У входной двери Ливи надела маску холодной отстраненности. Теперь никто бы не посмел обсуждать красоту ее ног. Во всяком случае, в полный голос. Она коротко постучала. За ее спиной стояли наготове со своим оборудованием операторы.

– Оливия Кармайкл, – громко назвалась она горничной, открывшей дверь. – С визитом к мистеру Деллу.

– Прошу, – и горничная с легкой гримаской неодобрения оглядела ее джинсовую команду, стоявшую на ступеньках. – Пожалуйста, сюда, мисс Кармайкл. Мистер Делл сейчас к вам выйдет.

Ливи поняла, почему горничная осталась ею недовольна. Она не одобряла род ее занятий. И с этой особой были солидарны родственники Ливи и все ее друзья детства.

Холл был изысканно отделан и вполне достоин богатого хозяина. В детстве и юности Ливи видела десятки похожих холлов в десятках подобных домов. С лицезрения подобных помещений начинались визиты на сотни чаепитий, церемонных вечеринок и тщательно организованных светских раутов, которые надоели ей до чертиков. Она даже не приостановилась у несомненно подлинного Матисса. Боб, в своих кроссовках бесшумно ступавший за ней, уважительно присвистнул:

– Домик что надо.

Ливи рассеянно хмыкнула нечто утвердительное, мысленно выверяя еще раз свою стратегию. Она выросла в доме, мало чем отличающемся от этого. Правда, ее мать предпочитала стиль чиппендейл, но это дела не меняло. Даже пахло здесь так же – лимонной мастикой и свежими цветами.

Ливи не прошла вслед за горничной и двух шагов, как послышался мужской смех.

– Клянусь, Ти Си, ты мастер рассказывать. Анекдотец что надо. Впрочем, не для дамских ушей. Ну и без них найдется кому послушать, а?

По лестнице легко спускался красивый шестидесятилетний мужчина, а рядом шел Торп.

Ливи чуть было не стала протирать глаза, нет, это ей только кажется! «Проклятье! – подумала она, вспыхнув от злости. – Он опять оставил меня с носом!»

Оливия, быстро взяв себя в руки, величественно взглянула на Торпа. Он улыбнулся, но Деллу он улыбался совсем иначе.

– А, мисс Кармайкл, – и Делл пошел навстречу ей, протягивая руку. Голос у него был такой же мягкий, как ладонь. – Вы очень стремительны. Надеюсь, я не заставил вас ждать.

– Нет, мистер Делл. Напротив, вы очень точны. – И, глядя куда-то в сторону, она небрежно поздоровалась с Торпом.

– Мисс Кармайкл, – вежливо поклонился он.

– Я знаю, что вы человек занятой, – и Ливи, улыбаясь, обратила взгляд к Деллу. – Я не отниму у вас много времени. – Незаметное движение – и микрофон в руке. – Вам будет удобно разговаривать со мной здесь? – спросила она, задавая звукооператору степень громкости.

– Конечно. – Делл гостеприимным жестом обвел холл, одарив ее привычной улыбкой дипломата. Уголком глаза Ливи приметила, что Торп, выйдя из пространства камеры, остановился, явно не собираясь уходить. «Черт!» – выругалась она про себя, затылком ощущая его пристальный взгляд. Этого еще не хватало. Однако работа есть работа. Повернувшись к Деллу, Оливия Кармайкл приступила к интервью.

Делл был любезен, общителен и непосредствен, но Ливи не покидало ощущение, будто она стоматолог и тащит зуб у пациента, который ухитряется держать рот плотно закрытым и при этом широко улыбаться. Мистика, да и только.

Разумеется, Делл знал, что его имя часто упоминается в связи с вакансией, открывающейся после отставки Ларкина. Естественно, ему лестно, что пресса рассматривает его кандидатуру как заслуживающую внимания. И так далее, и тому подобное. Хитрая лиса.

Ливи отметила, что он ни разу не упомянул имя президента. Она подбиралась ближе, кругами, усыпляя бдительность, – осторожно, вкрадчиво и искусно. Она мягко отступала и заходила с другой стороны, петляя и запутывая. Ей удалось добиться желаемого тона, но не твердых, четких ответов.

– Мистер Делл, президент вел с вами прямой разговор о новом назначении? – спросила она, прекрасно сознавая, что не услышит ни «да», ни «нет».

