Когда Анканто встречал умку, он смело шел ему навстречу, и белый медведь всегда уступал человеку дорогу.

Со временем Анканто женился, родились у него дети. И вот однажды жена его ворвалась к председателю сельского Совета и закричала, что Анканто как ушел позавчера во льды, так до сих пор не вернулся.

Подняли тревогу, вызвали вертолет с полярной станции.

Летчик, покружившись над торосами, быстро нашел Анканто и взял его на борт. У охотника была покусана нога, но раны, к счастью, оказались неглубокие. Только много крови потерял и едва не лишился ноги, которая застыла, как кусок строганины. Ногу доктора спасли, и Анканто, вернувшись на родной остров, привез с собой рассказы об анадырских новых домах, где из стен течет горячая вода, которую, однако, не рекомендуют заваривать, может быть, потому, что она такая ржавая, словно в нее высыпали мешок кирпичного чая.

Анканто снова стал охотиться в море.

Так бы и текла его жизнь из года в год, спокойно, размеренно, если бы не повстречался он с одним человеком…

Человек этот был представителем зооцентра, приехавшим на остров, чтобы отловить белых медведей для зоопарка. Виктор Новиков окончил биологический факультет Московского университета, путешествовал по многим странам мира — от Арктики до Африки. Парень сразу понравился Анканто, и охотник, особо не раздумывая, согласился помочь ему отловить зверей. Они долго обсуждали, как лучше, удобнее сделать это. Наконец решили выследить медведицу. Мать усыпить специальной пулей, а детенышей забрать и унести в поселок.

В эту весну белых медведей у берегов острова было особенно много. Найти берлогу, вырытую и сугробе, не составляло никакого труда. Виктор с Анканто довольно быстро отловили нескольких медвежат, и охотник получил столько денег, сколько не получал и за два месяца самой тяжелой, изнурительной работы.

Медвежат погрузили в самолет, и они улетели в Москву.

Перед отъездом Виктор пригласил Анканто в столицу:

— Приезжай! Дорога — всего пятнадцать часов! Ну что тебе стоит? Посмотришь московский зоопарк. Всех зверей мира увидишь!

Последнее крепко запало в память Анканто. Этими словами Новиков как бы осветил неосознанную им самим мечту — увидеть всех зверей земли сразу, в одном месте.

Анканто никогда прежде не брал отпусков, и теперь, если бы он захотел, мог бы отдыхать года два, а то и все три. Директор совхоза без разговоров дал ему отпуск и даже предложил:

— Есть путевки в Крым, на Кавказ — поезжай, ты заслужил. Не хочешь так далеко — можешь под Магадан, на курорт «Талая»…

— Мне только в Москву съездить, — сказал Анканто.

— Ну почему только в Москву? — со знанием дела отозвался директор. — Лучше на юг. Бархатный сезон начинается. Молодое вино, фрукты…

— Мне только зоопарк посмотреть, — упрямо повторил Анканто..

— Мало тебе тут зоопарка, — покровительственно проворчал директор и выписал Анканто отпускные, сумму довольно значительную, которую охотник получил в кассе безо всякого трепета, ибо не питал к деньгам никаких чувств и не понимал людей, придающих этим, по его мнению, ненужным бумажкам, такое большое значение.

Мыс Шмидта напомнил Анканто школьные годы, даже защемило сердце. Хорошее было время. Каждый школьный день широко раздвигал мир, и ощущение собственного непрекращающегося роста пугало его; он часто видел себя во сне стоящим на краю бездны.

С мыса Шмидта самолеты летели прямо в Москву с посадками в Тикси и Амдерме, Анканто купил билет и на следующий день уже сел на Ил-18.

Прильнув к иллюминатору, он старался разглядеть свой остров. С морской стороны была далеко видна открытая вода, белые пятнышки льдин, а ближе к кромке земли — четыре грузовых теплохода, стоявших на рейде.

Потом земля исчезла, и под самолетом потянулась серая пелена облаков, похожая на вату из старого интернатского матраса. Жаль, что так быстро скрылся остров.

И Амдерма, и Тикси были типичными северными поселками с такими же плохонькими и неустроенными аэропортами, как и по всей трассе. Хорошо хоть погода стояла отличная, и самолет летел строго по графику.

