Эта идея позабавила Мегги.

– Я совсем немножко боюсь. И не столько боли, сколько того, что меня ждет потом.

– Ничего, зато ты скоро станешь матерью, Маргарет Мэри. Да благословит тебя бог!

Лотти вышла из комнаты. Мегги закрыла глаза. В ее жизни грядут великие перемены. Скоро она станет матерью. Ребенок, созданный ею и Роганом, выйдет из ее чрева, и можно будет взять его на руки.

Я люблю тебя, подумала Мегги. И всегда буду любить. Клянусь!

Боль нахлынула вновь. Мегги тихо застонала и еще крепче зажмурилась, стараясь дышать ровно и глубоко. Кто-то ободряюще прикрыл ее руку своей ладонью. Мегги открыла глаза и с удивлением увидела лицо своей матери, по которому текли слезы. И, наверное, во взгляде Мейв сквозило настоящее понимание.

– Я желаю тебе счастья, Мегги, – медленно произнесла Мейв. – Тебе и твоему ребенку.

По крайней мере, на какой-то миг над пропастью, разделявшей мать и дочь, был перекинут мостик. Мегги перевернула руку Мейв и приложила свою ладонь к ее ладони.

Когда Грей примчался с вещами Мегги, Лотти уже сажала ее в машину Брианы. Все постояльцы высыпали во двор провожать ее.

– Спасибо! Как ты быстро управился. – Бриана взяла у Грея пакет и растерянно огляделась по сторонам. – Роган уже поехал в больницу. Он так спешил, что повесил трубку, даже не попрощавшись. Врач велел нам доставить Мегги как можно скорее. Я отвезу ее.

– Ну конечно! Не волнуйся, у нее все будет хорошо.

– Да, разумеется… – откликнулась Бриана, грызя ногти. – Вот только не знаю, что делать… Я уеду, а как же мои гости?

– Я о них позабочусь.

– Но ты не умеешь готовить.

– Я их свожу в ресторан. Не беспокойся. Бри.

– Да-да… это все глупости… Извини, Грей. Я так растеряна.

– Не думай о доме. – Грей и сам немного успокоился, увещевая Бриану. – Здесь все будет нормально. Твое дело помочь сестре.

– Я помогу… Послушай, а может, тебе стоит позвонить миссис О'Малли? Телефон в моей записной книжке. Она придет и до моего возвращения возьмет все хозяйство на себя. Да! И позвони, пожалуйста, Мерфи. Надо сообщить ему про Мегги. И…

– Тебе пора, Бри. Я обзвоню все графство, – наплевав на то, что они во дворе не одни, Грей крепко поцеловал Бриану. – Попроси у Рогана для меня сигару.

– Хорошо. Ладно, я поехала. – Бриана поспешила к машине.

Лотти и Мейв тоже сели в автомобиль и поехали следом за ней.

Вот они, семейные хлопоты, подумал Грей и поежился. Слава богу, что он живет без забот, без хлопот, поскольку семьи у него нет.

Но он все равно волновался за Мегги. День сменился вечером, потом наступила ночь. Миссис О'Малли ворвалась в кухню от силы через полчаса после телефонной мольбы Грея о помощи. Грохоча сковородками, она весело рассуждала о родах, пока Грей не почувствовал приступ дурноты и не укрылся от этих разговоров в своей комнате.

Ему стало полегче, только когда пришел Мерфи и они выпили за здоровье Мегги и младенца.

Обычно Грей уходил от действительности двумя способами: либо ложился спать, либо с головой уходил в работу. Но теперь и сон не шел, и работа застопорилась.

Бессонными ночами Грея всегда обуревали тревожные мысли. Сколько он ни гнал их от себя, сцена на кухне вновь и вновь всплывала в его памяти. Как же он, наверное, усложнил Бриане жизнь, добившись, что она уступила его желанию! Он совершенно не думал тогда ни о ее родных, ни о религиозных запретах. А что, если Бриана такая же набожная, как и ее мать?

При мысли о бессмертии души и о вечных муках Грею стало не по себе. Понятие вечного всегда наводило на Грея ужас. Ну а разговоры о вечных муках – тем более.

Да и то, что говорила Мегги (вероятно, высказывая мысли Брианы), мало радовало. Рассуждения о любви действовали на Грея ничуть не менее угнетающе, нежели разговоры про преисподнюю. Он терпеть не мог обсуждать с посторонними свою личную жизнь.

