– Да, без сомнения у женщин отсутствует всякая логика, – продолжил Хирохито после недолгого пребывания в задумчивости. Итак, стучали колеса, дверь товарного вагона была открыта, и мимо нас проплывали поля и деревни. Так мы и ехали, пока не достигли маленькой станции на побережье. Тогда мы выгрузили из вагона наше снаряжение и погрузили его в кузов грузовика. Снаряжения было много, и оно прилично весило. Мы везли с собой миномет, два ящика мин и ящик со взрывчаткой, не считая патронов и стрелкового оружия. Каждому досталась часть груза. Так, Сатори несла сумку с гранатами и сумку с медикаментами. Муро – миномет, а Нагава и Хоку – ящик с минами. Сико, кроме радиостанции, несла ящик со взрывчаткой. Я и Тито несли второй ящик с минами. С грузовика все это мы перегрузили в лодку в маленькой бухте, где нас ожидал матрос. Он должен был доставить нас незамеченными на остров Хоккайдо. Когда мы погрузили снаряжение в лодку, было утро, и нам предстояло провести весь день в ожидании, пока не начнет вечереть. На берегу, на песке находилось несколько лодок, в которых мы расположились, чтобы отдохнуть перед ночным путешествием. Из-за облаков то и дело выглядывало солнце, был слышен тихий шум прибоя. Сико в установленное время вышла на связь с командованием, но новых приказов не было. Поэтому Сико сложила раскладную антенну в сумку с радиостанцией. Она все время молчала, поэтому никто из нас ничего не знал о ней, кроме, разве что того, что она хороший солдат, а это и так было сразу понятно. Иногда она доставала из сумки, где хранилась радиостанция, фотографию, и сидя в стороне, долго смотрела на нее, потом прятала обратно. Мы не знали, что на той фотографии, хотя нас разъедало любопытство. Но Сико никогда не оставляла сумку и носила ее все время с собой. Нагава иногда смотрел на Сико, как она разглядывает фотографию, и ревновал. Он всем рассказывал, что Сико его девушка. Хотя она смотрела на Нагаву, словно через стекло, не замечая его. Как-то Нагава подкрался и увидел через плечо Сико эту фотографию. На фотографии оказалась семья Сико, ее мама, отец и двое сестер. После этого Нагава перестал ревновать Сико, продолжая всем говорить, что Сико его девушка. Как-то Муро спросил у Сико, как она относится к Нагаве, она спросила: «А кто это?» Как оказалось в последствии, Сико была родом с Хоккайдо, что могло помешать выполнению нашего задания.
Солнце уже садилось, окрашивая волны в розовые цвета. Мы вышли на лодке в направлении острова Хоккайдо и рассчитывали через несколько часов достичь побережья в безопасном месте. Быстро стемнело. Матрос уверено шел по курсу. Море было спокойным. Как и ожидалось, мы скоро увидели вдалеке огни. Матрос сообщил, что дальше пойдем на веслах. За одно весло сел матрос, а за второе Тото. Было видно, как он смотрит на черный профиль Сатори и улыбается. Даже в такие ответственные моменты он не мог вести себя профессионально, он был еще не готов к таким заданиям. Для этого необходима дисциплина и еще раз дисциплина.
Последнюю фразу старик произнес как-то неестественно нервно. Словно, спустя годы, он все еще не мог простить Тото и Сатори их чувств. Господин Хон тоже с интересом слушал рассказ Хирохито. Он вспоминал свою молодость и свою первую любовь, то, как он воровал сладости в лавке своего отца, чтобы отнести их девушке, имени которой он уже не помнил, а может и не знал. Она была старше Хона, и каждый раз за сладости целовала его долгим поцелуем, а потом смотрела на глупенького Хона, и улыбаясь, их ела. А Хон давился слюной, глядя на нее. Она чувствовала это, и это доставляло ей еще большее удовольствие, чем сами сладости. Иногда она жалела Хона и целовала его снова, засовывая свой юркий язычок ему в рот. И тогда Хон чувствовал на ее язычке и губах вкус мяты и карамели. Это были самые сладкие поцелуи в его жизни. Но лавка его отца разорилась, и поцелуи прекратились. Воспоминания господина Хона прервали новые подробности рассказа Хирохито.
