И тогда Белый Орёл встал. Прямо перед ним — без охраны и свиты — стояли две одинокие фигуры: Верховный вождь и старший жрец Чичен-Ица. Ужас сковал их движения.
В лучах утреннего солнца сверкнул меч...Белый Орёл не пощадил врага...
Вскоре ударили тум-тумы, провозглашая торжество победы…
Под этот размеренный рокот тум-тумов вверх по высоким ступеням пирамиды, к зловещей фигуре Чак-Мооля на ее вершине, потянулась живая цепь знатных пленников. Ни один из обреченных не сопротивлялся: пленники шли на смерть, гордо подняв головы... Ведь участь умереть на жертвенном алтаре не страшила майя, потому что души жертв вступали в обитель неба, где их ждали боги. Бытие там несравнимо с долей тех, кто умирал на земле - от болезни, укуса змеи, когтей зверя, просто от голода…
Многие мешика и тольтеки впали в священный экстаз: они выли, раздирая себе уши, лица, пронзая длинными шипами кактусов языки. Своей мукой и кровью они надеялись еще теснее скрепить союз с богами, даровавшими победу.
Рано утром следующего дня большой отряд тольтеков уводил пленников в страну Мешика. Нагруженные добычей майя покидали свой город, чтобы пасть на жертвенных камнях в столице врага. Они шли мимо дымившихся громад храмов, мимо испепеленных жилищ, среди разбросанных тут и там изваяний богов.
Белый Орел, отправив пленников, пришёл к пирамиде Кукулькана, где с таким трудом была вырвана победа у столь серьёзного противника, как майя. Он смотрел на главную лестницу пирамиды, где вчера кипел жестокий бой, и не верил своим глазам… Под лучами солнца свет и тень образовали тело огромной змеи, ползущей по мере передвижения солнца к собственной голове, вырезанной в основании лестницы…
Глава 7
Войско остановилось в Чичен-Ице, поработив оставшихся в городе жителей, которые обслуживали мешика: готовили еду, чинили и шили одежды и мокасины, изготавливали оружие…
Войско отдыхало, поскольку Белый Орёл со дня на день ожидал дальнейших приказаний Кецалькоатля.
Город, очищенный от грязи, копоти и крови сражения поражал своим великолепием и роскошью. Никогда прежде Варяжко не видел таких искусных каменных изваяний и построек. Особенно поразила его огромная Стена черепов, расположенная рядом с пирамидой Ягуара. Стена была полностью покрыта рельефными изображениями черепов, вырубленными в камне, и служила основанием для деревянных рам, на которых вешались черепа убитых врагов и пленников, принесённых в жертву. Не менее впечатляющими оказались великолепное поле для игры в мяч, Царские ванны…
Но главное открытие ожидало Варяжко, когда рабы принесли его паланкин в жилые кварталы города… Оказалось, что прядение и ткачество были едва ли не главными занятиями женщин майя! Постигать основы этих ремёсел они начинали с самого раннего детства. Уже на девятый день после рождения девочке давали подержать веретено, челнок и другие детали ткацкого станка в знак того, что именно с этими орудиями труда будет связана вся её дальнейшая жизнь. Веретено майя представляло собой палку длиной один локоть с керамическим или каменным балансировочным кольцом на конце. Его вращали на маленьком керамическом блюдце. Ткацкий станок также был очень простым: нити основы натягивались между двумя планками; верхняя прикреплялась к ветке дерева или к столбу, а нижняя с помощью специальной лямки удерживалась на талии ткачихи. Однако, несмотря на свою внешнюю простоту, такой станок позволял создавать любые ткани. Но Варяжко заинтересовала только одна – прочная пряжа из шерсти ламы. Он попробовал кусок ткани на разрыв и, убедившись в её прочности, приказал ткать большие куски ткани, сшивая их в огромное полотнище. Когда ветрило было готово, Варяжко приказал пропитать его пальмовым маслом и высушить на солнце…
Из прочных жердей горожане связали большой щит, который укрепили лианами на спинах двух крупных и сильных лам. На щит погрузили свёрнутое ветрило, крепко увязав его, и небольшой отряд мешика ушёл с этим грузом на побережье, где ждал его строитель лодьи Ок…
Топильцин Кецалькоатль тоже не терял времени даром. Во все концы земель майя им были отправлены разведчики, которые по крупицам собирали сведения о городах и селениях, о военных силах и запасах продовольствия майя.
