Он обнаружил выше по течению реки прелестнейшую долину и нашел, что воды этой реки легко можно отвести в оросительные каналы, которые в будущем могли быть проведены на территории поселения, и использовать для водяной мельницы и для различных приспособлений, необходимых при строительстве зданий.
Взвесив все это, адмирал решил «во имя святой Троицы» основать здесь поселение. И приказал он тотчас же высадиться на берег всем людям, а они были очень утомлены и измучены (точно так же, как и лошади), и выгрузить снаряжение и все прочие вещи.
Все выгруженное на берег он распорядился перенести на площадку, которая находилась близ скалы, вполне пригодной для постройки на ее склонах крепости. На этом месте он приступил к постройке селения или поселка (pueblo о villa), первого на землях Индии; и пожелал он, чтобы это селение названо было Изабеллой, в честь королевы доньи Изабеллы, а ее адмирал особенно чтил и желал угодить ей и служить, как никому в целом свете [111].
После того как заложен был городок, адмирал премного возблагодарил бога за удобное для поселения место, которое нашел в этой округе.
Все постройки возводились с величайшей быстротой, и прежде всего адмирал приложил немало стараний, чтобы соорудить склад для снаряжения и различных припасов флотилии, церковь и госпиталь, а также укрепленный дом для него самого.
И было сделано все, что только оказалось возможным. Адмирал, распределяя участки для постройки (solares), наметил места улиц и площади и отвел места для заселения именитым особам, распорядившись, чтобы каждый строил дома так, как лучше ему покажется. Общественные здания строились из камня, прочие же из дерева и соломы и из иных материалов, сообразно возможностям.
Подобно многим своим спутникам, адмирал не избежал недуга, свалившего его в постель.
В то время как адмирал вел работы по постройке города Изабеллы (при этом он старался не терять времени и не расходовать впустую материалы), он получил некоторые новые сведения о землях острова и, в частности, о своем вожделенном Сипанго (Сибао). Эти сведения принесли ему индейцы, что жили неподалеку от Изабеллы. Они утверждали, что Сибао находится поблизости от этих мест. И адмирал решил отправить туда разведчиков (descubridores), которые дознались бы, где имеется то, к чему так настойчиво стремились все, т. е. золотые рудники, и для этой цели он выбрал Алонсо де Охеду.
Пока Охеда выполнял это поручение, адмирал намеревался отправить, не теряя времени, корабли в Кастилию. Для отправки намечены были 12 кораблей; 5 кораблей – два крупных судна и три каравеллы – решено было оставить. Эти корабли адмирал выбрал из всей флотилии в 17 судов для различных нужд, которые могли бы иметь место в будущем, а также для совершения новых открытий, о чем ниже будет сказано.
Спустя немного дней Алонсо де Охеда возвратился и представил адмиралу отчет. Охеда отмечал, что в течение первых двух дней пути он испытал немало трудностей, продвигаясь через безлюдную местность. Но, спустившись к берегам одной бухты, он нашел там много селений, которые встречались ему на каждом шагу. Сеньоры этих селений и местные жители встречали [пришельцев] как ангелов; индейцы выходили им навстречу, предоставляли помещения и угощали так, словно пришельцы были их братьями. Охеда продолжал свой путь и через пять-шесть дней прибыл в провинцию Сибао. Местные жители, которые встречались на берегах окрестных бухт, и индейцы, которых Охеда использовал в качестве проводников, в присутствии Охеды и христиан отобрали многочисленные пробы золота, достаточные, чтобы удостовериться и убедиться в том, что здесь есть много этого металла.
Новость эта обрадовала всех, но особое удовольствие она доставила адмиралу. Он решил после отправки кораблей в Кастилию выйти в поход на осмотр упомянутой провинции Сибао, чтобы все люди увидели своими глазами [золото]. В этом случае они могли бы, подобно святому Фоме, уверовать и воочию убедиться во всем.