В Москве прямо из аэропорта Анканто позвонил Виктору. Тот упрекнул, что Анканто не дал телеграмму, рассказал, как добраться до его дома — лучше всего на такси, так посоветовал Виктор, раз уж не пришлось встретить.

— Ну что я — делегат какой? — смущенно пробормотал в трубку Анканто. — Сам доберусь!

Он вышел на привокзальную площадь, увидел машину с зеленым огоньком и уверенно направился к ней.

— В город, на Фестивальную улицу!

Анканто сидел рядом с шофером и с интересом наблюдал за цифрами, выскакивающими на счетчике. Перед отъездом он видел кинофильм «Три тополя на Плющихе». Там была женщина, которая тоже впервые приехала в столицу. Она жалела деньги, хотя их у нее было много… Каждый километр — двадцать копеек. Разве это дорого? На собаках дороже. Когда везешь какого-нибудь командированного, то если плату перевести на километраж, будет куда дороже, чем на такси.

Кругом деревья, зелень, домики за заборами. Зачем огораживать дом? Зимой все равно навалит снегу, что никакой забор не спасет. Да нет, здесь не бывает столько снегу, сколько на острове. Выйти бы из машины, потрогать руками живые деревья. Не растут они на острове, и даже на мысе Шмидта их нет. Только в западных районах Чукотки да в верховьях Анадыря.

Величину города можно было определить по счетчику. Почти на десять рублей ехали среди домов, это не считая окраин. Быстро промелькнул Кремль, знакомые издавна башни, красная кирпичная стена.

— Зоопарк отсюда далеко? — спросил Анканто.

— Да нет, — встрепенулся шофер. Он не ожидал такого вопроса от молчаливого пассажира. — Завернуть туда?

— А до Фестивальной?

— Порядочно, — ответил шофер.

«Новиков будет обижаться», — подумал Анканто и попросил шофера сначала на Фестивальную.

От центра города ехали все время прямо, никуда не сворачивая.

— Если не останавливаться, — сказал шофер, — то можно доехать до Ленинграда.

— Нет, до Ленинграда не поедем, — улыбнулся Анканто.

— А вы не со Средней Азии? — спросил шофер, обрадованный тем, что пассажир наконец заговорил.

— Нет, с другой, — уклончиво ответил Анканто.

— А с какой, если не секрет?

— Секрета нет. С Чукотки.

— О-о! — уважительно протянул шофер. — Люблю ваш край.

— Вы там бывали?

— Читал много. Люблю про Север читать. Как там насчет охоты?

— Зверь еще есть…

— Хорошо! Вот бы приехать к вам с ружьем.

— Можно приехать и с ружьем, — кивнул Анканто. — Только на гуся нельзя охотиться, на белого медведя нельзя, на моржа ограничение, да и на других животных тоже.

— Черт знает что! — выругался шофер. — Охотнику житья не стало. Кругом запреты! Хоть ружье выкидывай.

Анканто сочувственно поглядел на шофера.

Действительно, что это за жизнь! Целый день сидишь в тесной машине, ноги ноют, а выйдет вот такой шофер на охоту — и ничего нельзя.

— Песца можно, ловить капканом, — утешил его Анканто. — Моржа немного на лежбище. И уток на пролете.

— А вы кто? Охотник или оленевод? — спросил шофер, демонстрируя северную эрудицию.

— Охотник, — кротко ответил Анканто.

— А интересно — где вы так хорошо научились говорить по-русски?

— В школе. Да у нас все говорят хорошо по-русски. Еще знают эскимосский и чукотский.

— Полиглоты! — восхищенно произнес шофер. Он искоса поглядел на Анканто. — По внешнему виду не скажешь, что вы охотник.

— Да я все дома оставил, — ответил Анканто. — Ведь в зоопарк собрался, не на охоту.

Фестивальная улица представлялась Анканто веселой, нарядной, праздничной, но она оказалась довольно унылой, застроенной одинаковыми домами. Правда, зелени было много, и первые этажи почти скрывались в густых зарослях неведомых Анканто растений.

Виктор Новиков стоял возле дома.

— Наконец-то! — закричал он и заключил в объятия вышедшего из машины Анканто, чем очень смутил его.