Специальный писец сидел на каменной скамье, нанося на большой кусок хлопчатой ткани все полученные сведения. Так постепенно создавалась цветная карта владений майя. Краски для неё изготавливались из растений и минералов. Самая распространённая краска - индиго — извлекалась из тропического кустарника, который даёт синие и голубые тона. Красную краску получали из кактусовой тли и растения ачиоте, зелёную — из авокадо, чёрную — из сажи. Самым ценным у майя считался пурпур, который добывали из морских раковин.
Месяц за месяцем допрашивались Топильцином лазутчики, торговцы, пленники… Отвечая на вопросы вождя, опрашиваемые дивились непонятной им жажде знаний свирепого тлатоани страны Мешика. Но охотно отвечали на вопросы, со страхом поглядывая на яму пыток, ибо все знали, что она собою представляет… Ее дно было устлано толстым ковром из гибких ветвей, утыканных ядовитыми шипами. Ветви «оживали» от малейшего движения человека, опутывали обнаженное тело, разрывая кожу в клочья. Лежать неподвижно на таком ковре было невозможно, яд шипов вызывал нестерпимый зуд, усиливавшийся от жары и пота. Только смерть могла избавить от нечеловеческих страданий. А смерть не спешила к обреченному: иногда ковер стонал и шевелился в течение многих дней…
Карта была почти готова. Глядя на нее, Топильцин мог теперь точно представить каждую тропинку в сельве, каждый колодец, каждое ущелье, каждый перевал, по которым двинутся отряды мешика и тольтеков в страну майя.
День и ночь к Тулапан-Чиконаутлану шли послы и вожди побеждённых племен Ноновалько, посыламые Белым Орлом. Топильцин упорно убеждал их оставить распри и под его твёрдой рукой сокрушить богатые города майя. И так велика была способность тлатоани подчинять своей воле окружающих, что племена, не признававшие ничьей власти, охотно подчинялись Топильцину. Слава о Кецалькоатле проникла в самые глухие уголки сельвы, докатилась до неприступных гор на западе и севере. Люди ица, какчикели, тутуль-шиу, киче заполонили прибрежную равнину. Войско Кецалькоатля постепенно росло, как и его влияние…
Облаченный в тильматли цвета морской волны, Топильцин стоял в центре круга, образованного сидевшими на земле вождями племен. Надвинутая на лоб плетеная повязка доходила ему почти до бровей. Перья головного убора вырастали из повязки сплошным высоким частоколом.. . Синие и зеленые, красные и чёрные, они переливались в лучах солнца, и с их красотой могли поспорить лишь украшения из бирюзы, нефрита и золота, которыми был расшит тильматли вождя.
- Великие тлатоани страны Девяти рек! Я, Топильцин Кецалькоатль, правитель Тулапан-Чиконаутлана - страны Солнца, собрал вас для военного совета. Слушайте же меня!
Родовые вожди почтительно склонили головы, скрестив руки на груди – они были довольны столь лестным для них обращением.
- Непобедимые вожди страны Ноновалько! Сегодня Боги сказали мне: «Пора!» Мы готовились долгие годы... Так обрушимся на плодородные долины майя, ибо маниока и маис созрели! Вперед, братья Кукулькана! Маленькое облако не может закрыть своей тенью даже самое маленькое селение. Но я собрал облака в тучи. Наши воины, объединившись, закроют солнце над землей майя. Мы сметем самые большие города врагов. Уже сегодня нам принадлежат три самых крупных города майя: Ушмаль, Копан и Чичен-Ица. И Чичен-Ица вскоре станет нашей новой столицей! Люди и звери будут трепетать перед великим царством Пернатого змея. Поднимайтесь, храбрые вожди! Наши воины ждут! Пусть забурлят девять рек и выйдут из берегов! Великой войной идет Кукулькан!