– Мы высадились на берег в свете звезд и бесшумно понесли наш смертельный груз в сторону города. Нам предстояло самое трудное – это незамеченными найти на окраине города дом нашего связного, где мы должны были затаиться. Когда мы увидели первые строения, я приказал Муро пойти на разведку. Прошел час, пока Муро вернулся вместе со связным. Связной сказал нам, что сейчас опасно и нужно подождать. Перед самым рассветом мы вошли в спящий город. Перемещаясь парами по темным улицам, мы добрались до дома связного. Дом находился на окраине среди одноэтажных построек бедняков, которые после дневной работы крепко спали. Мы сразу расположились на полу и быстро уснули. Так мы отдыхали весь день. Никто не задавал вопросы, все ждали моих приказов. Следующей ночью я и Муро заминировали подстанцию, питающую город электричеством, и взорвали ее. В это же время Нагава и Тото взорвали водонапорную башню. Два мощных взрыва разбудили город, который остался без света и воды. Люди были в панике. Они были готовы к тому, чтобы защищать свой город, но не были готовы к диверсиям. Для моих ребят такая работа – обычное дело, но что от них ожидать при выполнении следующего задания, я не знал.
– Наше последнее задание – это беспорядочный обстрел города из миномета и организация взрывов на рынке и возле скопления магазинов, – сообщил я. Ранее я ни разу от своих подчиненных не слышал каких- либо вопросов относительно приказа, но теперь услышал впервые вопрос: «Вы уверены, командир, что задание именно такое?» – спросила Сико. Ее обычно холодное лицо стало взволнованным.
– Да, приказ именно таков, – ответил я, рассчитывая, что на этом вопросы прекратятся. Но я ошибся.
– В таком приказе нет логики, – сказала Сатори.
– Позволь мне решать, в чем есть логика, а в чем ее нет!
– Тогда поясните нам, в чем она, – вмешался в разговор Тото. Я тогда понял, что если этого не остановить немедленно, то наше задание будет под угрозой срыва.
– Да, командир, – сказал Нагава, – прежде чем я выполню этот приказ, я хочу знать для чего это нужно?
– Хорошо, – сказал я, – вы знаете, что город контролирует небольшая кучка коммунистов, имеющих поддержку у населения. Если их лишить этой поддержки, то они обречены. Наши войска без боя возьмут этот город, и целостность государства будет восстановлена. Так вот, для малопонятливых, командование поставило нам задачу настроить местное население против коммунистов. Наш связной распустит в городе слухи о том, что коммунисты обстреливают город, обвиняя в этом войска. Что они это делают для того, чтобы убедить граждан в том, что им нужна помощь коммунистов для защиты от правительственных войск. Наша задача – посеять панику среди населения и настроить людей против пособников нашего врага. Для этого наша задача – обстреливать дома людей, базары и магазины. В панике люди покинут свой город, оставив кучку коммунистов, которые станут легкой добычей для войск. Теперь до всех дошло? – Я закончил объяснять. Все молчали. Молчание прервала Сатори: «Мы ведь солдаты, хоть и диверсанты. В уставе черным по белому написано, что военные не воюют против гражданского населения».
– Она снова была права. Я ненавидел ее за это.
– Есть и другая правда, – сказал я, – есть приказ, а он четко гласит… – но мне не дали договорить.
– Приказ, являющийся преступным, не подлежит выполнению, – сказал Нагава.
– Точно! – подтвердил Муро, – если приказ противоречит уставу, то он преступный. Задача солдата – защищать мирных граждан, а не убивать их.
– Я свяжусь со штабом и попрошу разъяснений, – произнесла, вставая с места, Сико.
– Куда? Стоять! – приказал я. Но Сико вышла во двор, неся сумку с радиостанцией.
Я понял, что нужно действовать.
– Хорошо, – сказал я , – оставайтесь здесь.