Составив подробный отчет для католических королей о стране и о том состоянии, в котором она находилась, и о месте, избранном для поселения, приготовив для отправки в Кастилию пробы золота, данные Гуаканагари и Охедой, и поставив королей в известность обо всем, что он считал необходимым, адмирал отправил 12 кораблей. Капитаном флотилии он назначил Антонио де Торреса [112], брата кормилицы (ауа) принца дона Хуана, и ему он вручил золото и депеши (despachos). Корабли пустились в обратный путь 2 февраля 1494 года.
Некоторые утверждали, будто адмирал отправил в Кастилию с этой флотилией одного капитана по имени Горвалан. Но это неверно, и все изложенное в таком виде, как о том выше говорилось, соответствует тексту письма, отправленного адмиралом королям: письмо это, писанное его рукой, я видел, и оно находится в моем распоряжении.
Когда корабли отплыли в Испанию, адмирал решил отправиться на осмотр страны; состояние здоровья его к тому времени улучшилось. Особенно желал он посетить провинцию Сибао.
В те дни, когда он был болен, некоторые недовольные люди, занятые на работах [в Изабелле], задумали похитить или захватить силой пять оставшихся кораблей или часть из них, желая возвратиться в Испанию. Говорят, что подстрекал их Берналь де Писа [113], альгвасил королевского двора, которому короли оказали милость, назначив его контадором острова [Эспаньолы].
Ввиду этого адмирал, стремясь к тому, чтобы мятеж не разразился, арестовал Берналя де Пису и приказал заключить его на одном из кораблей, чтобы затем отправить в Кастилию на суд. Всех прочих [мятежников] он велел наказать. В связи с этим он приказал с четырех кораблей перенести все снаряжение, артиллерию (artilleria) и необходимые для мореплавания приспособления на флагманский (nao capitana) корабль, и на нем оставил людей, заслуживающих доверия. У Берналя де Писы нашли в толстой палке донос на адмирала.
Адмирал оставил надежную охрану на флагманском корабле и поручил управление [поселением] своему брату, дону Диего, и особам, которые должны были оказывать ему помощь и давать советы. Для себя же адмирал отобрал наиболее сильных и здоровых людей, пеших и конных, а также строителей, каменщиков и плотников и иных мастеров со всем инструментом и орудиями, необходимыми как при добыче золота, так и при постройке укреплённых Мест, где бы христиане могли быть в безопасности в случае, если бы у индейцев явились дурные намерения, и вышел в путь из городка Изабеллы. С ним были христиане и индейцы из селения, расположенного неподалеку от Изабеллы. Совершилось же это 12 марта 1494 года.
Адмирал, желая повергнуть в страх страну и показать индейцам, что христиане достаточно могущественны, чтобы защитить себя и принести ущерб тем, кто на них нападет, распорядился выйти в путь в боевом порядке, с распущенными знаменами, под звуки труб, и дать салют из эспингард. Все это привело в величайшее изумление индейцев. И это адмирал повторял при входе и при выходе из селений, встречавшихся ему на пути.
За первый день прошли три лиги и остановились на ночлег на одном довольно унылом перевале. Местность там была пустынная. А так как индейские дороги не шире наших вьючных троп (ведь у местных жителей нет ни ездовых животных, ни экипажей и узость дорог не препятствует поэтому движению по ним), он отдал распоряжение группе людей, в которой были идальго и трудовой народ, следовать на два добрых выстрела из бельесты вперед вверх по склону хребта и лопатами и заступами расширять путь, срубая и выкорчевывая деревья. По этой причине он назвал перевал Идальгос.
На следующий день, в четверг 13 марта, поднявшись на перевал Идальгос, увидели обширную долину, длиной в 80 лиг и шириной от одного до другого края в 20 или 30 лиг. Была эта долина так зелена, светла, ярка и прекрасна, что тому, кто видел ее, казалось, что перед ним один из уголков рая; и все преисполнились несказанным восторгом и великой радостью. Адмирал, восхвалив бога, назвал эту долину «Вега Реаль» (Vega Real) – королевской плодородной долиной, а затем весь отряд стал спускаться с горы, и спуск занял гораздо больше времени, чем подъем, хотя при этом люди радовались от всей души. Вступив в долину, прошли чудеснейшими нолями пять лиг: такова была ширина этой долины в этом месте. Миновали много селений, и жители встречали христиан, как пришельцев с неба.
