Особое значение в пропаганде идей революционного демократизма, в подготовке крестьянских масс к вооруженному восстанию имела созданная Калиновским при участии Врублевского, Рожанского и Сонгина «Мужицкая правда». С июля 1862 года по апрель 1863 года вышло семь таких воззваний, получивших большое распространение среди крестьян. «Мужицкая правда» срывала с царя маску доброжелателя крестьян, вскрывала крепостнический характер политики правительства, разъясняла, что единственным путем для удовлетворения требований трудящихся является восстание. Призыв к революции — основная заслуга «Мужицкой правды», этого замечательного бесцензурного издания эпохи падения крепостного права, как бы младшей сестры знаменитого «Колокола». Она призывала народ к уничтожению
самодержавия и крепостничества с наделением землей крестьянства. Калиновский указывал, что крестьянин «усвоил мысль, что вся земля есть его достояние, оспариваемое только помещиками», и всегда отстаивал это справедливое народное требование. Поднимая трудящихся на борьбу против царизма, Калиновский пропагандировал мысль, что «не народ создан для правительства, а правительство для народа». После свержения царя он предлагал создать правительство, которое будет «заботиться о счастье людей, слушать народ и делать так, как народу лучше». В своих призывах, обращенных «к народу земли литовской и белорусской», Калиновский призывал крестьян осуществлять правосудие и расправляться сурово с теми, кто противится воле народа.
Уничтожения старых порядков, по мысли Калиновского, еще недостаточно, чтобы вырвать крестьянина из нужды и построить жизнь, «какой не было у наших отцов и дедов». Одним из средств обеспечения народного счастья он считал развитие просвещения, требовал обучения на родном языке (по-литовски, по-белорусски), мечтал открыть для крестьян двери в науку. Просвещение народа, возрождение его национального языка и культуры Калиновский связывал с победоносным исходом крестьянской революции.
Идея организованного выступления — один из самых главных вопросов революционной демократии тех дней. Она нашла свое отражение на страницах «Мужицкой правды», во всей деятельности Калиновского и его соратников. Революционные деятели России, Польши, Белоруссии, Литвы разработали план вооруженного выступления, приурочивавшегося к весне 1863 года. Намечалось создать одновременно на окраинах страны — в Польше, Литве, Белоруссии, Поволжье — мощные колонны повстанцев, которые, двигаясь к центру и объявляя крестьян собственниками земли, образуют ядро будущей революционной армии. Этот план был конкретизирован в Польше Домбровским и Потебней, а в Белоруссии и Литве — Калиновским, Сераковским, Звеждовским. Восстание
на западе страны мыслилось как начало всеобщего выступления. Современники указывают, что в спорах, происходивших в те годы между революционными деятелями, Калиновский высказывал мнение, что вос-стание белорусских и литовских крестьян должно послужить ободрительным примером для крестьян соседних великорусских губерний.
«Мужицкая правда» пользовалась большим авторитетом среди крестьян. На нее они ссылались в спорах, а имя «Яськи-господаря из-под Вильно», которым были подписаны все номера ее, сделалось весьма популярным. И теперь еще нельзя читать без волнения сухие сообщения полицейских, отбиравших у крестьян отдельные номера газеты, завязанные в платки вместе с деньгами, вырученными от продажи на ярмарке скудного урожая. Царские власти, напуганные популярностью в народе «Мужицкой правды», сурово расправлялись с лицами, принимавшими участие в ее распространении. Но царизму не удалось приостановить издание и распространение первой белорусской революционной газеты
Ф. Рожанский — один из ее издателей — вспоминал позже, что вместе с Калиновским предпринимал своеобразные путешествия по краю. Переодевшись в крестьянские свитки, они пешком обходили село за селом, посещали ярмарки и базары и распространяли революционные издания, беседовали с крестьянами, раскрывая им правду, разъясняя, на чьей стороне она и как надо бороться, чтобы добыть землю и вольность. В Врублевский рассказывал друзьям, что ночами он ездил верхом по деревням, расклеивал газету на заборах и стенах домов. Другой современник указывает, что «Мужицкая правда» Калиновского расходилась в тысячах экземпляров, нагоняла страх на помещиков.
