Все замерло, боясь шелохнуться. Только здесь, навевала обстановка, в усталом сердце может поселиться мир и покой. Но впечатление было обманчиво. В душе вождя и учителя клокотал смерч. Гремел гром. Мерцали во мраке молнии. И все затаилось, чуя бурю. Товарищ Бармалей ждал к обеду предпоследнего руководителя Страны Дураков - товарища Бабая. Он послал ему приглашение и сейчас готовился спросить, как тому удалось довести страну до такого состояния, что каждый дурак решил жить своим собственным умом и не ждать указаний сверху.

Хозяин секретной дачи достал из кармана галифе луковицу часов и откинул золотую крышку. Часы медленно и торжественно сыграли похоронный марш - любимую мелодию вождя.

- С минуты на минуту прибудет товарищ Бабай, - вслух заметил товарищ Бармалей. - Назначенный ему час пробил.

И словно в подтверждение его слов глухие ворота в высоченном заборе распахнулись и снова закрылись, впустив необычный кортеж.

Встречать его вышли приглашенные на обед призраки. Среди них были дамы - бывшие диктаторши страны жевунов и мигунов Гингема и Бастинда. Они махали флажками Страны Дураков и кричали что-то непонятное.

Под звуки приветствий товарищ Бабай подкатил к парадному крыльцу на огромном, черном, как рояль, автомобиле. За ним цугом тащились тридцать пушек с красными подушечками на лафетах. И каждая была густо утыкана колючими орденами и медалями.

Распахнулась похожая на крышку рояля дверца, и перед всеми предстал товарищ Бабай. На нем был голубой мундир, сплошь утыканный наградами. Они были всюду: и на рубашке, и на галстуке, и на груди, и на спине, и на брюках с обеих сторон, спереди и сзади. Товарищ Бабай как вышел, так сразу и пошел, куда глаза глядели. Но привидения быстро его догнали и придали нужное направление.

Это был крепкий и веселый мужчина. Толстые черные брови, сросшиеся на переносице, и длинная верхняя губа делали его похожим на добродушную обезьяну из цирка.

Товарищ Бармалей резко выделялся из толпы гостей своей скромностью. Но, чтобы еще больше походить на самого себя, взял в рот свою знаменитую трубочку. Теперь спутать его нельзя было ни с кем.

Однако за два шага до хозяина высокий гость резко свернул и попробовал обняться с собственным отражением в стекляной двери. Невидимки ловко подтолкнули его к хозяину, и он наконец сгреб товарища Бармалея в дружескую охапку. Действовал гость так стремительно, что хозяин и трубки изо рта вытащить не успел, а гость уже трижды с ним расцеловался. Поцелуи получились жаркие. Все они достались трубке.

- Нравится? - указал гость на награды. - Остальное - на подушечках. Все, что на мне не уместилось.

И тут товарищ Гингема обратила внимание на обувь гостя.

- А почему у вас ботинки разного цвета? - не удержалась она от вопроса.

- Других не было, - сказал озорно гость и приобнял товарища Гингему.

- Как не было? - пришел в волнение невидимый помощник. - А в шкафу вы хорошо смотрели?

- Хорошо, - ответил товарищ Бабай.

- Ну и что?

- Там тоже один ботинок желтый, а другой черный. Выбирать было нечего!

Но тут по воздуху приплыли бумажки и начались речи.

Товарищ Бабай начал первым, словно был не гостем, а хозяином. Говорил он долго. Часто путал бумажки и приходилось начинать все сначала под бурные аплодисменты. Язык его не слушался, и казалось, что у него не только во рту, а и в голове сплошная каша - именно так решил товарищ Бармалей. Своими догадками он поделился с дамами.

- Голова для современного политика не самое главное, - взяли они под защиту гостя, который им нравился. - Главное - обаяние. Вот теперь в стране жевунов правит любимец черни Страшила. А до Перестройки эта деревенщина сидела на шесте, работала чучелом и ворон пугала. У Страшилы даже лица своего не было. И вообще, в голове у него была соломенная труха. Теперь же у него вместо мозгов - мешок с иголками. А у нового правителя Фиолетовой страны, Железного Дровосека, вместо сердца - подушечка с опилками. И ничего! Главное понравиться избирателям! Главное верить в себя. Тогда и другие поверят...

