- Вика у нас гений. Вундеркинд! Ей сам Бил Клинтон письма пишет. Куда мне, простой смертной, до нее, - обиженно огрызнулась Инга, которой сразу расхотелось продолжать разговор. - Ну ладно. Пойду переоденусь и помогу маме накрыть на стол. Но посуду после обеда мыть тебе, чудо-дитя. У нас на вечер с Кариной запланирован поход в кино. Кстати, если хочешь, можешь присоединиться, - милостиво добавила она уже из дверей спальни.

- Да нет, спасибо. Я побуду с мамой и папой.

Глава 22

Инга встретилась с Кариной у кинотеатра. Но фильм, из-за которого они пришли, начинался слишком поздно.

- Что делать будем? - расстроилась Карина. - Посмотреть хочется, а как возвращаться потом? Я-то близко живу, и место у нас открытое, не опасное. А тебе так поздно одной нельзя. Может позвонишь домой и скажешь, что останешься у меня ночевать?

- Подожди. У меня другая идея.

Инга нашла автомат и позвонила Давиду.

- Братишка, - сказала она жалостливым голоском. - Мы тут с Каринкой в кино надумали пойти, а сеанс поздний. Не мог бы ты нас встретить после кино?

- О чем разговор! - тотчас откликнулся Давид. И, секунду подумав, добавил: - Нельзя двум девушкам так поздно одним ходить в кино. Вас и в самом зале задеть могут. Где вы?

- В АМС, у Мола.

- Когда сеанс?

- Через пол часа.

- Ждите меня у касс, сейчас подъеду.

- Yes! - радостно взвизгнула Инга, вешая трубку. - Кино не отменяется.

Через четверть часа появился Давид. Поцеловал сестру, поздоровался с Кариной за руку и поспешил к кассе за билетами. Уже внутри кинотеатра Инга спросила:

- Почему один? Я была уверена, что ты придешь с Пегги.

- У нее завтра курсовая. Сидит, зубрит, не поднимая головы.Так что ты позвонила кстати. Я как раз сидел скучал.

Он купил три пакета поп-корна и пепси-колу, и они все вместе проследовали в зал.

- Чтобы во время сеанса вы много не болтали и не мешали другим, я сажусь между вами,- заявил Давид тоном, не терпящим возражений.- Я буду в роли наседки, а вы - мои цыплята. Сидите смирно и клюйте свои пушистые зернышки.

- По-моему, ты совсем разучился разговаривать с девушками, - фыркнула Инга. - И острить тоже. Какие мы тебе цыплята. А ты тогда уж не наседка, а петух.

Карина сидела, как мышка, не произнося ни слова. Даже про поп-корн забыла.

- Подружка! - перегнулась через брата Инга. - Ты чего там притихла?

- Всё, всё! Кончаем болтать. Фильм начинается, - остановил ее Давид.

В соответствии с взятой на себя ролью наседки, он раскинул крыльями руки, водрузив их на спинки соседних кресел, устроился поудобнее и попытался сосредоточиться на происходящем на экране. Но у него это почему-то не получалось. Все его мысли и ощущения были сконцентрированы на сидевшей рядом Карине, такой кроткой, бесхитростной, доверчивой и домашней. Чтобы не коснуться лежащей позади нее руки, она слегка подалась вперед, застыв в напряженной позе. Давид понял, что ведет себя недостойно, опускаясь до дешевых, мальчишеских уловок, и, устыдившись, сложил свои “крылья” на коленях.

По окончании фильма он посадил девушек в машину.

- Кого везем первым? - Спросил и подумал: Опять прокол. Ясное дело - сна- чала подругу сестры.

- Я живу тут совсем близко, на Третьей улице, - поспешила сказать Карина.

Подъехав к ее дому - длинному, многоэтажному зданию, он остановил ма- шину, выключил зажигание и вышел, бросив на ходу сестре:

- Доведу твою подружку в целости и сохранности до самого крыльца. А то время уже за полночь. Мало ли...

Отодвинув тяжелую, туго поддающуюся дверь вена, он подал Карине руку. Она легко спрыгнула рядом с ним на асфальт.

- Давид, только ты скорее, - крикнула ему Инга. - А то мне тут одной уже страшно.

Он взял Карину под руку.

- Который ваш подъезд?

- У того конца здания, предпоследний. Ты не беспокойся, Давид. Я добегу сама.

- Нет уж, я провожу. По-моему, меня для этого позвали.

