Однако материальные затруднения не помешали Петру Чаплину быть первым по успеваемости в своей группе. На втором году учебы он обогнал всех на один предмет. Когда его сверстники изучали геометрию, он уже заканчивал тригонометрию. И как только осенью 1717 года из Петербурга пришло очередное указание послать в академию лучших учеников, Петр Чаплин был включен в этот список.

Учеба в академии началась с освоения науки навигации; в апреле 1718 года в реестре гардемаринов академии Петр Чаплин числился в, навигации плоской».[40] За период с 1718 по 1724 год он двадцать пять месяцев проходил практику на различных кораблях Балтийского флота.

10 сентября 1724 года командир корабля «Исаак Виктория» адмирал Апраксин, имевший в это время флаг командующего флотом, провел «экзаменацию» группы гардемаринов. В аттестацию капрала Петра Чаплина (как гардемарин он исполнял должность капрала) записали, что он показал следующие знания «по наукам»: штурманскую — «знает»; констапельскую— «знает» солдатскую экзерцицию — «знает»; матросскую работу — «знает»; в поворачивании корабля и прочей корабельной практике — «часть знает». [41]

Это была лучшая аттестация в группе, прошедшей «экзаменацию». Подписал ее Апраксин. И вполне вероятно, что именно адмирал Апраксин рекомендовал включить в экспедицию способного моряка-гардемарина Петра Чаплина.[42]

Первая Камчатская экспедиция Беринга (как ее стали именовать) продолжалась пять лет. За это время многое изменилось. Скончался Петр Первый. После него два года царствовала Екатерина Первая, но основные государственные дела находились в руках Меньшикова, Апраксина и других приближенных Петра Первого. Потом два года был императором двенадцатилетний Петр Второй, сын царевича Алексея, а в 1730 году на престол вступила Анна Иоанновна, племянница Петра Первого. Это были годы дворцовых переворотов и интриг. Не стало основных людей, занимавших важнейшие государственные должности при Петре Первом. Меньшиков был сослан в Сибирь, скончался генерал-адмирал Апраксин. Уменьшился штат Адмиралтейства, а делами Адмиралтейств-коллегий ведал временно исполняющий обязанности президента адмирал Сивере.

В жизни флота также произошли заметные изменения. Власти стали уделять флоту меньше внимания, чем при Петре Первом. В результате многое хорошее, заложенное Петром, терялось и уничтожалось. Из казны средств отпускали мало, оправдывая это тем, что в мирное время нет нужды делать большие затраты на военные корабли. Корабли гнили на приколе, не имея полного комплекта команд, необходимого вооружения и оснастки.

В ежегодную кампанию направлялось мало кораблей, а иногда маневры вообще не устраивались. Строительство кораблей резко сократилось. Количество обучающихся в морской Академии гардемаринов также уменьшилось.

Однако многие видные государственные деятели Сената, Адмиралтейств-коллегий, Академии наук понимали сложность положения военно-морского флота и горячо поддерживали идеи организации морских экспедиций, видя в них один из путей к развитию торговли, расширению влияния России на востоке, усилению обороноспособности страны, познанию природы и географических особенностей территории России, а также большую практику в мореплавании.

В марте 1730 года Первая Камчатская экспедиция Беринга возвратилась в Петербург. В ходе экспедиции была составлена первая карта восточного побережья Чукотки, открыты острова Святого Лаврентия и Диомида, собраны интересные сведения о народах и природе восточной Сибири, Камчатки и Чукотки и пройден пролив, отделяющий Азию от Америки. Правда, доказательства открытия пролива были больше косвенные, чем прямые.

Плавание построенного экспедицией бота «Св. Гавриил» в значительной степени подтверждало мнение, что Азия и Америка разделены проливом, однако все понимали, что этот вопрос не решен окончательно, так как судно Беринга не дошло до Ледовитого океана и не достигло Американского материка, а следовательно, полностью существование пролива, отделяющего Азию от Америки, доказано не было. Поэтому Адмиралтейств-коллегия и Сенат сочли, что экспедиция решила свою основную задачу не до конца.

