Тролль поднялся, одновременно с ним Тая ойкнула и перебралась под защиту Реля. Рель был выше и шире в плечах, и маленькая девушка за дроу буквально растворилась.

Дар покачал головой, на удивленный взгляд Кантарра сказал одними губами: «боится». Мужчина явно не поверил, но ему было уже не до Таи. С удивительной проворностью ближе подошел тролль.

Смерив взглядом всех четверых, он гулко загрохотал:

— Женщина на корабле — к несчастью. Но сухопутные крысы — к несчастью вдвойне. Я хозяин удачи «Русалки» и пущу вас на борт только в том случае, если вы смоете с себя сухопутную грязь!

— Боюсь спросить, каким образом эту грязь мы смывать будем, — пробормотала Тая.

Но тролль ее услышал. Длинная рука, изгибаясь под немыслимыми углами, дотянулась до ее плеча и вытащила наружу.

— Девка.

— Еще немного и я пожалею о том, что я не мужик, — девушка вскинула голову. — Девушка. Таисия.

— Та самая госпожа, ради которой не погнушались с Драконьих островов нашу «Русалку» погнать? Я ожидал большего, чем невзрачная, насмерть перепуганная пигалица. Ты точно та самая Таисия?

— Если тебе об этого станет легче, без всяких проблем, скажу, что не та самая.

— Язык за зубами держать тоже не умеет. И как вы до сих пор ее не прибили? Грех бы на душу не взяли, а мир чище бы стал.

Тая злобно рыкнула. Показалось, еще немного, и пар у девушки из ушей повалит. Не повалил. Зажав обратным хватом кинжал, который после того эпизода со светлыми эльфами Кантарру Тая так и не вернула, девушка размахнулась, утяжелила свою руку мысленным пожеланием, «чтоб тебе гадюке провалиться» и врезала.

Метила в живот, но не рассчитала с собственным ростом и ростом тролля…

Поморщившись вместе с троллем из чувства солидарности, остальные мужчины из компании больше в защиту подвывающего тролля ничего не сказали. Опасались получить тем же самым по тому же месту.

А Тая, спохватившись, сложила вместе ладошки, опустила голову, трогательно покраснела и замолчала. Ну, чисто девочка-колокольчик.

— Итак, — дал Кантарр возможность троллю выйти из ситуации, не потеряв своего лица, когда тот смог подняться, — что там у нас с обрядом омывания сухопотных.

— Это выпить, — ткнул тролль на четыре чашки доверху заполненным чем-то рубиновым. — Это ром. Капитан не пожалел, из своих запасов выдал. А этим обдаться с головы до ног, — ткнул он пальцем уже в четыре бочки. — Это соленая вода.

Дар и Рель переглянулись и синхронно шагнули к чашкам и бочкам — проверять, действительно ли там то, о чем говорил «хозяин удачи».

Никаких аномалий проверка не показала, и эльфы отступили назад, давая троллю слово.

Тролль еще не начал говорить, а Кантарр зажал девушке уши, и вся тирада прошла мимо нее. Свободу девушка получила только после того, как ее обдали морской водой, отчего тут же зачесалась кожа, и поднесли чашку с ромом.

— Пей до дна, — велел тролль.

Одарив его скептическим взглядом, Тая сомневалась в том, что она сможет выпить такое количество рома, девушка коснулась губами края чаши и замерла, совершенно околдованная.

Ром она выпила мгновенно, облизнулась довольной кошкой и уставилась на тролля влюбленными глазами:

— А еще есть?!

Тролль открыл рот, за его спиной захохотал капитан, спускающийся с верхней палубы.

— Огонь — девица! Ой, огонь! Вы, госпожа Таисия, может, и пираткой хотите стать?

— Надо подумать, — отозвалась Тая. — Если надоест в наемницах и телохранителях ходить, и захочу стать пираткой, к вам приду. Примете?

— Да без вопросов! С такой свободной душой, понимающей толк в отличном роме, на нашей стороне боги будут!

— Не помешало бы только знать, какие именно, ну да ладно, — для своих сказала тихо девушка, затем уже значительно громче спросила: — Мы готовы к отправлению! А вы, капитан?

— Ждем только вас, прошу на мою «Русалку».

