– Ну ладно, давай…

– Да, пока. Удачного просмотра. Не забудь позвонить!

– Обязательно.

Закрыв дверь, Ирина прошла на кухню и налила бокал красного сухого вина. Она снова была наедине со своими мыслями.

На очередную встречу, посвященную организации дня рождения Мироновой, Петя пришел раньше всех. Это кафе стало для него фактически вторым офисом. Заказав, как обычно, «гранде мокка» на обезжиренном молоке, Петя устроился за столиком у окна и тут же заметил Ирину и Ольгу, спешивших к двери кафе.

Уже через пять минут девушки присоединились к Пете: Ирина – со своим неизменным «латте», Ольга – с чашкой травяного чая (она твердо решила постараться сохранить стройность).

– Ну что, ребята, работаем конструктивно. У меня только сорок минут.

Ольга одобрительно кивнула.

– Да, не хотелось бы задерживаться. Я сегодня к родителям – в Подмосковье.

Айфон Ирины издал характерный звук – пришло сообщение от няни: «Мы дома». Ирина быстро набрала «ОК» и положила телефон на стол.

– Ладно, Петь, давай. Жги.

Петя достал свой замызганный блокнот.

«Новый блокнот ему купить, что ли? – подумала Ирина, – Ладно пока здесь, с нами. А если он при партнерах или клиентах ЭТО вытащит?»

Но самого Петю, похоже, это совершенно не смущало.

– В общем, у меня несколько идей. Саму концепцию дня рождения можно назвать «Культ Мироновой» и под эту тему подвести кучу всяких фишек.

Услышав фразу «культ Мироновой», Ольга поморщилась.

– Это бред какой-то, если честно! Миронова – серьезный человек, взрослый, ей все эти «фишки» не нужны.

Петя обиженно хмыкнул:

– Но внимание, вообще-то, всем приятно!

– Да, но «культ Мироновой»?!

– А что? Она тетка крутая, в компании уже тридцать лет.

– Петь, нам в следующем году только двадцать будет, – перебила Ирина.

– Неважно. Двадцать, тридцать – какая разница? Суть в том, что она работает почти с самого начала. Все ее уважают, даже Громов. И любят. Потому что она – хорошая. Просто добрый человек. Когда я в первый раз вышел на работу в офис, она мне столько внимания уделила… Познакомила со всеми, все показала… Позаботилась, чтобы я пообедал. Хотя могла бы поручить меня кому-то другому, все-таки начальница.

Ольга прервала поток Петиного красноречия.

– Петь, это все понятно, никто не спорит. Только при чем здесь «культ»?

– При том, что Миронова – это настолько по-настоящему крутой человек, что если кто-то и заслуживает культа – так это она! В этом смысл. Внешне она вроде не очень заметная, но мы нашей идеей как бы говорим, что именно Миронова – наше все, на ней все держится, поэтому она для нас – культовая личность.

Ольга с сомнением покачала головой.

– А что, мне нравится! – поддержала Петю Ирина, – Но важна реализация, как мы конкретно это воплотим.

Петя приободрился.

– Естественно, тут можно придумать кучу фишек.

– Например?

– Например, сделать такую штуку – радио «Миронова FM». Узнаем, какие песни она любит, качаем их и записываем все это в стиле радиопередачи, в которой все посвящено Мироновой. Допустим, мы с тобой ведущие, причем не только делаем подводки к песням, но и берем интервью у того же Громова, у Басина… Можно сделать реально круто!

– Супер! Мне нравится!

Петя вошел в азарт, лицо раскраснелось, глаза горели.

– А еще такая тема. Предлагаю сделать для Мироновой фотоальбом «Глаза в глаза». Фотографируем крупным планом глаза сотрудников HR-отдела и вообще всех, с кем она близка в «Электромире», делаем фотоальбом. Под каждым фото делаем такой конвертик, куда человек вставляет свое признание в любви. Ей, Мироновой. Так получится и от всех, и в то же время интимно.

– Да, отлично!

– А еще у меня идея – всем сотрудникам HR и внутренних коммуникаций сделать футболки с фотографией Мироновой. И прийти в этот день в них. Такой у нас, типа, культ. Мы ее фанаты.

Ольга закатила глаза.

– Оль, что думаешь?