– О! Мы не обсуждали этого вопроса.

– Но вы с ним встречались? – упорствовала Ливи.

– Я имею возможность встречаться с президентом от случая к случаю.

Он сделал еле заметный жест, и к нему подошла горничная со шляпой и пальто наготове.

– Извините, мисс Кармайкл, но больше времени я вам уделить не могу. – Делл с некоторым усилием сунул руки в рукава пальто. Чувствуя, что он ускользает, Ливи поспешила за ним к выходу.

– Значит, вы встречаетесь с президентом сегодня утром?

Вопрос был, что называется, в лоб. Ответы всегда уклончивы, но она зорко следила за выражением глаз Делла. И она увидела – слабую искру, признак неуверенности.

– Возможно. – Делл протянул ей руку. – Большое удовольствие – беседовать с вами, мисс Кармайкл, но, боюсь, мне надо бежать. В это время движение на дорогах такое интенсивное.

Ливи подняла руку, жестом давая понять Бобу, чтобы он прекратил записывать.

– Спасибо, что согласились повидаться со мной, мистер Делл. – И, передав микрофон звукооператору, Ливи последовала за Деллом и Торпом.

– Всегда рад. – Делл потрепал ее по руке и улыбнулся обворожительной улыбкой старого южанина благородных кровей.

– А ты, Ти Си, обязательно позвони Анне, – и Делл дружески хлопнул Торпа по плечу, – она хочет с тобой поговорить.

– Непременно.

Делл спустился по ступенькам и направился к черному лимузину, около которого его уже ожидал шофер.

– Неплохо, Кармайкл, – прокомментировал Торп, когда лимузин рванул с места. – Вам удалось вытянуть из него достаточно. – Он взглянул на нее сверху вниз. – Деллу несколько лет удавалось избегать подобных ситуаций. Но вы взяли его в оборот.

Оливия бросила на него холодный взгляд.

– А вы что здесь делаете?

– Был приглашен к завтраку, – ответил он беззаботно, – как старый друг семьи.

Ей очень захотелось сбить с его лица это самодовольное выражение хорошим ударом кулака. Но вместо этого она старательно натянула перчатки.

– Делл получит это назначение.

Торп поинтересовался, впрочем, довольно равнодушно:

– Это утверждение, Оливия, или вопрос?

– Я же не спрашиваю вас, когда это будет, в какой день и час, Торп, – раздраженно сказала она, – да вы бы и не ответили.

Торп развел руками, изображая, что у него нет слов.

– Я всегда говорил, что вы дама, весьма острая на язык.

«Господи милосердный, да ведь она прекрасна». Он подумал так и сам удивился. Когда он видел ее на телеэкране, то с легкостью относил эту, почти невероятную, красоту на счет освещения, макияжа и удачных ракурсов. Но сейчас, стоя с ней лицом к лицу в резком утреннем свете, он понял, что более прекрасной женщины никогда не видел. Какие удивительные черты лица, безупречная кожа! Только в глазах металась ярость, которую она с трудом сдерживала. Торп отметил это с нескрываемым удовольствием. Ему нравилось разбивать лед.

– А что, именно в этом все дело, Торп? – дерзко осведомилась Ливи и отошла немного в сторону, пропуская свою команду. – Вам не нравятся остроумные репортеры, которые по совместительству оказываются женщинами?

Торп рассмеялся:

– Но вам, Ливи, хорошо известно, что у репортера нет пола. Разве что для домашнего употребления.

Он смотрел на нее в упор, и смех еще плескался в его глазах. От этого взгляд не показался Ливи привлекательнее. Если говорить точнее, она отказывалась это признать. Ти Си Торп не нравился ей во всех своих проявлениях. И точка!

Ветер развевал его волосы. Пальто Торп не застегивал, кажется, принципиально. Ливи дрожала от этого пронизывающего ветра даже в шубке, а ему, казалось, все нипочем.

– Мы делаем с вами одно и то же дело. Мы работаем для одних и тех же людей, – сказала Ливи. – Почему бы вам не сотрудничать со мной?

– Это моя территория, – спокойно возразил он, – и если вы хотите получить кусок, вы должны крепко побороться. Я много лет потратил на это. Не рассчитывайте, что вам удастся добиться того же всего за несколько месяцев.

Тут он заметил, что она дрожит от холода, хотя во взгляде ее пылало пламя ненависти.