Над каравеллой из белоснежной древесины распахнулись золотые паруса, попутный ветер наполнил их силой, и прекрасный корабль отчалил.

Через полчаса из виду скрылся Златорог. Еще через полчаса стремительно меняющая оттенки цвета Тая узнала, что страдает морской болезнью…

Ей было плохо, внутренности словно выворачивало, как тряпку. Хотелось или умереть. Или убить кого-нибудь. Желательно из той компании, которые подсуропили Тае с такой поездкой.

Боль.

Забытье

Боль.

Забытье.

С каждым новым пробуждением Тае становилось все хуже. От лихорадки ломило кости, мир вокруг утопал в ярких белоснежных вспышках.

В ушах звучали звуки, которым было не место в этом мире, доносились голоса, которые Тая оставила за порогом другого мира.

И над всем этим больше прочего, сводя с ума, довлел голос, отсчитывающий в обратную сторону:

— 6 320, 6 319, 6 318…

… Зелье в роме и соленой воде подействовало не сразу. Поодиночке оно было безопасно и ничем не определялось, что там такого опасного. После того, как они смешивались в крови, зелье начинало действовать. Первым под него попал Дарэль. Светлый эльф, отошедший в сторонку, почувствовав недомогание, не успел сказать ни слова, когда упал. Сноровисто подхватив его под руки и за ноги, двое матросов потащили Дара в трюм.

Капитан сказал, что гостям нужен особый прием, что означало, в антимагические кандалы и в холодный трюм, где не то, что колдовать, из-за постоянно холодной температуры, жить не хотелось.

Следом туда же отправили Реля. Темный эльф держался долго, и покинул «дружескую» компанию пиратов только по той причине, что забеспокоился о пропавшем Даре и отправился его искать, нырнув в тени корабля. К сожалению, тролль был достаточно хорош в своем деле, чтобы перехватить Реля и отправить его в трюм к предыдущему «потеряшке».

Сложнее всего пиратам пришлось с Кантарром.

Мрачнеющий на глазах тип выпил наравне с капитаном полбочонка отборного рома, обыграл в пух и прах половину команды, получив с них полмешка серебра и гору всяко-разных предметов, начиная от талантливо выполненных блях на поясе и заканчивая оружием.

В конце концов, ждать пиратам надоело, и Кантарр был отправлен в трюм посредством удара об голову пустым бочонком. Проследив за тем, как бессознательное тело поволокли в трюм четверо матросов, капитан поднялся и усмехнулся:

— Женщина на корабле к несчастью. А в последнее время в этих водах кракен завелся. Мы же не хотим познакомиться с ним поближе?

— Нет!

— Мы пираты!

— Да!

— Не будем несчастье на свой корабль кликать — за борт девку!

— Да! — рев, вырвавшийся из десятка луженых глоток, мог довести до заикания любого морально устойчивого человека. Но непривычных к происходящему не было. Трое телохранителей были в трюме, связанные по рукам и ногам. Пират решил, что трое сильных и выносливых рабов на Драконьих островах никому не помешают, поэтому не отдал приказ об их смерти.

А сама девка после того, как свалилась с лихорадкой, уже точно была некому не опасна.

Пигалицу на руках вынес помощник капитана. Девушка бессильно обвисла в его руках, с ее губ срывались тихие стоны. Пират даже пожалел Таю, и по дороге немного ослабил удавку рубашки у нее на шее.

Корабль начал замедлять свой ход, матросы суетились на палубе, готовясь к смене «имиджа». Спускались золотые паруса, им на смену должны были в небо взвиться черные полотнища с нарисованной костяной акулой. Статуя на носу корабля потекла как воск, меняя свои очертания. Из тонкой и нежной русалки, которая очаровывала с первого взгляда, появилась жестокая воительница с трезубцем в руках. На конце трезубца была человеческая голова…

Когда корабль остановился окончательно, и стихли все звуки, капитан кивнул своему помощнику, и мужчина послушно шагнул вперед. Дойдя до доски, по которой в последнее плавание к акулам пираты отправляли пленников, которых никто не выкупил, и своих врагов, помощник дошагал до края, опасно наклонился над морской бездной и безжалостно разжал руки.