– Я думаю, ты даже не понимаешь, как я люблю тебя, Андра.

Она взяла полотенце и стала вытирать его мокрые волосы, в которых уже поблескивала седина.

– Ты – мой ребенок, – сказала она. – Вот что я чувствую. Ты мой маленький мальчик.

– Я никогда не был ничьим ребенком. Ты для меня все – мать, сестра, любовница, жена.

При слове «жена» по ее лицу пробежала тень:

– Фрей, объяснение с Тревором будет ужасным.

– Мне очень жаль этого парня. Но я не уверен, что совершил кражу. У меня такое чувство, будто ты всегда принадлежала мне. А он допустил ошибку увлекся тобой, пока меня в твоей жизни не было.

– Это не совсем убедительно, – засмеялась Андра, – но я согласна с тобой.

И все-таки, подумай о дне, когда мы приедем. Все рухнет. Для бедного Тревора это будет катастрофой. Он приготовился к другому. Купил дом, кольцо, получил разрешение на брак.

Фрей встал с колен, нашел сигарету, закурил. Потом прикурил вторую и протянул Андре.

– Ты согрелась, дорогая?

Его забота тронула Андру больше, чем страсть. Она не любила сравнений, но, сопоставляя Фрея с Тревором, не могла не признать, что любовь Тревора всегда была эгоистичной.

Ему хотелось владеть ее мыслями и поступками еще до того, как она станет его женой. Нет, Фрей будет для нее только тем, кем захочет она.

– Дорогая, – сказал он, – помолвка – это своего рода испытательный срок, чтобы узнать себя и партнера. Одно дело – разорвать семейные узы и совсем другое – помолвку. Это не преступление. К черту! Я тоже не хотел бы причинять Тревору боль. Но уверен, что жертва, которую ты хочешь принести, слишком велика и преступна. Нельзя выходить замуж за человека, которого не любишь.

Какое-то время она молчала.

– Если смотреть на вещи с этой стороны, думаю, ты прав. Мне кажется, я возненавижу жизнь с Тревором, если буду любить тебя.

– Я глубоко благодарен тебе, – тихо сказал Фрей. – Если бы ты настаивала на свадьбе с Тревором, то сломала бы меня. Ты должна быть со мной, Андра. Я не могу тебя потерять. Мне этого не пережить.

Фрей смотрел на нее с нежностью и любовью. В мужском халате, слишком большом для нее, она казалась такой юной, желанной. Прекрасные рыжие волосы рассыпались по плечам и влажными локонами спускались на лоб.

Фрей страстно желал ее, но понимал, что сейчас не время. Она переживала стресс. Для нее нелегок подобный шаг. Она не была жестоким человеком. Он уважал ее желание сохранить верность Тревору.

– Дорогой Фрей, – сказала она, – то, что с нами случилось, это прекрасно, не правда ли?

– Конечно, милая. Я поклялся, что никогда не женюсь. Но, поверь мне, если удастся вовремя получить разрешение, я женюсь на тебе сразу же после твоего разрыва с Тревором, как только нам удастся найти священника и кольцо.

На мгновение она задумалась. Ее поразила реальная возможность стать женою Фрея Роулэнда, Фрея, а не Тревора. Как странно! Как все переменилось!

Фрей продолжал:

– Конечно, я сумасшедший! Мне нечего предложить тебе, кроме зарплаты в компании и очень маленького состояния. А ты – знаменитая Андра Ли!

– Я не гонюсь за славой. Мне хочется укрыться от нее в собственном доме.

Для меня будущее – жизнь с тобой.

Он притянул Андру к себе.

– О, дорогая, это какое-то чудо, – сказал он мягко, осыпая глаза и губы поцелуями. Потом ласково усадил ее на стул и посмотрел в иллюминатор.

Шторм закончился. В небе снова сияли звезды.

Фрей обернулся:

– Твое платье высохло. Оденься, милая. Я должен выйти к ужину, иначе Пинк начнет искать меня, а скандал ни к чему. Оденься и проскользни незаметно.

Рядом никого нет. Ты пойдешь в свою каюту? Прислать что-нибудь поесть?

– Я ничего не хочу. Только немножко кофе. Я переоденусь и выйду на палубу. Найдешь меня там же, где и прежде. Мне нужно еще о многом сказать тебе. Мы должны найти способ, как причинить как можно меньше боли Тревору.

– Дорогая, мы не можем сказать ему ничего, кроме правды. Для бедного парня это будет ударом, тебе придется с этим смириться. И мне тоже. Не хочу чувствовать себя соблазнителем. Мы оба знаем, как давно искали друг друга.

