Она опорожнила переполненную пепельницу, аккуратно сложила книги и бумаги, втайне лелея надежду обнаружить отрывки из нового романа. Но нашла лишь вскрытые конверты, письма, на которые Грей еще не удосужился ответить, и кое-какие записи, касавшиеся ирландских обычаев. В последнее время Грей особенно живо интересовался местными суевериями.

Записи вызвали у Брианы улыбку:

«Остерегайтесь по пятницам говорить плохо о феях, ибо они незримо присутствуют среди людей и могут сыграть с обидчиком злую шутку».

«Тот, на кого посмотрит подлетевшая к дверям сорока, непременно умрет».

«Человек, прошедший под натянутой пеньковой веревкой, умрет насильственной смертью».

– А ты, оказывается, любопытна, Бриана! – послышался голос Грея.

Зардевшись, она выронила блокнот и спрятала руки за спину. Грей, как всегда, подкрался незаметно.

– Это не любопытство. Я просто вытирала пыль на твоем столе.

Грей лениво прихлебывал кофе, с усмешкой поглядывая на смущенную Бриану.

– Да у тебя даже тряпки нет! Чувствуя себя припертой к стенке, Бриана вызывающе заявила:

– Я как раз собиралась сходить за тряпкой. У тебя не стол, а хлев, Грейсон Тейн, и я наводила на нем порядок.

– Ты читала мои записи.

– Нет, я просто хотела отложить блокнот в сторону. А если и заглянула в него, то лишь случайно. Что там может быть интересного? Только дурацкие приметы, всякая ерунда про зло и смерть.

– Зло и смерть – это мой хлеб, – ухмыльнулся Грей и, подойдя к Бриане, поднял блокнот. – Особенно мне нравится, как здесь говорится про День всех святых: «В воздухе веет дыхание мертвых, и все вокруг олицетворяет смерть. Если в День всех святых позвать кого-то из потустороннего мира, выкликнув его имя трижды, последствия будут роковыми».

– Чепуха! – поморщилась Бриана, хотя у самой мурашки по коже забегали.

– Конечно, чепуха. Но я использовал это в романе. – Грей пригляделся к Бриане; румянец еще не совсем сошел с ее щек. – Вот беда с этими новыми технологиями, да? – шутливо посетовал он, кладя на ладонь компьютерную дискету. – Теперь писатели, когда у них что-то не получается, не комкают бумагу и не швыряют ее на пол – на радость любопытным, которые могут сунуть в них свой нос.

– Делать мне больше нечего! – Бри гордо взяла простыни. – Мне постели надо перестилать.

– Хочешь прочитать, что я написал? Она застыла на пороге и подозрительно покосилась на Грея через плечо.

– Тут есть один отрывок… мне интересно, смог ли я передать местный колорит. Обрати внимание на ритм диалогов, на развитие взаимоотношений – короче, скажи, удалось ли мне передать здешнюю атмосферу.

– Конечно, я с радостью помогу тебе. Грей включил компьютер и вставил дискету.

– Сцена происходит в пабе. Здесь Макги впервые встречает Туллию.

– Туллию? Это гаэльское имя?

– Да. Оно означает «мирная, безмятежная». Так, сейчас найду. – Грей принялся искать в тексте нужное место. – А ты говоришь по-гаэльски?

– Да. Нас с Мегги научила наша бабушка. Грей изумленно воззрился на Бриану.

– Черт возьми! Какой же я болван! Сколько времени я потратил, выясняя значение некоторых слов!

– Тебе нужно было просто спросить у меня – вот и все.

– Ладно, что теперь об этом говорить? – проворчал Грей. – Вот, нашел! Макги – отставной полицейский. Он приезжает в Ирландию в надежде узнать что-нибудь про своих предков и обрести душевный покой. Больше всего на свете ему хочется побыть наедине с самим собой, поправить расстроенные нервы. Макги участвовал в заварушке, которая кончилась очень неудачно, и не мог себе простить гибель шестилетнего мальчика – бедняга случайно оказался рядом.

– Печальная история.

– Да, у Макги свои проблемы, а у Туллии – свои. Она вдова, потеряла мужа и сына в автокатастрофе. Они попали в аварию втроем, Туллия единственная выжила. Помимо всего прочего, ее теперь гнетет и чувство вины, ведь муж у нее был не подарок, и порой она желала ему смерти.

– И теперь корит себя за это, считая, что бог отнял у нее ребенка в наказание за грешные мысли?

