В то же время советская сторона вновь попыталась наладить экономические отношения с Варшавой, но польская позиция оставалась непреклонной, и новый раунд переговоров завершился безрезультатно. Польское правительство не посчиталось с тем, что польские бизнесмены стремились выйти на советский рынок, и из политических соображений занимало непримиримую позицию. Тем не менее 30 июля на паритетных началах было образовано «Русско-польское АО» (Росполь), занимавшееся организацией торговли между СССР и Польшей и за ее пределами. В 1923–1925 гг. на советско-польской границе имели место новые инциденты с бандформированиями, действовавшими с территории Польши,[253] и СССР приостановил отправку в Польшу золота и драгоценностей. 18 июня Варшава потребовала возобновления передачи ценностей, но Москва, в свою очередь, предложила ей возместить ущерб от набегов. Польская сторона бойкотировала Всесоюзную сельскохозяйственную выставку в Москве, на которую были приглашены как польские фирмы, так и члены польского правительства. Более того, польская сторона старалась препятствовать советскому транзиту в Германию, где продолжались беспорядки, рассматривая его как поддержку боеспособности Берлина. В октябре 1923 г. СССР вел переговоры с Польшей и прибалтийскими странами по вопросу о транзите и нейтралитете в отношении Германии, но дальше общих разговоров Варшава не пошла. Одновременно Польша предупреждала Англию и Францию о советской угрозе, но подобные заявления не воспринимались на Западе всерьез.

Тем временем продолжались советско-польские переговоры о решении финансовых вопросов Рижского договора. Польская сторона выставила претензии на 75 млн. рублей за эвакуированные материальные ценности в 1915 г., правда, значительная часть польских требований не была надлежащим образом документирована. Тем не менее советская сторона, заинтересованная в сохранении нормальных отношений, нередко шла на уступки, что, впрочем, не мешало Польше использовать все эти трудности в антисоветской агитации. С декабря 1921 г. по 1 июня 1924 г. Польше было передано оборудование 28 заводов и много разрозненного оборудования, эвакуированного с ее территории в годы Первой мировой войны. Одновременно смешанная расчетная комиссия рассматривала вопрос о частных финансовых претензиях польских граждан. В конце концов советская сторона согласилась выплатить по этим претензиям 1 081 120 185 польских марок (2 195 золотых рублей, или 1 114 долларов), но Варшава отказалась, и вопрос был надолго отложен. Кроме того, Польша стремилась получить более 6 млн. рублей золотом за эвакуированный скот и 15 млн. золотых рублей за эвакуированные непромышленные товары частных лиц. Естественно, что Москва уклонилась от выплаты столь завышенных сумм. Одновременно происходила передача Польше культурных ценностей (архивы, библиотеки, музеи и т. п.), вывезенных из Польши с конца XVI II века. В итоге 25 августа 1924 г. было подписано советско-польское соглашение о реэвакуации и компенсации имущества,[254] а 2 декабря 1924 г. СССР передал Польше 102 913 долларов, что означало разрешение основных проблем материального характера. Передача основной части культурных ценностей завершилась соглашением от 16 ноября 1927 г., по которому стороны решили продолжать эту работу без каких-либо временных ограничений. СССР остался должен Польше 30 млн. золотых рублей — этих денег у Москвы просто не было. Поскольку золотой запас пополнялся благодаря расширению внешней торговли, советская сторона указала, что сама Польша, отказываясь от заключения торгового договора, не позволяет ускорить выплату этих средств. Все это позволило Москве не спешить с погашением данного платежа.[255]

Важное значение в советско-польских отношениях играл вопрос о выполнении польской стороной постановлений Рижского договора относительно предоставления культурных прав белорусам и украинцам в восточных районах страны. 17 декабря 1920 г. польский сейм принял закон о наделении землей солдат, отличившихся в советско-польской войне, и до конца 1922 г. в восточных районах Польши землю получило около 25 тыс. семей. Эти переселенцы (осадники) рассматривались польским руководством в качестве опоры будущей полонизации окраин. Вместо закрывавшихся национальных школ открывались польские. Понятно, что местное население негативно отнеслось к полонизации, и постепенно в восточных районах Польши формировалось национальное движение, более заметное в Восточной Галиции. 15 марта 1923 г. Конференция послов Антанты признала де-факто границы Польши с Литвой и СССР, закрепив в ее составе Восточную Галицию и Виленщину. Это вызвало протест Москвы и Киева, заявивших о непризнании ими этого решения.[256]

10 мая 1924 г. СССР обратил внимание Польши на то, что «преследования национальных меньшинств приняли массовый и систематический характер», и привел конкретные факты насилия польских властей над населением восточных окраин. Естественно, Варшава отклонила эти претензии, объявив их вмешательством во внутренние дела Польши.[257] 12 августа в ходе переговоров с Англией советская сторона вновь заявила о необходимости предоставления населению Восточной Галиции права на самоопределение.[258] Польская сторона 23 августа заявила Москве, что никакого вопроса о Восточной Галиции не существует, и усилила карательные меры против белорусского и украинского населения.[259] Естественно, СССР 5 сентября подтвердил неизменность своей позиции в вопросе о решении судьбы Восточной Галиции, а 9 сентября опроверг высказанные в интервью польского военного министра В. Сикорского обвинения СССР в организации «бандитских нападений на нашей восточной границе».[260]

В ответ польская сторона 16 сентября заявила, что согласно Рижскому договору обе стороны отказались от «всяких прав и притязаний на земли» по обе стороны границы, и поэтому советская сторона не имеет права делать замечания по вопросу о Восточной Галиции, которая является территорией Польши.[261] 22 сентября Москва указала, что ее заявления относятся не к фактической принадлежности территории Восточной Галиции, а к той форме, в которой этот вопрос был решен без участия СССР и без учета мнения самого населения этой территории, что было в свое время обещано странами Антанты. Что касается упреков Варшавы во вмешательстве во внутренние дела Польши, на это было справедливо заявлено, что поддержка польским представителем в Лиге Наций грузинского эмигрантского правительства в обстановке мятежа в Грузии и является прямым вмешательством во внутренние дела СССР.[262]

В 1924 г. ситуация вокруг СССР изменилась. 1 февраля Англия признала СССР де-юре, вслед за ней на официальное признание СССР пошли Италия и другие страны. 24 апреля Польша подписала с СССР о прямом железнодорожном сообщении, в котором был решен вопрос о тарифах. 18 июля 1924 г. была подписана консульская конвенция, согласно которой Польша получила право создать консульства в Ленинграде, Киеве, Хабаровске и Тифлисе, а СССР — в Лодзи, Гданьске и Львове, правда, ратификация конвенции состоялась лишь 27 марта 1926 г. 31 июля 1924 г. была окончательно согласована линия границы, а в первой половине года в основном завершилась репатриация и оптация поляков, всего в Польшу выехало около 1,1 млн. человек. Подписанная еще 24 мая 1923 г. почтово-телеграфная конвенция была ратифицирована лишь в феврале 1925 г., поскольку Польша опасалась большевистской пропаганды.