– Идея с альбомом еще ничего. Хотя Миронова – человек закрытый, мне кажется, ей не нравятся никакие откровения и интимности. Но попробовать можно, наверное. Все остальное – вообще мимо. Человека всю жизнь поздравляли цветами, всякими торжественными тостами, нормальными, человеческими подарками… Она подумает, что мы обкурились. Еще и Громова в это вовлекать… Вообще жесть.

Ирина вздохнула:

– Оль, вот в том-то и дело, что ее всю жизнь поздравляли одинаково. И что в этом хорошего? У самой такое было. Муж каждый год стабильно дарил «набор счастья»: букет – духи – ювелирку. И на Новый год, и на день рождения, и на Восьмое марта, и на годовщину свадьбы. Я уже в этих подарках запуталась, если честно. И ни одного праздника не помню конкретно.

Ольга протестующе подняла руку:

– Подожди, Ир, это же ты. Если бы мы твой день рождения сейчас обсуждали, я бы на сто процентов все идеи поддержала. Но мы говорим о Мироновой.

– Да. И что? Почему ты считаешь, будто Мироновой не хочется ничего нового? Почему ей неинтересны запоминающиеся события? Вот мы тут сидим, обсуждаем, какая она крутая… Но, получается, это одни слова? Реально, в глубине души, мы считаем, что она косная, консервативная тетка в возрасте, которой уже ничего не нужно?!

Петя зааплодировал.

– Во-о-от! И я про то же. Кстати, цветы, подарки и тосты тоже никто не отменял. Я только за то, чтобы подарить какое-нибудь украшение, если ей это понравится. Оль, тут ты эксперт. Я в это даже не лезу.

Ирина, мягко улыбаясь, приобняла Ольгу за плечи.

– Оль, давай, может, хотя бы попробуем, а? Петька прав, подарок все равно нужен. И я хочу, чтобы именно ты подобрала его.

Ольга вздохнула и улыбнулась Ирине:

– Да я чего? Я не против, давайте попробуем. А подарком я займусь, с удовольствием!

– Ну, вот и отлично. Петь, тогда займись материалами для радио. И фотосессию надо провести. Все как можно скорее, времени нет.

– Хорошо. Прямо с утра в понедельник… Нет, уже сегодня займусь!

Сразу после встречи Ольга поехала на Комсомольскую площадь. Машина была в ремонте, к родителям придется ехать на электричке. Боясь не успеть, Ольга бежала по переходу метро. Она думала об Ирине.

Странно, но после того, что случилось, ее чувства к Ирине совершенно изменились. Зависть словно отпустила Ольгу. Она больше не смотрела на Ирину как на соперницу. Единственное, что она сейчас испытывала, было глубокое чувство вины, досады на себя, свою доверчивость, в чем-то даже глупость…

И да, благодарность – всем, кто окружал ее, кто не осудил, не призвал наказать ни словом, ни делом. Благодарность – в том числе и Ирине.

Шел сильный снег, Комсомольская площадь была вся словно в белой дымке. Ольга приподняла рукав дубленки и посмотрела на часы, циферблат тут же покрылся каплями мокрого снега. Надо спешить! Электричка через пятнадцать минут!

Но вдруг… Ольга резко остановилась. Знакомая машина была припаркована у Ленинградского вокзала. Это была ЕГО машина. Mercedes Белова.

Ольга отошла в сторону, стараясь действовать как можно незаметнее. Наблюдая за машиной, она достала из сумочки мобильный и позвонила матери.

– Мам, привет. Слушай, я задерживаюсь. Возможно, сегодня вообще не смогу. На работе. Мам… Мам! В выходные точно приеду, ты же знаешь. Все, ладно, пока, не могу сейчас говорить…

Прошло пятнадцать минут. Машина так и стояла на парковке. Странно, а что вообще Белов делает на вокзале? Он не раз признавался Ольге, что всеми силами избегает железнодорожных путешествий по России. «Грязь, запах вареных яиц и нулевой сервис»…

И тем не менее… Тем не менее вот он, его Mercedes, здесь, на Комсомольской площади.

Ольга увидела, как сзади к машине Белова подъехала старенькая Škoda и начала парковаться. Включились фары, Mercedes немного проехал вперед, давая больше места для парковки Škoda.

Значит, внутри кто-то есть! Белов?.. Ну а кто же еще?