– Тут разброс капель невелик, – заметила Пибоди. – Наверное, большая часть попала на него, а остальное впитали в себя простыни и одеяло.

– Выходит в коридор, встречается с напарником. Видишь пятно на полу? Это с их костюмов натекло. Думаю, именно тут они сняли костюмы и засунули в сумки вместе с ножами. Отсюда и брызги. Спустились вниз и вышли на улицу. Чистенькие. Ушли. Миссия завершена.

– Но только она не была завершена. Ева кивнула.

– Она не была завершена. Задержись они еще на пару минут – ну хоть ради того, чтобы прихватить по дороге кое-какие трофеи или посмаковать плоды трудов своих, – патрульная машина успела бы подъехать еще до того, как они покинули дом. Они разминулись просто чудом. Малышка действовала быстро, но они оказались еще быстрее.

– Зачем убивать детей? – нахмурилась Пибоди. – Чем им дети помешали?

– Пока мы мало что знаем. Не исключено, что один из детей или оба были главной мишенью. Может, кто-то из них что-то видел, что-то слышал, что-то знал, в чем-то был замешан. Мы не можем с уверенностью утверждать, что взрослые были первичной мишенью. Фишка в том, что они все должны были умереть, все обитатели дома. Вот с этого и начнем.

Она опоздала на встречу с Мирой, но тут уж ничего нельзя было поделать.

Ева нашла ее в гостиной. Мира сидела за столом, пила чай и работала на персональном портативном компьютере.

– Извините. Меня задержали.

– Ничего страшного.

Мира отодвинула компьютер. На ней был костюм простого покроя, но очень сложного цвета: какого-то дымчатого, не то голубого, не то серого. Каким-то чудом ей всегда удавалось подбирать туфли того же цвета. В ушах у нее были серебряные сережки, на шее – три серебряные цепочки толщиной с волосок. Ева не знала, как ей удается достигать столь изысканной элегантности: то ли это был результат стратегического планирования, то ли природный дар.

– Она спит. Девочка, – пояснила Мира. – Соммерсет следит за ней по монитору.

– Это хорошо. Слушайте, мне надо влить в себя порцию настоящего кофе, а то мои мозги расплавятся. Вам принести?

– Спасибо, не нужно.

Ева отодвинула панель на стене и включила кофеварку.

– Вы получили отчет?

– Именно его я и читала, когда вы появились.

– Данные пока отрывочные, у меня не было времени восполнить пробелы. Пибоди выбивает разрешение на доступ к данным несовершеннолетних. Проведем опрос в школах, посмотрим, что там можно найти.

– А вы надеетесь что-то там найти? Думаете, мишенью были дети?

Ева пожала плечами, потом глотнула кофе и на мгновение прикрыла глаза.

– Мальчишка мог быть замешан в каком-нибудь деле с наркотиками. Или спутаться с бандой. Возраст подходящий. Это нельзя сбрасывать со счетов. А вот другая возможность: он или его сестра, а может, и оба вместе что-то видели или слышали, и это потребовало их устранения. Конечно, мишенью мог быть кто-то из взрослых, здесь вероятность выше. Но пока все это лишь предположения.

– Не было чрезмерного насилия, уничтожения собственности?

– Ничего такого. И если с места преступления что-то было взято, нам об этом неизвестно. Время рассчитано идеально. Командная работа, все по расписанию. Чертовски хорошая работа!

– Из уст любого другого человека это прозвучало бы как холодное и бессердечное замечание.

Глаза Евы потемнели.

– С их точки зрения, так оно и было. Холодная, бессердечная и чертовски хорошая работа. Только они промахнулись. И, боюсь, скоро узнают, что промахнулись. Дайте только прессе добраться до этого дела.

– И тогда они захотят закончить то, что начали, – кивнула Мира. – Поэтому вы привезли девочку сюда?

– Это одна из причин. Здесь как в танке. А если я буду держать СЗД на расстоянии, у меня будет неограниченный доступ к очевидице. Да и девчонка психанула, как только увидела социального работника. Уперлась – и ни в какую. А если она будет в истерике, какой мне от нее толк?

– Вы забываете, с кем говорите, – мягко напомнила Мира. – У вас был бы полный доступ, даже если бы ее забрала Служба защиты детей и поместила в детский дом. Просто вы ей сочувствуете, Ева. Но это вовсе не делает вас плохим полицейским.