– Да, примерно так… Ну так вот… сцена в пабе. Она небольшая, всего несколько страниц. Смотри. – наклонившись над плечом Брианы, Грей взял ее за руку. – Видишь эти две кнопки?

– Вижу.

– Нажимай только на них. К другим не прикасайся, а не то пальцы отрежу!

– Ой, какой ты грозный!

– Еще какой! – Грей поцеловал Бриану в затылок. – Ладно, я схожу вниз, погляжу, как продвигается строительство твоей оранжереи. А ты, если тебе что-нибудь не понравится, можешь записать свои замечания на листочке.

– Ладно. – Бриана углубилась в чтение и нетерпеливо махнула рукой: – Иди!

Грей вышел в сад. Фундамент оранжереи был почти готов. Грей не удивился, увидев, что камни для него перетаскивает Мерфи.

– А ты, оказывается, не только фермер, но и каменщик!

– Ага. И швец, и жнец… – ухмыльнулся Мерфи и приказал стоявшему рядом тощему подростку: – В следующий раз сделай раствор погуще. Это мой племянник, Тим Макбрайд, – пояснил Мерфи Грею, – приехал погостить к нам из Корка. Обожает американскую музыку, стиль кантри.

Обсуждая с мальчиком разных певцов, Грей помог Мерфи перетаскивать камни. Потом смешивал раствор и со знанием дела рассуждал о технологии кирпичной кладки.

– А у тебя руки-то ничего, хоть ты и писатель, – одобрительно заметил Мерфи.

– Я работал одно лето на стройке. Помню, жара была тогда дикая, я боялся, у меня мозги зажарятся.

– Зато сегодня погода приятная. – Довольный тем, что работа спорится, Мерфи позволил себе небольшой перекур. – Если раствор быстро высохнет, через неделю оранжерея будет готова.

Грей подумал; что ему всего-то осталось здесь пробыть неделю с небольшим.

– А ты молодец! Оторвался от своей работы, чтобы помочь Бриане.

– Да у нас тут все так, – пожал плечами Мерфи. – Это же община, тут никто не обходится без помощи родственников и соседей. Скоро увидишь: когда надо будет ставить каркас и застеклять оранжерею, сюда еще несколько человек придут. А другие помогут Бри сделать скамейки. Короче, к концу строительства каждый внесет свою лепту, а Бри потом будет раздавать всем черенки и саженцы, – Мерфи выпустил изо рта дым. – Круговая порука – вот в чем смысл соседской общины.

Грей прекрасно его понимал. Он уже почувствовал это на крестинах Лайама и в какой-то момент даже позавидовал чужому образу жизни.

– Послушай… – обратился он к Мерфи, – а тебя никогда не тяготило, что за оказанную услугу ты будешь обязан расплачиваться?

– Ну вы, американцы, даете… – хохотнул Мерфи, в последний раз затягиваясь сигаретой. Зная Бриану, он не бросил потушенный о камни окурок, а сунул его в карман. – Все деньгами меряете. И при чем тут «обязан»? Это же в интересах каждого, чтобы человек чувствовал себя в безопасности, знал, что стоит только протянуть руку, и ему непременно помогут. И он сделает то же самое, если в том будет нужда. – Мерфи повернулся к племяннику: – Ладно, Тим, давай-ка почистим инструменты – и домой! А ты, Грейсон, скажи Бри, чтобы она не трогала эти камни. Хорошо? Их еще надо укрепить.

– Да, разумеется. О господи, я совсем про нее забыл! Пока! Увидимся!

Взглянув на часы. Грей поморщился. Прошло уже больше часа с тех пор, как он оставил Бриану.

Она по-прежнему сидела за компьютером.

– Что-то ты долго читаешь полглавы. Он опять застал ее врасплох, но на сей раз она не отскочила от стола. Оторвавшись от экрана, Бри задумчиво посмотрела на Грея. Глаза ее были полны слез.

– Неужели настолько плохо? – Грей и сам удивился тому, что он нервничает.

– Ну что ты! Чудесно! – Бри достала из кармана фартука носовой платок. – Честное слово. Особенно то место, где Туллия сидит в саду и думает о своем ребенке. Ты сумел так точно передать ее горе! Кажется, что это живой человек.

Грей неожиданно смутился.

– Да ладно тебе! Скажешь тоже…

– Нет, у тебя удивительный дар облекать чувства в слова. Грей. Ты извини, я зачиталась…