Они шли вдоль здания по выложенной фигурной плиткой пешеходной дорожке, укрытой от света уличных фонарей деревьями и высоким кустарником. Ночь, полумрак, похожая на старинный грот, уединенная аллея уже сами по себе настраивали на романтический лад.

Чтобы отогнать зависшее в воздухе чувство неловкости, Карина заговорила первая:

- Тебе понравился фильм?

- Какой фильм?

Она повернула к нему удивленное лицо. Ее огромные влажные глаза таин- ственно блеснули в темноте:

- Который мы только что смотрели.

Но я ничего не видел.

- Как это?

- Все два часа я сидел там, как болван, и думал только об одном... Хочешь знать, о чем?

Она не ответила. Они оба давно все знали и без слов. Но он все же сказал:

- О том, что я безумно хочу тебя поцеловать.

Давид рывком привлек девушку к себе и, отыскав ее губы, прижался к ним. Перестав отбиваться, Карина затихла. Как только его железное объятие ослабло, она отстранилась, широко распахнув глаза. Опьяненность поцелуем постепенно вытеснялась в них гневом. Он закрыл ей рот ладонью, не дав говорить.

- Молчи. Я знаю всё, что ты можешь сказать мне. И все понимаю сам. Но такая вот вышла история, что еще там, на берегу океана, когда мы впервые встретились, я утонул в твоих бездонных глазах, и по сей день не могу из них вынырнуть. Чтобы избавиться от меня, тебе придется вызывать бригаду спасателей - с канатами и вертолетом.

Не проронив ни слова, она открыла своим ключом дверь подъезда и исчезла в нем. Давид интенсивно тряхнул головой, стиснул зубы и кулаки, загоняя назад, в клетку, вырвавшиеся на свободу чувства, и крупными шагами пошел назад - к сестре, к машине, к своим каждодневным рутинным обязанностям.

Глава 23

Лана не планировала заезжать в магазин, обед на вечер был приготовлен ею заранее. Но, возвращаясь с работы, она почему-то съехала с фривея на один пролет раньше и завернула в паркинг магазина Paradise.В магазине, ожидая своей очереди, она от нечего делать разглядывала людей, стоявших впереди.Силуэт одной женщины со спины показался ей очень знакомым. Тонкая талия, изысканный туалет.Смущали поникшие плечи и опущенная голова... Что-то ёкнуло внутри. Женщина стояла у прилавка, поэтому обойти ее, чтобы заглянуть в лицо, было невозможно. Лана подошла к ней совсем близко и тихо, неуверенно окликнула:

- Натель...

Женщина вздрогнула и напряглась, но осталась стоять, как стояла, даже не повернув головы.

- Натель? - растерянно повторила Лана.- Ведь это ты?

- Это я. - Женщина медленно, как бы нехотя обернулась.

Лана в смятении отпрянула. Исхудавшее до неузнаваемости лицо. Обтянутые пергаментной кожей челюсти и скулы. Вокруг странно округлившихся глаз залегли синие тени.

- Боже мой, Натель, что с то... - Лана запнулась. Но, переборов себя, нашла силы заговорить: - Я столько тебя искала. Как ты могла так внезапно исчезнуть. Разве с подругами так поступают.

Натель отчужденно смотрела сквозь витрину на улицу, будто и не слыша ее.

- Давай уйдем отсюда. Пожалуйста. - Голос Ланы дрожал.

Пожав плечом, Натель нехотя шагнула в сторону:

- Куда?

Задумавшись на минуту, Лана сказала:

- Ко мне. Ведь мы здесь совсем близко. - Натель сделала протестующий жест. Лана быстро добавила: - Дома сейчас никого нет. И ближайшие часа два не будет. Нам никто не помешает.

- Хорошо. Я поеду за тобой.

- Нет-нет! Давай твою машину оставим здесь. Я потом привезу тебя обратно.

- Боишься, что сбегу? - На скелетоподобном лице Натель появилось подобие улыбки. Она послушно пошла за Ланой к ее машине.

Уже дома Лана взволнованно приступила к допросу.

- Я думала, вы уехали из Калифорнии, возможно даже из Штатов. Я не могла и предположить, что ты в Лос-Анджелесе и не даешь о себе знать. Почему, Натель? Почему!?

- Разве ты не видишь, я очень больна.Я на финишной прямой. И до финиша уже рукой подать.

- Не говори так! Не смей сдаваться. Это самое худшее, что ты можешь сделать. Ты обязана бороться.