О революционной работе, проводимой Калиновским и его товарищами среди крестьян, в скором времени узнали царские власти. В секретной канцелярии гродненского губернатора было заведено специальное дело «О дворянине Калиновском, распространявшем возмутительные брошюры между крестьянами» Из этого дела видно, что Калиновский во время поездок
по краю распространял среди крестьян свою газету. В начале октября 1862 года, проезжая из Якушовки в Гродно, он с повозки разбрасывал прокламации. Был отдан приказ о его аресте, но Калиновский исчез. Он перешел на нелегальное положение Меняя квартиры и внешность, он скрывался под разными фамилиями. В описаниях полицейских он именовался и белокурым, и рыжим, и черноволосым. Народ надежно укрывал своего любимца.
К лету 1862 года революционные группы и кружки красных в Царстве Польском объединились и создали Центральный национальный комитет с местом пребывания в Варшаве. Он возглавил дело подготовки восстания. Образование Центрального национального комитета и опубликование его программы побудили Калиновского и его товарищей определить к ним свое отношение Для этого в конце июля в Вильно собрались руководители организаций в литовских и белорусских губерниях: К. Калиновский, Антоний Зале-ский, Эдмунд Вериго, Зыгмунт Чехович, Эразм Заб* лоцкий, Ян Козелл, Ежий Кучевский. Присутствовал также Нестор Дюлёран — служащий управления железной дороги, назначенный комиссаром Центрального национального комитета в Вильно.
На собрании Дюлёран внес предложение безоговорочно одобрить программу Центрального комитета и признать его руководящую роль. Его поддержали многие из собравшихся, но Калиновский, как вспоминает Кучевский, «возражал против всего, никому не дав говорить, поэтому мы его попросили, чтобы он разрешил нам сначала договориться между собой, а потом уже с ним вместе. Он согласился и ушел с заседания». Следовательно, Калиновский уже на первых заседаниях руководящего состава повстанческой организации убедился, что его радикальная программа многими не принимается. Однако и в большинстве, ему противостоящем, не было единства. После ухода Калиновского собравшиеся «не могли понять друг друга. Одни высказывались за немедленное восстание без всякой подготовки, другие говорили о необходимости подсчитать резервы, накопить силы».
Излагая позицию лиц, принявших участие в споре, Кучевский указывает, что Э. Вериго утверждал, что городское население, объединившись со шляхтой, в состоянии обеспечить победу восстания, и высказался за немедленное выступление. Шляхтич А. Залеский верил, что его сословие примет участие в борьбе. Ян Козелл играл роль самого крайнего революционера и полушутя заявлял, что и горшки в руках восставших — грозное оружие и медлить с выступлением нечего. Че-хович не верил в возможность совместного выступления крестьян и дворян. Кучевский и Дюлёран решительно отстаивали программу «Руха» — завоевание независимости общими силами всех сословий, ведение пропаганды в национальном духе.
Калиновский согласился с тем, что весь народ надо поднять на борьбу с царизмом, и в этом его позиция внешне сближалась с программой «Руха». Но он хотел, по словам Кучевского, не дворянско-помещичьего восстания, а подлинно народного. «Калиновский, — продолжает не без раздражения Кучевский, — имея за плечами опыт общения с народом, искал в крестьянах, помнящих о страданиях крепостнического рабства, ту силу, которая сможет поднять народ на восстание, сделав его рыцарем, сражающимся во имя попранных человеческих прав.
Он ощущал биение этого пульса в крестьянах всей страны. Он намеревался действовать в этом направлении, и именно на этот исходный пункт он и указывал».