Потом речь держал товарищ Бармалей. Палила луна - солнце призраков. Гости маялись. И тут из рук в руки начали передавать для гостя шляпу. Он ее взял и передал дальше. Так бы она и ходила по кругу, если бы невидимки не нахлобучили ее товарищу Бабаю на голову. Впрочем, он этого и не заметил. Но тут куранты заиграли похоронный марш, гость встрепенулся и пригласил товарища Гингему на вальс.

Торжество вышло веселое. Обед удался на славу. А вот беседа двух великих призраков не получилась.

Гость заранее приготовил на мундире дырочку и теперь просил подарить ему на память о встрече орден. Со своей стороны он обещал поступить так же. Ему подарили орден, он тут же об этом забыл и начал канючить снова. Затем внезапно уснул. А через минуту проснулся и снова попросил орден.

Ни о чем другом он без бумажки говорить не умел.

И так раз за разом. Товарищ Бабай засыпал, просыпался и ему дарили орден - всегда один и тот же. Из его же собственной коллекции, вывезенной из Страны Дураков в Мир Призраков. Но товарищ Бабай ничего не замечал. У него была дырявая память. Он не помнил ничего. И даже собственные похождения и подвиги, выдуманные от начала до конца литературными невидимками, считал настоящими. Что поделаешь! Еще задолго до того, как стать призраком, товарищ Бабай жил в призрачном мире льстецов, наглецов и проходимцев. Вот и сбрендил.

Награждение длилось бы вечно, не прокричи петух.

Гости начали разъезжаться. Первыми покинули секретную дачу призраки побледнее - те, память о которых в Мире Сказок стала меркнуть, отчего и сила их пошла на убыль. Они позеленели и с леденящим душу воем кинулись во все дыры, скважины и щели. Остальные оставались как ни в чем не бывало до вторых петухов. Но как только они прокричали, порыв сильного ветра распахнул все окна и двери настежь. Погасли мерцающие в люстрах болотные огни. На столах стали распадаться яства. Яркие призраки толпой ринулись в окна и двери. Они выли, бились в судорогах, рвали друг друга и грызли, как бешеные собаки. С тем и сгинули.

За третьим криком петуха остались только хозяин дачи да гость, не считая невидимок. Оба плотные и яркие, они были, как живые. И нисколько не походили на тонких, звонких и прозрачных призраков. Такими делала их память жителей Страны Дураков. Оба они - один по умыслу, другой по глупости - причинили им столько зла, что забыть это было невозможно. А многие в Стране Дураков так сильно и долго боялись Бармалея и Бабая, что страх стал казаться им любовью. Она-то и дарила призракам правителей Страны Дураков неуязвимость. Благодаря этому они не исчезали и не теряли своей силы даже тогда, когда светило солнце, и в Мире Призраков наступала ночь.

Но вот что было действительно странно: в мире призраков оказывались только злодеи. А благородные герои - никогда. Стоило злодеям расправиться с ними в Мире Сказок, как им приходила неожиданная помощь и они тут же оживали, и вели борьбу вновь. Их жители Страны Сказок любили за смелость, и от этой любви сами становились смелее. Казалось, борьбе этой нет конца. Но наступал день и час, когда каждый дурак становился умником, а каждый трус - героем, и злодею приходил конец - он переселялся в Мир Призраков. И не спасали его ни любовь подхалимов, ни преданность изменников, ни дружба лизоблюдов. Невидимки еще при жизни, холуи оказывались в Мире Призраков вместе со своими хозяевами. Отказавшись от себя при жизни, невидимки даже призраками не могли стать. Ведь все они действовали и жили от имени хозяина, и вспомнить о них было нечего - потому как ничего своего от них и не оставалось...

Стены дачи становились прозрачными. Товарищ Бармалей покуривал трубочку и наблюдал, как лучи света теснят ночь. Товарищ Бабай тихо взмыл под потолок и болтался там, словно дирижабль. Появились и расторопные невидимки товарища Бабая. Они взяли товарища Бабая за лохматые брови и потащили прочь. Вытянувшись в струнку, он плыл за ними, послушный, словно воздушный шарик на ниточке. Все вперед и вперед ногами, покуда невидимки не втолкнули его в огромную, как крышка рояля, дверцу автомобиля и не отправили восвояси.