Ева пожала плечами и сунула руки в карманы.

– Она позвонила по 911. Она проползла по крови своих родителей – и позвонила. Да, я ей сочувствую. И я знаю: если девочка может такое выдержать, значит, выдержит и то, что ей еще предстоит. – Она села напротив Миры. – Но я не хочу нажимать не на те кнопки. Я могу сказать что-нибудь не то, и она замкнется. А мне нужны детали, нужна информация. Все, что я смогу из нее выкачать. Поэтому мне нужна ваша помощь.

– Я вам помогу. – Мира отпила чаю. – Мой предварительный психологический портрет говорит, что ваши убийцы действительно были командой. Скорее всего, работали вместе и раньше. Несомненно, им уже приходилось убивать. Люди зрелые, нарняка прошли специальное обучение. Военная или военизированная организация. Или преступное сообщество. В том, что они сделали, не было ничего личного, хотя, с другой стороны, убийство целой семьи, убийство детей – это, безусловно, личное дело. Я уверена, что это не было убийством ради острых ощущений и уж точно не на сексуальной почве.

– Ради выгоды?

– Очень может быть. Но, скорее всего, они выполняли приказ. Или считали это своим долгом. Мотив? – Мира задумчиво сделала еще один глоток. – Нам нужно больше узнать о жертвах, чтобы установить мотив. Но вот кто преступники? Люди опытные, доверяющие друг другу. Организованные и уверенные в себе.

– Это была операция, я уверена. Заранее подготовленная и отрепетированная операция.

– Думаете, они имели доступ в дом до вчерашней ночи? – спросила Мира.

– Возможно. В любом случае у них был план дома. Они знали, кто где спит. Если бы основной целью являлась экономка, не было бы смысла подниматься на второй этаж, а если бы метили только в хозяев, не было бы смысла убирать экономку. Но убрали всех. – Ева бросила взгляд на часы. – Долго она будет спать?

– Трудно сказать.

– Мне не хотелось бы вас задерживать…

– Да и вам самой не терпится приступить к работе, – усмехнулась Мира.

Ева вздохнула:

– Я еще не говорила с патологоанатомом, не закончила свой рапорт, не нагнала страху божьего на лабораторию, не наорала на криминальную бригаду. Люди решат, что я отлыниваю от работы.

Мира с улыбкой поднялась из-за стола.

– Ну что ж, свяжитесь со мной, когда… А вот и он, – добавила она, увидев входящего Соммерсета.

– Лейтенант, ваша юная подопечная проснулась.

– Что ж, отлично. У вас еще есть время? Можете задержаться? – спросила Ева Миру.

– Да. Где бы нам с ней поговорить?

– Я думала, в моем кабинете.

– А почему бы не привести ее сюда? Симпатичная, уютная комната. Ей здесь будет проще.

– Я приведу ее. – Соммерсет растворился в дверном проеме.

– Теперь я буду перед ним в долгу? – нахмурилась Ева. – За то, что он ее пасет, или как там еще это называется. Мне бы до смерти не хотелось быть ему обязанной.

– Я думаю, вам крупно повезло, что в доме есть человек, готовый и способный присмотреть за травмированной маленькой девочкой.

– Черт, – вздохнула Ева. – Я так и знала, что вы это скажете.

– Вам стало бы легче, если бы вы помнили, что нет ничего важнее безопасности и душевного спокойствия ребенка.

– Постоянное общение с Соммерсетом может снова ввергнуть ее в шок!

Но когда Никси, сопровождаемая котом, вошла в комнату, она крепко держалась за костлявую руку Соммерсета и выпустила ее, только увидев Еву. Никси подошла прямо к ней.

– Ты их нашла?

– Я над этим работаю. Это доктор Мира. Она поможет…

– Мне не нужен доктор! – Голос Никси зазвенел. – Я не хочу…

– Остынь, – скомандовала Ева. – Мира – мой друг, и она не просто доктор, она работает с полицией.

Никси покосилась на Миру:

– Она не похожа на полицейского.

– Я не полицейский, я только работаю с полицией, – спокойно и тихо сказала Мира. – Я стараюсь помочь полиции понять людей, которые убивают других. Я давно знаю лейтенанта Даллас. Я хочу помочь ей и тебе найти людей, которые причинили зло твоей семье.