Беринг предвидел, что морское начальство не будет полностью удовлетворено результатами экспедиции, и как настоящий исследователь в своем отчете высказывал надежду, что начатое дело не останется попыткой изучения малоизвестных земель и морей, не доведенной до конца. В апреле 1730 года Беринг представил в Адмиралтейств-коллегию два «предложения».

В пятнадцати пунктах так называемого первого предложения Беринга речь идет о распространении образования среди народов Сибири, о внедрении хлебопашества, об устройстве путей сообщения, строительстве портов и т. п.

«Второе предложение» Беринга посвящено географическим исследованиям. На восточном берегу Камчатки, пишет Беринг, находят выкидные стволы сосновых и еловых деревьев, не встречающихся в местных лесах. Кроме того, когда ходили на боте «Св. Гавриил» из Нижнекамчатска на север, в море попадались деревья с листьями, каковых ни он, ни его спутники на Камчатке не видели. Беринг приводил и другую немаловажную деталь: по- временам чукчи приводят на продажу меха куницы, которая не водится на Камчатке и во всей Сибири.

На основании этих фактов и расспросов камчатских жителей Беринг предполагал, что Америка находится от тех мест не далее чем в 300–400 километрах, и предлагал еще раз попытаться дойти до берегов Америки, построив для этой цели на Камчатке большое судно. Одной из задач предполагаемой большой экспедиции было исследование морского пути до устья Амура и до Японских островов, чтобы «с японцами торг завесть, чего б немалой прибыли Российской империи впредь могло оказаться».

В заключение проекта Беринг писал, что при согласии Адмиралтейств-коллегий можно на ботах или сухим путем обойти северный берег Сибири и произвести его съемку.

Таким образом, Беринг предлагал в широких масштабах продолжить исследования, начатые Первой Камчатской экспедицией.

Этот проект был во многом близок к предложениям Федора Салтыкова.

По расчетам Беринга, новая экспедиция должна была обойтись казне примерно в 12 тысяч рублей. Такие расходы утверждались в Сенате, где подготавливались и указы, поэтому предложения Беринга и проект экспедиции следовало передать для окончательного решения в Сенат.

Ознакомившись с отчетом экспедиции и согласившись с предложениями о новых плаваниях на Тихом и Ледовитом океанах, Коллегия послала капитана Беринга и мичмана Чаплина в Сенат для доклада.

Сенат, высшее правительственное учреждение, находился всегда при императрице, которая чаще пребывала в Москве, чем в Петербурге. Канцелярией Сената управлял Иван Кириллович Кирилов, сын подъячего, ранее обучавшийся в Московской навигацкой школе. Он много занимался историей, экономикой, а больше всего географией своего отечества.

Когда Иван Кириллович выслушал участников экспедиции и ознакомился с отчетными документами и мнением Адмиралтейств-коллегий относительно проекта новой экспедиции, он ясно понял, как важно претворить в жизнь эту идею, предусматривающую всестороннее исследование обширного пространства восточной части России, которая была все еще малоизвестной «землей сибирской».

Имея этот материал, Кирилов стал обдумывать и подготавливать для Сената проект постановления о Второй Камчатской экспедиции, гораздо более значительной, чем первая.

Он понимал всю трудность взятой на себя задачи: не те были времена, не было уже того, кто был душою подобного начинания, не пояснишь царице Анне, что России нужен северный морской путь.

Шел уже второй год после того, как Беринг представил в Сенат свои предложения, «что в восточном краю признаваетца к пользе государства». Давно уже был подготовлен Кириловым проект указа о Второй Камчатской экспедиции, но сенаторы не решались беспокоить императрицу Анну. В Московском Кремле новая императрица непрерывно устраивала роскошные приемы и балы и очень мало думала о государственных делах.