Позвонил Андрей – мамин двоюродный брат, и позвал Свету с собой на смену. Она с радостью согласилась. Андрей – машинист московского метрополитена, весе-лый, общительный холостяк. Он был лет на 10 старше Светланы, и ей нравилось, что он обращается с ней как с равной. Рядом с ним она чувствовала себя взрослой, самостоятельной и в то же время защищенной. Уже само общение с дядей было для нее праздником.

Устроившись между двумя машинистами, Андреем и Стасом, Светлана приготовилась к захватывающим дух странствиям во чреве Москвы. Ведь одно дело ездить на метро в ярко освещенном вагоне, созерцая лишь лица пассажиров и станции, и совсем другое – в кабине машиниста, откуда видны все подземные тоннели. К ее разочарованию все оказалось намного обыденнее и прозаичнее, чем она себе представляла.

Записанный на магнитную ленту жизнерадостный женский голос объявлял станции, а мелодичный гонг, сменивший, наконец, надоевшее «Осторожно, двери закрываются», оповещал о начале и конце посадки. Пестрый людской поток то опорожнял, то наполнял голубые обтекаемые вагоны. Светлана наблюдала за этим, доведенным до автоматизма процессом через большое круглое зеркало, подвешенное на платформе, у головного вагона.

Мягкий толчок, и просторные подземные залы сменяются тусклыми, еле освещенными (или не освещенными вовсе) тоннелями. Две-три минуты, и снова «дворец», украшенный гранитом, мрамором, барельефами, медальонами, бронзо- выми скульптурами; мозаикой, фресками, красочными витражами. Бесчисленные светильники щедро изливают электрический свет на все это великолепие… Но какую москвичку удивишь станцией метро. С самого рождения метро – неотъемле- мая часть ее быта. А вот прячущиеся в загадочном мраке тоннели, несущиеся навстречу, в лобовое окно кабины – дело другое.

– Вам не надоедает изо дня в день ездить по кругу, не встречая на своем пути ни машин, ни прохожих, не видя ни солнца, ни луны, ни снега, ни дождя? – поинтересовалась Светлана.

– Нисколечки, – весело отозвался Андрей. – Работа, в прямом смысле, не пыльная, спокойная. Даже уставать не успеваем. Ни тебе пробок, ни дорожных происшествий.

– К тому же всегда сухо и тепло, – добавил Стас. – Ни откуда не каплет.

– И никто вас не контролирует, никто за вами не следит?

– Ну что ты, без контроля нельзя. Все на электронном табло и в компьютере главного диспетчера. Там фиксируется и координируется движение поездов, отслеживаются их маршруты. Попробуй, к примеру, проскочи семафор на красный свет, выбейся на минуту из графика или самовольно, без санкции сверху, остановись посреди тоннеля – тут же поднимут тревогу. А как же иначе. Мы все взаимосвязаны. Скорости сама видишь какие, и дело мы имеем с живыми людьми, с тысячами и тысячами людей. Это тебе, Светик, не фунт изюма, – закончил свою лекцию Андрей.

– Я бы, наверное, не смогла всю жизнь работать под землей, – задумчиво проговорила Светлана.

– Что так? – улыбнулся Андрей.

– Не знаю. – Она неопределенно пожала плечом. – Я люблю когда вокруг меня много воздуха и света, когда ничего не давит, не ограничивает обзора. Когда можно глазеть по сторонам. Нет, точно не смогла бы. Не выдержала бы и недели.

– Ерунда, – заверил ее Андрей. – Дело привычки. человек, знаешь ли, такое удивительное существо, ко всему привыкает.

Умолкнув, Андрей сосредоточенно следил за дорогой, разветвившейся на несколько убегающих во тьму рукавов. Совсем близко с бешеной скоростью пронесся встречный поезд. Когда разветвления кончились, оба машиниста расслабились, доверившись автоматике.

Чтобы немного развеселить племянницу, Андрей сказал, лукаво подмигнув напарнику:

– Представляешь, Стас, как нам с тобой сейчас завидуют длиннохвостые обитатели тьмы. Небось отродясь не видывали такой хорошенькой, такой молоденькой машинисточки.

– Ой! – Светлана брезгливо наморщила нос. – Неужели здесь водятся мыши?

