– У меня по чистой случайности есть в машине кое-что полезное в этом плане, – вмешался Рорк. – Могу я протянуть вам руку помощи, Йэн?

– Это было бы супер. Довольно приличная охранная система, и если он вырубил ее издалека, значит, у него пульт полицейского уровня или выше. Не могу сказать точнее, пока не влезу в панель и не проверю на щите.

Ева выпрямилась и протянула руку. Рорк ухватился за ее предплечье, она помогла ему подняться на ноги.

– Валяйте. Разузнайте как можно точнее, чем он пользовался.

«Вошел в восемь ноль-ноль, – прикинула она. – Время смерти уже установлено. Значит, он потратил на Лоис Грегг не больше часа. Больше, чем на Вутон, – на этот раз он поиграл с жертвой, но не так уж много». Ева вернулась в квартиру, прошла в кухню.

Джеффри Грегг больше не плакал, но его лицо все еще хранило следы пролитых слез. Покрасневшее, вспухшее, оно напоминало изуродованное смертью лицо его матери. Он сидел за маленьким столиком с пластиковым верхом, обхватив обеими руками стакан воды. Его каштановые волосы были спутаны. Должно быть, он их рвал в приступе горя.

Ева определила, что ему немного за тридцать. На нем были бежевые шорты и белая футболка – легкая спортивная одежда для летнего воскресного дня. Она села напротив него, молча дождалась, пока его заплаканные глаза взглянули на нее.

– Мистер Грегг, я лейтенант Даллас. Мне нужно с вами поговорить.

– Мне сказали, что к ней нельзя, что мне нельзя ее видеть. Я должен был войти… Когда я… когда я нашел ее… я не смог войти. Я выбежал оттуда и позвонил в полицию. Надо было войти… что-нибудь… хоть прикрыть ее.

– Нет. Вы поступили совершенно правильно. Вы ей гораздо больше помогли именно потому, что ничего не трогали. Я вам глубоко сочувствую, мистер Грегг. Сочувствую вашему горю.

Пустые слова, она это знала. Пустые слова, будь они прокляты. Ева их терпеть не могла. Сколько раз она выдавливала их изо рта? Счет потеряла.

– Она никому ничего плохого не делала. – Джеффри трясущейся рукой поднес стакан к губам. – Мне кажется, вам следует это знать. Она в жизни никому не причинила зла. Не понимаю, как кто-то мог сделать с ней такое. За что?

– Во сколько вы пришли сюда сегодня?

Ответ она уже знала, но это заставит его еще раз подробно вспомнить все свои действия.

– Я приехал… мне кажется, где-то около трех. А может, ближе к четырем. Нет, к трем. Я совсем запутался. Мы собирались на пикник к моей сестре в Риджвуд. Мама должна была сперва заехать к нам. Мы живем на Тридцать девятой улице. А уж от нас мы собирались ехать в Нью-Джерси на поезде. Мы ждали ее к часу дня. – Он глотнул воды. – Она часто опаздывает. Мы над ней всегда подшучиваем, но, когда время подошло к двум, я начал звонить, хотел ее поторопить. Она не ответила. Ну, думаю, значит, уже едет. Но она не приехала. Я позвонил по сотовому, она и тут не ответила. Моя жена и сын уже места себе не находили. Я тоже разозлился. – Стоило ему об этом вспомнить, как опять полились слезы. – Я был жутко зол, что приходится ехать сюда за ней. Прямо весь кипел. Мне и в голову не приходило тревожиться. Я не думал, что с ней что-то может случиться, и все это время она…

– Когда вы приехали сюда, – напомнила Ева, – вы вошли в квартиру. У вас есть ключи?

– Да, у меня доступ и к наружной двери, и в квартиру. Я подумал: может, у нее телефоны не работают? Иногда она забывает их подзаряжать, и они отключаются. Что-то с телефонами, думал я, а она потеряла счет времени и не заметила, что уже поздно. Вот что я думал, когда входил в квартиру. Я окликнул ее. Ну вроде как: «Мам! Черт побери, мам, мы должны были уехать к Мицци два часа назад!» Она не ответила, и тут я подумал: «О черт, разминулись! Она уже едет ко мне, а я здесь торчу!» Но я все-таки подошел к двери в спальню. Сам не знаю, что меня толкнуло. А она была… Господи! Господи! Мама…

Он опять разрыдался, но Ева отрицательно мотнула головой, когда медик придвинулся к нему со шприцем.

