17 июля 1943 года 216-я истребительная авиадивизия была преобразована в 9-ю гвардейскую и введена в резерв Ставки Верховного главнокомандования. Начальник разведки дивизии майор Е. Новицкий ответил на вопросы молодых летчиков: «Посылать будут на самые ответственные участки — туда, где воздушная обстановка сложнее и труднее... В резерв Ставки передаются самые лучшие части!»

Из Поповической, где 16-й гвардейский полк базировался с 11 апреля, часть переводят в станицу Старо-нижнестеблиевскую.

Не все шло гладко. В первом боевом вылете Покрышкин назначил Клубова ведущим второй средней пары (ведомый — Виктор Жердев) в своей «этажерке» из восьми «кобр». Завязался бой с группой Me-109. Один сбит командиром. Клубов с Жердевым устремились за уходящим мессером и оторвались от группы. По возвращении Покрышкин проводит краткий разбор: «Остановился на ошибке Клубова, которая могла привести к встрече с крупной группой вражеских истребителей. Этот отрыв ослабил нашу группу, главной задачей которой был перехват бомбардировщиков». Как всегда, главное для Покрышкина — не увеличение счета сбитых, а выполнение боевой задачи. Этому его ученики должны следовать всегда.

К 1 августа Клубов произвел 15 успешных боевых вылетов на «Аэрокобре», провел пять воздушных боев. В одном их них, 23 июля, он открывает свой боевой счет в новом полку. Патрулируя в составе шестерки «кобр» (ведомый — Николай Чистов), Александр точной очередью в упор сразил «Мессершмитт», который упал в районе станицы Молдаванской.

Клубов назначен заместителем командира первой эскадрильи, Героя Советского Союза Григория Реч-калова, ему присвоено звание «старший лейтенант».

Учеба завершена. В дивизию приходит долгожданный приказ о перебазировании в состав Южного фронта. Первой вылетает восьмерка майора Покрышкина, на которую он возлагает большие надежды в предстоящих боях. Ведомый командира — Георгий Голубев, ведущий второй пары в звене — Виктор Жердев, второго звена (четыре самолета) — Александр Клубов. Впереди — Миус-фронт, бои за освобождение Донбасса. Под крылом — степная ширь юга Украины, конусы терриконов у шахт, горячий ветер августа.

Во всей войне свершился к этому времени коренной перелом. Эшелоны поездов доставляли к фронту технику, боеприпасы, топливо и все необходимое. В тылу, по словам автора песни «День Победы» В. Харитонова, «дни и ночи у мартеновских печей не смыкала наша Родина очей...». Люди в погонах заслуженно получали Золотые Звезды Героев, ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского, Отечественной войны. Готовилась Тегеранская конференция, на которой впервые встретятся главы трех союзных держав: И.В. Сталин, президент США Ф. Рузвельт и премьер-министр Великобритании У. Черчилль.

Фронт и тыл советской страны овевали необычайно светлые и теплые песни, родившиеся в годы войны: «Темная ночь» и «В землянке», «Синий платочек» и «Огонек», «Прощайте, скалистые горы» и «Моя любимая». Полетело по фронтам самоназвание наступающей армии — «братья-славяне».

В Главном политуправлении армии и флота ненавистного военным прежнего начальника сменил умный и душевный А.А. Щербаков. Еще в 1942-м была издана 50-тысячным тиражом книга «Правда о религии в России», где говорилось о сатанизме Гитлера и его идеологов, заменивших Христа фюрером, а Библию — «Майн кампф».

4 сентября 1943 года И.В. Сталин принял митрополита Московского и Коломенского Сергия, митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия, митрополита Киевского и Галицкого Николая. Встреча превзошла все ожидания владык. Митрополит Николай (Ярушевич) вспоминал: «Казалось, само Небо опустилось на землю».

