– Какой же ты молодец, папка! Ты меня спас. – И она засеменила рядом с отцом к подъезду.

Устроив зверька в коробке из-под обуви, она отправилась на кухню.

Они сидели друг против друга. Монотонно тикали часы, бубнил из гостиной телевизор. Вадим молча жевал, глядя в одну точку, не замечая, казалось, что ест. Светлана сочувственно поглядывала на него.

– Опять неудачный поход?

– Неудачный, – вздохнул Вадим, не меняя позы. – И еще… Сегдня стали известны результаты повторной экспертизы.

– Ну и?..

– В крови обоих обнаружен один и тот же, не известный науке яд.

– Яд!?! – Светлана побледнела. – А может… может они напару отравились чем-нибудь во время перерыва? Может съели что-то некачественное?

– Это был яд мгновенного действия.

– Может укусила какая-то пакость?

– В разных местах и в разное время?

– Тогда, значит, их отравили.

– Исключается. Ни в пищеварительном тракте, ни в легких присутствие яда не обнаружено. Только в крови. При полном отсутствии следов внешних повреждений.

Забыв о еде, Светлана озадаченно смотрела на отца:

– А разве так бывает?

– Не знаю, солнышко, не знаю. – Он отключенно теребил салфетку. Потом встал, швырнув ее на стол. – Пойду в кресло. А ты готовь чай. Только со свежей заваркой.

Погруженный в свои мысли, Вадим полулежал с закрытыми глазами, не глядя в экран, пока одна информация не привлекла его внимание. Неведомые грабители неведомым путем проникли на московскую продовольственную базу и унесли все, что там было. Не килограммы – тонны продуктов. При этом ни замки, ни окна взломаны не были. И вообще никаких следов чьего-либо присутствия обнаружить не удалось. Комментатор классифицировал случившееся как ограбление века.

«Создается впечатление, что месячный запас продовольствия просто испа- рился, как ртуть, сам по себе, – резюмировал он. – Сработано настолько чисто, что одни склонны винить во всем изголодавшихся на чужбине инопланетян, другие намекают на вмешательство потусторонних сил. Так или иначе, о результатах ведущегося расследования мы будем вас информировать.»

Тихий скребущийся звук коснулся слуха Вадима.

– Ла-на! – крикнул он. – Поди-ка сюда. Ты что-нибудь слышишь?

Светлана остановилась в дверях. Прислушалась. Звук был равномерным и монотонным, как если бы кто-то старательно пилил лобзиком кусок фанеры.

– Ой, да это ж наверное Плут! – сообразила она, бросаясь к обувной коробке. – Совсем про него забыла.

Новое местожительство зверька было пусто. Светлана ползала на коленях по полу, заглядывала во все углы, под мебель, за занавески, под и за батареи. Зверек, оправдывая свою кличку, затаился, притих. Решив перехитрить его, затаи- лись и Светлана, выжидая, кто кого. Она победила. Пилежка возобновилась. Не поднимаясь с колен, девочка крадучесь поползла на звук. Заглянула под сервант:

– Па! Он где-то здесь. Но ничего не видно.

Отец принес фонарик и, опустившись рядом с дочерью на колени, направил луч под сервант. Зверька там не было. Только круглая дырка величиной с грецкий орех в стене, над плинтусом. И горка рыжего порошка перед ней.

– Папа, папа, посвети-ка туда!

Дырка оказалась довольно глубокой, и внутри ее, что-то темнело.

– Вот это да… – озадаченно пробормотала Светлана. – Настоящий подкоп.

– Но здесь капитальная кирпичная кладка. Как же он мог прогрызть ее?

– Ты лучше скажи, как его оттуда выковорить. И как он вообще там помещается. Дырка-то по диаметру в несколько раз меньше его. Задохнется ведь.

– Может спицей его кольнуть? Или вилкой поддеть?

– Скажешь тоже, – рассердилась Светлана. – Что же делать-то, а? Ну что мне с ним делать? – Она чуть не плакала.

А зверек, не обращая уже на них внимания, самозабвенно пилил, уходя все глубже в стену. Горка рыжего песка у плинтуса росла на глазах.

– Плут! Миленький Плут… Ну пожалуйста…

Пилежка вмиг прекратилась. Послышалась возня, и из норки вывалился круглый, покрытый рыжей пылью задок. А потом они увидели его всего целиком. Встряхнувшись по-собачьи, он окутался облачком пыли.