– Мистер Грегг… Джеф. Вы должны держаться. Вы должны мне помочь. Вы кого-нибудь видели возле квартиры или у подъезда?

– Не знаю. – Он отер залитое слезами лицо. – Я злился, я спешил. Да нет, ничего особенного я не заметил.

– Ваша мать в последнее время не была чем-то обеспокоена? Она не говорила, что ее кто-то тревожит?

– Нет. Она живет здесь вот уже десять с лишним лет. Это хороший дом. Надежный. – Он судорожно глотал ртом воздух, чтобы отдышаться. – Она знает всех своих соседей. Мы с Лией всего в десяти кварталах отсюда. Мы видимся каждую неделю. Она бы мне сказала, если бы что-то было не так.

– А ваш отец?

– Они разошлись… Господи, вот уже двадцать пять лет назад. Он живет в Боулдере. Они редко видятся, но у них нормальные отношения. Господи, господи, отец никогда бы этого не сделал! – Опять его голос сорвался, Джеф начал раскачиваться из стороны в сторону, обхватив голову руками. – Да чтоб такое сделать, надо совсем с ума сойти!

– Мне необходимо задать вам эти вопросы. Это стандартная процедура. У нее был друг?

– Сейчас нет. У нее был Сэм. Они прожили вместе десять лет. Шесть лет назад он погиб в дорожной аварии. Думаю, для нее он был единственным. После него никого не было.

– Она носила кольцо?

– Кольцо? – Джеффри в недоумении посмотрел на Еву, словно вопрос был задан на незнакомом ему языке. – А, да. Сэм подарил ей кольцо, когда они стали жить вместе. Она его не снимала.

– Вы можете описать его мне?

– Ну… мне кажется, оно было золотое. Кажется, с камешками… О боже, я не помню.

– Ну, ничего. – «Хватит с него, – решила Ева. – Все равно эта линия – тупиковая». – Сейчас один из офицеров отвезет вас домой.

– Но… Разве я не должен что-то сделать? – Он умоляюще посмотрел на Еву. – Скажите мне, что я должен делать?

– Просто возвращайтесь домой, к семье, Джеф. Это лучшее, что вы сейчас можете сделать. Я позабочусь о вашей матери.

Она проводила его до дверей и передала патрульному для доставки домой.

– А ты что мне скажешь? – спросила она Макнаба.

– Безусловно, сработал дистанционный блок. Или он супер по электронике и охранным системам, или у него хватило денег на покупку мощного устройства у самых крутых пижонов на черном рынке.

– Зачем? – спросила Ева. – В таком здании охрана хорошая, но не на высшем уровне.

– Да тут не в том дело, что он заблокировал охрану, а в том, как он ее заблокировал. – Макнаб вытащил пакетик жвачки из одного из своих многочисленных карманов, предложил ее Еве, а когда она отказалась, сунул пластинку себе в рот.

– Он отрубил все – в смысле сигнализации и наблюдения, – не трогая других опций. Свет, климат-контроль, электроника домовая и домашняя – все продолжало функционировать. За исключением… – Макнаб показал на лампы в гостиной. – Эта квартира, именно эта комната. – Продолжая жевать, он отдал голосовую команду «включить свет», и Ева понимающе кивнула, когда лампы так и не загорелись.

– Да, все сходится. «Извините за беспокойство, мэм, но к нам поступили жалобы на сбои в электронике в этом здании». Он одет как ремонтник. Держу пари, у него был с собой ящик с инструментами. Широкая дружеская улыбка. Может, он даже предложил ей включить свет, и, когда лампы не зажглись, она открыла дверь.

Макнаб выдул из резинки впечатляющий пузырь.

– Все тип-топ.

– Проверь связь. Мы ничего не должны упустить. Что-нибудь найдешь – я в управлении. Пибоди!

– Здесь, лейтенант.

– Нет, в этой дурацкой шляпе ты мне не нужна. Избавься от нее, – приказала Ева и вышла из квартиры.

– Мне нравится шляпа, – негромко проговорил Макнаб. – Она сексуальная.

– Макнаб, тебе покажи палец, ты и про него скажешь, что он сексуальный. – Но, по-воровски оглядевшись, чтобы убедиться, что горизонт чист, Пибоди тайком ущипнула его за зад. – Может, я надену ее попозже. Знаешь, только шляпу.

– Пибоди, ты смерти моей хочешь.

Он тоже огляделся, убедился, что Ева уже далеко, и притянул к себе Пибоди для звучного, чмокающего поцелуя.