– Мыши что – мелочи жизни, – поправил ее Стас. – Бери выше: крысы! Злющие, вот такие. – Он растопырил скрюченные пальцы и, оскалившись, сделал зверское выражение лица.

– Да ну вас! – замахала руками Света. – Чего пугаете?

– Не веришь? – продолжал розыгрыш Андрей. – А ну-ка, старик, тормозни.

Замедлив грохочущий бег, состав плавно остановился посреди тоннеля.

– С ума сошли! – ужаснулась Светлана. – А если на нас сзади другой поезд налетит? Сами ж только что говорили, что самовольно останавливаться не имеете права.

– Не боись, – улыбнулся Андрей. В его серых лукавых глазах плясали чертики. – Мы тебя с ветерком катали. И теперь идем с опережением графика почти на целую минуту. Так что можно чуточку и постоять.

– А про крыс…это мы так, дурака валяли. Не бери в голову, – успокоил юную гостью Стас.

Прижавшись носом к стеклу, Светлана без особого интереса разглядывала тоннель: бесконечные жилы и вены коммуникаций выстилали сумеречное нутро железобетонной кишки. Недобрым стальным блеском скалились на свет фар рельсы – две внизу и одна, самая коварная, сбоку. Андрей объяснил, что если коснуться ее, стоя на рельсах, умрешь мгновенно. А в общем ничего особенного. Мрачно, скучно и пустынно. Даже обещанных крыс не было.

Поезд вздрогнул и снова ожил, равномерно, неспеша набирая скорость. Светлана, все еще стоявшая, прижавшись к стеклу, вдруг испуганно отпрянула. Оба машиниста, изменившись в лице, быстро переглянулись. Забыв об осторожности, Андрей резко рванул состав, придержав однако Светлану, чтоб лицом о стекло не ударилась. Теперь они неслись вперед так, что только в ушах гудело.

Лишь когда состав, мягко проскользив вдоль забитой людьми платформы, остановился, Андрей пытливо заглянул в глаза Светланы и улыбнуться:

– Что случилось, малыш? Почему так побледнела?

Светлане как-то сразу расхотелось кататься на метро, а поезд уже снова покидал освещенную станцию.

– К…кто это был? – растерянно пробормотала она, прижимаясь к Андрею, стараясь не смотреть больше в мрачную глубину несущегося навстречу тоннеля.

– Мало ли, – как можно беззаботнее отозвался Андрей. – Может неисправность какая в проводке, и электрик, не дожидаясь ночного перерыва, вышел на объект. Знаешь, какой гигантский персонал обслуживает московский метрополитен.

– Нет. Это был не электрик. – Она так энергично замотала головой, что волосы хлестнули ее по глазам. – Я не уверена даже, что это был человек. Он… он посмотрел на меня. У него были злющие презлющие глаза, как у дикого зверя.

– Да у тебя, малышка, богатое воображение. Ты у нас, оказывается, фантазерка. Крысы это уж куда не шло. Но чтобы человек с глазами зверя, тут, по-моему, явный перебор. – Однако во взгляде Андрея больше не плясали веселые чертики.

– Я видела его! – стояла на своем Светлана. – Так же ясно, как сейчас вижу вас двоих.

Андрей и Стас снова переглянулись.

– Тебе все показалось. Поняла? – неожиданно резко, с нажимом проговорил Андрей. – Забудь. Ничего и никого ты не видела.

Светлана озадаченно уставилась на дядю. Он никогда так не разговаривал с ней.

Вынырнув из тоннеля, они «причалили» к очередной платформе, остановились перед зеркалом заднего обзора. Светлана рассеянно наблюдала сквозь него за сутолокой у вагонов, когда в кабину вдруг, как к себе домой, вошел человек в форме работника метрополитена.

– Почему здесь посторонние? – не поздоровавшись, осведомился он. И, видя замешательство машинистов, приказал: – Трогайте. По дороге разберемся.

Насупившись, Андрей взялся за рычаг. Светлана исподтишка разглядывала странного субъекта с львиной гривой похожих на лесной пожар волос, с отврати- тельно широким носом и удобно сидящими на нем массивными очками, сквозь которые подозрительно и въедливо глядели удивительно бесцветные водянистые глаза.

– Итак? Я жду объяснений, – менторским тоном проговорило рыжее начальство, едва поезд начал набирать скорость.

– Простите, а с кем, если не секрет… – попытался перехватить инициативу Андрей.