Почему-то мне делается страшно, хоть я и предчувствовал такую развязку. На какой-то миг страх парализует мой разум, и я забываю расспросить бабушку о главном: что за люди были родители моего отца и что представляет собою тетушка Роза…

– Как сейчас вижу их перед собою, этих бедолаг, – слышу я голос бабушки Ио. – Они заходили к нам перед отъездом. Грустная у нас тогда получилась встреча.

То, что говорит бабушка Ио, не доходит до моего сознания, я не слишком понимаю, что кроется за ее словами. И я не задаю никаких вопросов, просто смотрю на пылающий в печке уголь и слушаю, как тикают часы. Мне не приходит в голову спросить, почему историю моих родных держали для меня в тайне. Мой пыл угас, я допиваю коньяк, говорю, что завтра мне рано вставать, и отправляюсь на боковую.

То, что я узнал правду, не наполняет меня радостью, я испытываю скорее замешательство. Понятия не имею, что теперь со всем этим делать. Что случилось с семьей во время войны, я по-прежнему не знаю, мы так и не поговорили об этом с бабушкой Ио, но еврейское происхождение моей родни заставляет предполагать самое худшее. Почти 85 процентов голландских евреев не пережили Второй мировой войны. Я не хочу осознавать это, по крайней мере осознавать до конца. Я гоню от себя эти мысли. На сегодня я знаю достаточно. И при этом я хорошо знаю себя. На неожиданные ситуации, не представляющие открытой угрозы и не требующие мгновенных действий, я реагирую обычно, как перекормленный удав, медленно переваривающий добычу. Таким образом я сохраняю душевное равновесие, собираюсь с мыслями и решаю, что делать дальше. Рано утром я прощаюсь с бабушкой Ио и отправляюсь на ранее назначенную встречу в часе езды от ее дома.

Однако все мои мысли кружат вокруг бабушкиных слов. Раз отцовская ветвь моей семьи имеет еврейские корни, значит, в моих жилах тоже течет еврейская кровь? Я практически ничего не знаю об иудаизме, да и к чему мне было знать это? В газетах то и дело появляются сообщения о нападениях на еврейские синагоги. Евреи больше других должны думать о собственной безопасности, а в некоторых странах им постоянно угрожают. Причем не только в каких-то далеких странах, но и в своем ближайшем окружении я не раз ловил тревожные сигналы. Неоднократно при обсуждении разных проблем я замечал, что о евреях говорилось с легким негативным оттенком. И недавно мой друг приравнял сионизм к расизму. Когда я был ребенком, в католической церкви шептались о том, что евреи убили сына Девы Марии, хотя к этому преступлению были причастны исключительно римские захватчики. А разве Ватикан не отказался признать государство Израиль?.. Быть может, для меня разумней все-таки забыть о сделанном мною открытии? С кем я могу говорить о нем? С женой, конечно. Но смогу ли я рассказать о нем моим братьям и сестре? Родители скрыли от нас наше еврейское происхождение. Разговоры об этом только всколыхнут ненужные страсти. Какой нам от этого прок?..

И я решаю оставить новую информацию за бортом своей жизни. С этого момента я намерен строго придерживаться договора, который заключаю с самим собой.

Со 2 мая 1942 года в Голландии вступило в действие правило желтой “звезды Давида”. Мы с братом решаем не подчиняться. Мы не пришиваем звезду к одежде, как это обязан сделать каждый голландец еврейского происхождения. Мы отказываемся также ставить огромную букву J – Jude, “еврей”, во всех удостоверениях личности, которые людям полагается постоянно иметь при себе, чтобы показывать их многочисленным проверяющим на улицах города. Я путешествую, хожу в рестораны, в кино, делаю все что хочу. Иногда, правда, пряча глаза за большими очками или надвигая шляпу на лицо. По моей внешности ничего нельзя заподозрить, поскольку я не принадлежу к тому распространенному еврейскому типу, который немцы изображают в кино и на плакатах.

Теперь я чаще всего ношу желтое спортивное пальто. Почему? Звезда тоже желтая, и я интуитивно отдаю предпочтение этому цвету. Ношу пальто так часто, что друзья даже начинают спрашивать, есть ли у меня какая-то другая одежда.

Однажды, когда ничто не предвещает беды, в своем почтовом ящике я обнаруживаю служебное письмо с единственной фразой: “Просьба сегодня вечером в 18.00 зайти в отдел расследований полиции для дачи показаний. В. Г. Верстаппен”.

О боги, боги! – думаю я. Вот оно и случилось. Я ничего не говорю матери, аккуратно пришиваю желтую звезду к своему желтому пальто, рисую в паспорте красивую синюю букву “J”, стертую оттуда некоторое время назад с той же тщательностью, ведь мне приходится постоянно ездить в разные города, а там постоянно требуют предъявить паспорт… И отправляюсь на свидание к Верстаппену.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.