и Як-7. После этого 26 июля 1943 г. он провел первое свое испытание в качестве летчика ЛИИ на самолете Як-7. Затем последовали ЛаГГ-3, Ла-5, Як-9, а 19 ноября 1943 г. он

выполнил первый полет изделия "302". Последующие полеты "302" общим числом более 20 состоялись в феврале, августе и сентябре 1944 г. В 1944 г. Анохин все более интенсивно продолжал испытания

этих и других самолетов: Ил-2, Пе-2, Су-2. Если его общий налет в 1943 г. составил 30 ч, то в 1944 - уже 214 ч. В 1945 г. к этим машинам добавились Ил-4, Як-3, И-222.

По-видимому, самые первые, хотя и нерегулярные испытательные работы Анохина относятся к 1936 г. Тогда его вместе с В. Л. Расторгуевым и другими их товарищами - опытными планеристами -звали иногда на помощь для выполнения заводских сдаточных испытаний на московском планерном заводе. Во время войны наряду с Н. В. Адамовичем, Н. В. Гавриловым, А. Н. Гринчиком, Ю. К.

Станкевичем, И. И. Шелестом, В. Н. Югановым, А. П. Якимовым и их товарищами Сергей Николаевич принял участие в летных испытаниях упоминавшихся выше самолетов. По всей видимости, первой наиболее ответственной работой С. Н. Анохина в ЛИИ были испытания в

планерном варианте ракетного самолета-перехватчика "302П". Этот истребитель с разгонным жидкостным ракетным двигателем Л. С. Душкина в хвостовой части и двумя прямоточными воздушнореактивными двигателями под крыльями разрабатывался с 1940 г. под общим административным руководством А. Г. Костикова и М. К.

Тихонравова. Как раз основанием для перевода Анохина с опытноиспытательного полигона в ЛИИ послужило личное распоряжение члена Политбюро ЦК партии Г. М. Маленкова, а конкретной ближайшей целью - именно "испытания самолета т. Костикова". После утверждения первого в мире проекта истребителя с подобной составной двигательной установкой в Наркомате авиационной промышленности комиссией, в состав которой входили С. А. Христианович, С. Н. Шишкин и другие известные специалисты, после одобрения проекта у И. В. Сталина - во второй половине 1942 г. - работа по самолету пошла полным ходом. К ней в качестве начальника ОКБ и фактического творческого руководителя работ по планеру был подключен также М. Р. Бисноват. В конце августа 1943 г., когда выявилось отставание от графика разработки как ЖРД, так и, особенно, ПВРД, в ЛИИ для испытания за самолетами-буксировщиками Ту-2 и Б-25 (либо СБ - по другим сведениям) был доставлен планер самолета "302П". Ведущим инженером по летным испытаниям был назначен В. Н. Елагин. Согласно летной оценке С. Н. Анохина, в 27-минутном полете 9 октября 1943 г. планер имел очень хорошие характеристики по устойчивости, управляемости и был прост на посадке. Летчики облета М. Л. Галлай и