— Нет, я лучше посмотрю за...— начал было тот.

— Карл, я не шучу! — не оборачиваясь, нервно вскричала Крис.— Убирайся! Уйди из дома, ну хоть ненадолго! Нам всем надо выходить отсюда. Иди!

— Да-да, иди! — поддержала вошедшая на кухню Уилли и отобрала у Карла сковородку.

Карл взглянул на Крис и Карраса и вышел.

— Извините, святой отец,— смущенно пробормотала Крис.— Ему так много пришлось пережить в последнее врелАя.

— Вы правы,— мягко начал Каррас.— Все должны стараться хоть ненадолго выходить из дома. И вы в том числе.

— Так что говорил Бэрк? — поинтересовалась Крис.

— Он ругался,— пожал плечами Каррас.

— И это все?

Священник заметил, что голос ее дрогнул.

— Разве этого недостаточно? — Он заговорил тише: — Кстати, у Карла есть дочь?

— Дочь? Нет, я ничего не знаю. Если и есть, то он о ней никогда не говорил

Уилли чистила кастрюли у раковины, и Крис обернулась к ней.

— Разве у вас есть дочь, Уилли?

— Она умерла, мадам. Очень давно.

— Извини меня.

Крис повернулась к Каррасу.

— Я сама об этом первый раз слышу,— прошептала она.— А почему вы спросили? Откуда вы узнали?

— Риган говорила о ней,— ответил Каррас.

Крис молча уставилась на него.

— А вы никогда не замечали у нее сверхчувствительного восприятия? — спросил священник.— Я имею в виду, до болезни.

— Ну...— Крис запнулась.— Даже не знаю. Я не уверена. То есть бывало, что наши мысли совпадали, но мне кажется, это часто происходит с близкими людьми.

Каррас кивнул и задумался.

— А вторая личность, о которой я говорил,— начал он,— это она появлялась во время гипнотического сеанса?

— Та, которая бредит?

— Да. Кто это?

— Я не знаю.

— Она вам совсем незнакома?

— Нет.

— А вы посылали за медицинскими отчетами?

— Да, их привезут сегодня и сразу же передадут вам.— Крис отпила глоток кофе.— Мне это стоило большого труда.

— Я знал, что вы столкнетесь с трудностями.

— Трудности были, но тем не менее документы вам принесут. Так как же насчет изгнания беса, святой отец?

Каррас опустил глаза и вздохнул:

— Я не совсем уверен, что епископ одобрит это изгнание.

— Что значит «не совсем уверен»? — Крис поставила чашку на стол и нетерпеливо взглянула на священника.

Иезуит сунул руку в карман и вынул оттуда пузырек.

— Вы видите это?

Крис кивнула.

— Я сказал девочке, что это святая вода,— объяснил Каррас.— И когда начал разбрызгивать ее, Риган реагировала очень бурно.

— Ну и что?

— Это не святая вода. Это обыкновенная водопроводная вода.

— Может быть, некоторые бесы просто не знают разницы?

— Вы действительно верите, что в ней сидит бес?

— Я верю, что Риган завладел тот, кто хочет ее убить, отец Каррас. А может ли он отличить мочу от воды, по-моему, не так уж и важно. Разве я не права? Извините, конечно, но вы хотели знать мое мнение! Какая разница между святой водой и водопроводной?

— Святую воду освящают.

— Великолепно, отец Каррас, я так счастлива, что узнала об этом! Значит, вы говорите, об изгнании не может быть и речи?

— Нет, я только начал разбираться в этом деле,— горячо возразил Каррас.— Но у Церкви свои критерии, и с ними надо считаться. Нельзя без разбора верить во все предрассудки и рассказы о левитирующих священниках или плачущих статуях святой Девы Марии. Я не хочу стоять в одном ряду с такими рассказчиками.

— Вы не хотите принять либриум, святой отец?

— Извините, но вы хотели знать мое мнение.

— И я узнала его.

Каррас полез за сигаретами.

— Дайте и мне тоже,— попросила Крис.

Иезуит протянул ей пачку, поднес спичку и прикурил сам. Они шумно выдохнули дым и тяжело откинулись на спинки стульев.

— Извините,— мягко проговорил священник.

— Такие крепкие сигареты вас погубят,— заметила Крис.

Он повертел в руках пачку, шелестя целлофаном.