– Плут. Плутишка. Лапочка мой, – умильно ворковала Светлана.

Повернувшись на голос, зверек затрусил прямиком к ней. Она подхватила его на руки, стряхнула остатки кирпичной пыли и прижала к себе.

– Лана, а ведь он вылез на твой зов!

– Ну да. А что тут особенного?

– Так не кошка ведь, не собака, а кличку свою знает.

– И вообще для слепого он ориентируется просто потрясающе.

– Слепого, говоришь?

– Ну да. У него и глаз-то нет.

– Не может быть! Дай-ка я посмотрю.

Они все еще сидели на полу перед сервантом. Вадим даже фонарик выключить забыл. Он внимательно обследовал мордочку зверька и вынужден был согласиться: – Действительно нет… Странно. Очень странно. – Ухватив зверька за прозрачную ноздрястую пуговку, он заглянул ему в пасть и даже присвистнул от удивления. – Вот это да! Похлеще рыбы пиррани.

Челюсти зверька были усеяны двойным рядом зубов – мелких, острых, скошенных назад, как зубья пилы.

– Да с таким подарком природы не то что кирпич, гранит перепилить можно. – Вадим вдруг нахмурился и строго спросил: – Лана, откуда у тебя это чудо-юдо?

– Я же тебе рассказывала еще там, во дворе.

– Вернешь обратно. Завтра же. У нас будут из-за него неприятности.

Она и сама понимала, что будут. Такого стенопроходца на месте не удержать. К тому же он наверняка и спать им не даст.

– Ты знаешь, где живет его хозяйка?

– Нет, но она обещела зайти.

– Ну а пока что делать с ним будем?

– Может в ванну на ночь посадим? Надеюсь, эмалированный чугун ему не по зубам.

– Окей. А завтра я хотел бы забрать его с собой.

– Куда??

– В одну лабораторию. Покажу кой-кому. Он меня очень заинтересовал. Если я не ошибаюсь, это милое создание живет глубоко под землей и прогрызает себе норы в твердых, окаменевших породах.

– Может его вывезли с каких-нибудь заморских островов?

– Не знаю, не знаю… – задумчиво проговорил Вадим, как- то странно глядя на зверька. – Не нравится мне все это.

– Что именно?

– А все, что последнее время вокруг нас происходит.

Показать диковинное существо специалистам Вадиму так и не удалось. По той простой причине, что наутро никакого зверька в ванной не оказалось. Плут бесследно исчез. Напрасно Светлана бегала по квартире, выкрикивая и нашептывая его имя. Они обследовали всю ванную комнату – ни на кафель, ни на чугун зверек явно не покушался.

– Вариант только один, – Вадим в раздумье почесал затылок. – Он ушел через сливной трап.

– Да на трапе же железные перегородки. Что он таракан что ли?

– На то и плут, – невесело улыбнулся Вадим. – Видимо, набор уникальных зубов и ноздрей не единственная его компенсация за отсутствие глаз. Жаль, если твой Плут не отыщется. Ну ладно, я побежал. Говори, хозяюшка, что к ужину принести?

– На сегодня у нас все есть. Разве что хлеб. И приходи сам поскорее. А деньги зря не трать. Мама говорила, надо быть экономным. А еще знаешь, что она говорила? – Светлана улыбнулась. – Когда муж гений, с ним нельзя расслабляться. Так вот, теперь мне достается за нее.

– Иногда ты мне ее так напоминаешь, что хочется выть от боли. Интонации. Манеры. Выражения.

– Понятное дело, ведь я ее дочь, – тоном мудрой женщины подтвердила Светлана и добавила, грустнея: – А мне не иногда, мне постоянно выть хочется. И днем… и особенно ночью. Кстати, ты снова стонал во сне. Опять кошмары?

– Пустяки, – отмахнулся Вадим, не желая тревожить дочь. И, поцеловав ее в макушку, с виноватым видом взялся за свой дипломат. – Я очень люблю тебя, девочка моя. Знаю, маму мне тебе не заменить, но дороже тебя у меня нет никого на целом свете.

– И у меня тоже, папа. Не задерживайся, беги. Пусть тебе повезет хоть на этот раз.

Рассеянно расплетая и заплетая косу, Найт сидела перед телевизором. Его экран был единственным освещением в комнате. В призрачных отблесках мелькавших изображений ее лицо казалось мертвенно бледным.