Неоднократно репрессированный в 1920—1930-х годах, а ныне причисленный к лику святых архиепископ Лука (В.Ф. Войно-Ясенецкий), он же один из ведущих хирургов Красной армии, лауреат Сталинской премии 1-й степени, в своих статьях в «Журнале Московской Патриархии» писал: «Гитлер, часто повторяющий Имя Божие, изображающий с великим кощунством крест на танках и самолетах, с которых расстреливают беженцев, должен быть назван антихристом. Богу нужны сердца людей, а не показное благочестие. Сердца нацистов и их приспешников смердят пред Ним дьявольской злобой и человеконенавистничеством, а из горящих сердец воинов Красной армии возносится фимиам беззаветной любви к Родине и сострадания к замученным немцами братьям, сестрам и детям. Можно ли, говоря об извергах-немцах, вспоминать о святой заповеди Христовой «любите врагов ваших»? Нет, нет, ни в коем случае нельзя! Нельзя, потому что любить их совершенно и абсолютно невозможно не только для людей, но и для ангелов, и для самого Бога Любви. Ибо и Бог ненавидит зло и истребляет злодеев».

Вспоминает летчик 16-го гвардейского полка В. Никитин:

«Перелетели на другой фронт. Настроение у всех приподнятое: на центральных фронтах дела идут хорошо и наш фронт скоро пойдет в наступление».

На 20 июля 1943 года в полку состояло 187 человек, из них летного состава — 33 человека, инженернотехнического — 71. В архивной справке приведены данные о возрасте летчиков: 1907—1911 годы рождения - 2,1912-1916 - 3,1917-1921 - 16,1922-1923 -12. Указана и национальность: 30 — русские, два украинца и один белорус.

Дивизии в том году предстоял трудный путь от Донбасса до Крыма. И где бы ни вводилась в действие 9-я гвардейская, она неизменно ломала ситуацию в небе, громила армады немецких бомбардировщиков, надежно прикрывая наши наступающие войска. Эти жесточайшие бои за освобождение от немецкой оккупации юга Украины принесли славу многим летчикам дивизии. А для Александра Клубова стали поистине звездным часом — уже через месяц, 4 сентября, он был представлен к званию Героя Советского Союза! Здесь в полной мере проявился его исключительный талант летчика-истребителя.

Но начиналось все не так просто и для дивизии, и для нашего героя.

Миус-фронт — оборонительный рубеж немцев на подступах к Донецкому угольному бассейну. Многочисленные доты и дзоты, несколько линий траншей, ряды колючей проволоки и минные поля.

Войска Южного фронта провели 17 июля — 2 августа Миусскую операцию. Крупная группировка противника была скована, ни одной дивизии немцы не смогли перебросить отсюда под Курск. Но и нам прорвать Миус-фронт не удалось, 30 июля немцы нанесли сильный контрудар.

Возросла на этом участке фронта и активность люфтваффе. Документы советской 8-й воздушной армии свидетельствуют:

«По данным допроса пленных [наблюдается] увеличение напряжения работы боевой авиации противника: с 22.7.43 г. и позднее истребители противника ежедневно производили 5—6 самолето-вылетов на каждый исправный самолет.

...Значительную часть боевых вылетов не только в южном секторе, но и на всех фронтах перед СССР противник направляет на Южный фронт.

...Вывод: противник с целью противодействия нашему наступлению на Иловайском направлении к 25.7.43 перебросил на ЮФ с других участков фронта до 180—200 самолетов, увеличив численность авиации почти вдвое.

С началом контрнаступления танкового корпуса СС противник, стремясь обеспечить превосходство в воздухе, увеличил численность своей авиации в южном секторе Восточного фронта почти в четыре раза, доведя к 1.8.43 самолетный парк до 600—700 боевых самолетов против 150—170 в первой половине июля».

В действиях советских истребителей далеко не все удавалось. К сожалению, не все полки умели воевать, как Покрышкин и его товарищи. Нередкими были нечеткое управление с наземных пунктов наблюдения, плохая осмотрительность в воздухе. Патрулирующие истребители порой попадались на хитрость противника.

В документах 8-й воздушной армии фиксировалось: «Видимо, чувствуя наше превосходство в воздухе, ВВС противника действовали только крупными группами, доходившими до 100 самолетов. Они наносили одновременный удар и быстро уходили на запад. При этом применялась также тактика: за 15—20 минут до подхода бомбардировщиков противника в район действия приходила группа Me-109 (от 2 до 12 самолетов) и очень энергично вступала в бой с нашими истребителями. При этом не столько нападала, сколько тащила наших истребителей вниз. Наши истребители увлекались боем, снижали высоту, а в это время на высоте 2500—3000 м подходящая крупная группа Хе-111 или Ю-88, отбомбившись в спокойной обстановке, уходила безнаказанно на запад».