— У нас есть все необходимые Церкви признаки. Ваша дочь говорит на языке, который никогда прежде не знала и не изучала. Я все записал на пленку. Ее ясновидение... Правда, современные взгляды на телепатию и сверхчувствительное восприятие несколько иные, чем в средние века, и Церковь может не принять их как доказательство одержимости.

— А вы сами-то верите в эту чепуху?

Крис нахмурилась.

Каррас посмотрел на нее и продолжил:

— И последнее — ее сила. Она не соответствует ни ее возрасту, ни ее состоянию. Это уже ближе к мистике.

— А стук в стенах?

— Сам по себе он ничего не значит.

— А то, как она подпрыгивала на кровати?

— И этого недостаточно.

— А чертовщина на коже? Эти странные знаки?

— О чем вы?

— Разве я вам не рассказывала?

— О чем?

— О, я узнала о них, когда Риган лежала в больнице,— объяснила Крис.— Там были...— Она провела пальцем по груди.— Ну, как надпись. Просто буквы. Они появились у нее на груди, а потом исчезли.

Каррас нахмурился.

— Вы сказали «буквы», а не целые слова?

— Нет, не слова. Сначала один или два раза появлялась буква «М», потом «П».

— Вы это видели? — спросил Каррас.

— Нет, мне рассказывали.

— Кто?

— Лечащие врачи Риган. Все записано в истории ее болезни.

— Я вам верю. Но опять же повторяю: это естественное явление. Оно встречается довольно часто.

— Где? В Трансильвании? — недоверчиво поинтересовалась Крис.

Каррас покачал головой.

— Нет, я читал об этом в журнале. Мне запомнился один случай. Тюремный психиатр сообщил, будто один из заключенных мог по своему желанию впадать в транс и в этом состоянии у него на груди появлялись знаки зодиака.— Иезуит провел рукой по груди.— Он заставлял кожу приподниматься в определенных местах.

— Пожалуй, вы не очень-то верите в чудеса.

— Однажды был проведен такой эксперимент,— спокойно объяснил Каррас.— Пациента загипнотизировали, ввели в транс и на каждой руке сделали надрезы. Ему сказали, что левая рука будет кровоточить, а правая — нет. И действительно, кровь пошла только из левой руки. Сила мозга удерживала ток крови. Мы не знаем, как это происходит, но факты налицо. То же самое и со стигматами — вроде тех, что появлялись у заключенного и у Риган: подсознание контролирует скорость течения крови и посылает ее увеличенное количество туда, где кожа должна вздуться. Таким образом появляются рисунки, буквы или что угодно. Это, конечно, таинственно, но вряд ли сверхъестественно.

— С вами очень трудно, святой отец.

Каррас прикусил ноготь большого пальца.

— Я попробую вам объяснить,— начал он.— Церковь — заметьте, не я, а Церковь — издала однажды предупреждение для священников, занимающихся изгнанием бесов. Я читал его вчера вечером. Там было сказано, что большинство людей, считающих себя одержимыми, — я цитирую,— «гораздо больше нуждаются в помощи врача, нежели священника». Как вы думаете, в каком году было издано это предупреждение?

— В каком же?

— В тысяча пятьсот восемьдесят третьем

Крис удивленно взглянула на него и задумалась. Потом она услышала, что священник встает со стула.

— Разрешите, я подожду, пока принесут больничные документы, и просмотрю их?

Крис кивнула.

— А пока что,— продолжал иезуит,— я прослушаю записи, выберу из них нужные места и отвезу их в Институт лингвистики. Может быть, это бессмысленное бормотание все-таки имеет отношение к какому-нибудь языку. Хоть я и сомневаюсь в этом, но все, в конце концов, возможно. Там выявят еще и структуру речи. Если она окажется постоянной, вы можете быть уверены, что девочка не одержима.

— И что тогда? — заволновалась Крис.

Священник пристально посмотрел на нее. В глазах Крис застыла тревога. Странно! Неужели она боится, что дочь не одержима?! Он вспомнил Дэннингса. Что-то здесь не так... Совсем не так...

— Мне очень неудобно просить вас, но не могли бы вы одолжить мне на некоторое время свою машину?

— На некоторое время я могу вам одолжить хоть собственную жизнь,— пробормотала Крис.— Только верните машину к четвергу — вдруг она мне понадобится.