«Почему, почему люди так любят все усложнять?» – сетовал Грей, зайдя в комнату Брианы. Сложности хороши в романах, а в реальной жизни гораздо разумнее наслаждаться моментом.

Но, с другой стороны, глупо и невероятно наивно делать вид, будто бы роман с Брианой Конкеннан – это ерунда. Он ведь не может не признать, что другой такой женщины в мире нет.

Грей рассеянно открыл какой-то маленький флакончик, стоявший на туалетном столике Брианы, и на него повеяло ароматом ее волос…

Да, ему просто приятно проводить с ней время, принялся уверять себя Грей. Им хорошо друг с другом, но все это лишь в данный конкретный момент в данной обстановке. И, разумеется, он в любую минуту может уехать. Безусловно!

Грей сердито хмыкнул и завинтил крышку флакончика.

Но запах Брианы остался с ним.

Да не любит она его вовсе! Просто он у нее первый, и вполне естественно, что она придумала себе эту любовь. А он… он, пожалуй, немного увлекся ею… совсем чуть-чуть! Но и это естественно, ведь Бри не похожа ни на одну из его бывших любовниц.

Однако когда он закончит писать роман, его рот ман с Брианой тоже надо будет завершить. Ему пора будет собираться в путь-дорогу… Грей поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Никаких сюрпризов… Знакомое лицо. Разве что во взгляде сквозило что-то паническое. Но Грей предпочел этого не замечать.

В зеркале был человек, которого он сотворил из ничего и с которым ему было удобно. Он скользил по жизни легко, свободно, не обременяя себя ни лишними вещами, ни грузом сожалений.

Что же касается неприятных воспоминаний, то Грейсон Тейн научился их блокировать. Научился очень давно. Поэтому через некоторое время он сможет спокойно оглядываться назад и вспоминать Бриану. И ему этого будет достаточно.

Да, но почему, черт побери, она не звонит?

Грей поспешно отвернулся от зеркала, чтобы не дай бог не увидеть там чего-то нежелательного.

«Зачем ей звонить? – сказал он себе, разглядывая корешки книг, стоявших на полке. – Это ее семейные дела, я к ним отношения не имею. И не хочу иметь!»

Просто ему любопытно узнать про Мегги и младенца. Вот и все! Да-да, он не спит из чистого любопытства.

Приободрившись, Грей выбрал какую-то книгу, растянулся на кровати Брианы и углубился в чтение.

Бриана обнаружила его в три часа ночи спящим поверх одеяла с открытой книгой на груди. Пошатываясь от усталости, она вошла в комнату и расплылась в улыбке. Улыбка была глупой, но Бриана решила, что в такую ночь это можно себе позволить.

Она бесшумно разделась, положила вещи на стул и, словно ящерка, юркнула в ночную рубашку. Потом зашла в ванную и умылась, чтобы смыть с лица усталость. Подняв глаза на свое отражение. Бри увидела ухмыляющуюся физиономию и весело расхохоталась.

Возвратившись в комнату, она погладила Кона, который свернулся калачиком на ковре возле постели, выключила свет и легла прямо на покрывало.

Грей тут же повернулся к ней и уткнулся носом в ее волосы.

– Бри! – сонно пробормотал он. – Я по тебе скучал.

– Спи. – Бриана прижалась к нему.

– Да… спи… Без тебя мне плохо, старые сны одолевают.

– Ш-ш… – Бриана погладила Грея по голове, тоже понемногу погружаясь в блаженное забытье. – Теперь все хорошо, я здесь.

Однако эти слова подействовали на Грея, как звонок будильника. Он вдруг проснулся и растерянно заморгал.

– Бри? Ты вернулась?

– Да. А ты читал-читал и заснул.

– Ага… – Грей потер лицо и прищурился, стараясь разглядеть в темноте черты Брианы. – Что с Мегги?

– Все чудесно. Ох, если б ты это видел, Грей! – Бриана оживилась и села на постели, обхватив руками колени. – Господи, как же она ругала Рогана, чем только ни грозила ему, а он в ответ кротко целовал ее руки и просил: глубоко дышать. Мегги смеялась, говорила, что она его обожает, и тут же опять осыпала проклятиями. Я никогда в жизни не видела, чтобы мужчина так нервничал. – Бриана снова вздохнула, не замечая, что щеки ее увлажнились. – Все вокруг суетились, что-то говорили, спорили… ну, в общем, как и следовало ожидать. Врачи пытались нас выгнать, но Мегги пригрозила, что тоже уйдет, и нас оставили в палате. Боже мой, все это было так… здорово!