Она бросилась к нему в объятия.

– Да, наверное, я не должна чувствовать себя счастливой. Но все же чувствую ужасно, ужасно счастливой. Как будто свалился тяжелый груз. Я не знала, как мне вести себя при встрече. Может быть, это смешно, Фрей, но хоть я и посылала Тревору телеграммы, но мне было очень плохо. Все перепуталось, и я не понимала причины, пока не осознала, что влюбилась в тебя.

Закрыв глаза, он целовал ее волосы, вдыхая их едва уловимый запах.

– Люби меня, дорогая. Люби меня, даже если я этого не заслужу.

– Возможно, мы оба не заслуживаем счастья, так несправедливо поступая с Тревором.

Фрей отодвинулся и, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Господи! Я вдруг подумал – а что, если увидев этого парня, ты поймешь, что любишь его, а отношения со мной – всего лишь ошибка?

– Пожалуйста, милый! Я не настолько ветрена! Одну ошибку я уже совершила.

Второй не будет.

– Уверена?

Она согласно кивнула головой:

– Уверена.

– Тебе будет нелегко порвать с ним. У тебя очень доброе сердце.

– Тогда нужно закалить мое сердце. Пусть лучше я буду жестокой с Тревором, но не с тобой.

Он серьезно и сдержанно произнес:

– Я принимаю все, что ты даешь мне, с открытой душой, потому что никогда и никого не хотел в жизни больше, чем тебя.

– Я тоже.

Он поцеловал ее в губы. Искра страсти снова пробежала между ними.

– Я боюсь оставаться, – прошептал Фрей. – Я ухожу, дорогая.

Она закрыла глаза. Но сосредоточиться не удавалось. Платье уже высохло, Андра сняла халат и уткнулась в него лицом.

Конечно, она сошла с ума. Что скажут дома о ее разрыве с Тревором и побеге с Фреем Роулэндом? Но она ни на мгновение не усомнилась во Фрее.

Пришло облегчение. Должно быть, оттого что больше она не сопротивлялась нахлынувшему чувству. Теперь ей не придется проводить с Тревором остаток своей жизни.

«Аутспен Квин» бросил якорь в два часа ночи. Ранним утром, опершись о поручни, Андра любовалась великолепием Столовой горы, у подножия которой раскинулся Кейптаун.

Здесь была зима. Девушка надела теплое голубое пальто и повязала голову шарфом. На борту появились таможенники. Еще через несколько минут пассажиров пригласили в кают-компанию заполнить нужные документы.

Андра нервничала. В половине девятого на борт поднимутся друзья и родственники, встречающие пассажиров. Она должна объявить Тревору о своем решении. Разговор будет не из приятных.

Всю ночь Андра не спала, репетируя этот разговор. Что-то казалось ей слишком грубым, что-то совсем не подходящим. Фрей настаивал на полной откровенности:

– Это моя вина. И я должен разделить с тобой эту тяжесть. Если он разозлится (за что его трудно винить), я должен быть рядом.

Андра вздохнула:

– Я уверена, что он не будет вести себя недостойно. Если он действительно любит меня, то все поймет.

– Если бы такое случилось со мной, мне было бы очень больно, – сказал Фрей. – Но я не хотел бы, чтобы замуж за меня выходила девушка, которая любит другого. Это бессмысленно.

Андре было трудно представить, как поведет себя Тревор. Пожалуй, все будет зависеть от обстоятельств.

О, бедный Тревор! Она не могла так жестоко, беспощадно, без слез и вздоха убить его только потому, что сердце ее принадлежит Фрею. И все-таки ей предстояло сделать именно это. Зачем она послала телеграммы с корабля, доказывая, что еще любит его. Это хуже всего. Но она посылала их с тайным, безотчетным желанием сохранить верность и любовь, хотя и тогда на этот счет уже не оставалось сомнений. Ей, конечно, предстоят неприятные минуты. Но потом ее ожидает счастье – настолько большое, что одна только мысль об этом приводит ее в волнение. Свадьба с Фреем!

Родители, наверное, никогда не поймут ее. Особенно это не понравится матери. Она не простит Андру. Во-первых, с точки зрения мамы, это не слишком хорошая партия. Морской офицер совсем не то, что богатый кейптаунский бизнесмен. Даже став капитаном корабля, он будет зарабатывать меньше Тревора. Вчера вечером Фрей признался, что не сможет жить вдали от нее. Он намеревался просить компанию подыскать ему работу в порту.