— Как дела у созвездия?

Отец быстро встал из-за стола и повернулся ко мне. Сняв очки, он с серьёзно-задумчивым лицом медленно поднял свои глаза.

— Исчезает… — тихо, неуверенно выговорил он. — Возможно, день-два, и всё. Я был прав, предполагая, что оно продержится в небе полгода.

— Но ты понял, почему оно возникло?

— Сынок, я понял одно, — вдруг ответил он, и следующее, что он сказал, я запомнил надолго. — Есть вещи, которые нам не дано разгадать. И я понял… что я запутался. Запутался уже давно. Всё смешалось. Но сейчас… сейчас будто проснулся. Проснулся после того, как ты… — он запнулся, теребя рукав рубашки. — Сейчас отправлю письмо и уйду в отпуск. Нужно многое обдумать, о многом поговорить с твоей мамой…

— Что ж, — скрывая своё удивление ровным, спокойным голосом, ответил я, — тогда кто-нибудь в будущем обязательно разберётся, что это за странное созвездие.

Я прошёлся по залу, то и дело дотрагиваясь до чего-нибудь. Мной овладевала какая-то прощальная радость оттого, что я просто трогаю всё эти вещи. Всё такое реальное, живое.

— У меня к тебе будет просьба. — Я снова подошёл к красному телескопу и обернулся к отцу.

Он стоял так же неподвижно, глядя на меня уже несколько растерянным взглядом.

— Назови созвездие её именем.

Отец опустил глаза. Затем молча прошёл к столу и сел. Через минуту он повернул голову и легонько кивнул.

— Значит, ты всё-таки решил? — В его тихом голосе послышался отблеск грусти. — Завтра?..

Я ничего не ответил и вышел из обсерватории, пообещав себе больше никогда сюда не возвращаться.

* * *

Через час я был в парке. После «того случая» я здесь ещё ни разу не появлялся. У обрыва стало непривычно пусто. Только скамейка стояла на прежнем месте. Уцелела. Теперь за ней торчал лишь ровно спиленный пень — след некогда огромного дерева. Я некоторое время постоял, затем присел на скамейку, щурясь от непривычно яркого солнца.

Полтора месяца прошло с того урагана, который налетел на город с разрушающей решимостью. Долго же я пролежал в больнице… И ещё ни разу ни с кем не говорил о том, что произошло. Все лишь бегло отвечали мне, чтобы я не волновался, что всё хорошо, что я жив…

А мне всё снилась она. Каждую ночь. И в моих снах она всегда стоит в этом самом месте и ждёт меня. И я бегу к ней. Но… никогда так и не успеваю добежать. Когда уже касаюсь её рукой, сон обрывается, как потрёпанная ткань. И всякий раз я бегу и бегу, бегу изо всех сил, чтобы сказать ей о своём желании, которое загадал в тот день, когда мы отпустили в небо воздушные шарики. Желание, которое, как заклинание, будто ещё могло что-то исправить, будто ещё могло что-то спасти.

«Если когда-нибудь наступит такой день, что я и Мефина будем вынуждены разлучиться, я прошу, Вселенная, дай мне силы и мужество пережить это».

Так звучало оно.

Слово в слово.

И теперь я очень нуждался в этих силах и мужестве. Ведь я был ещё здесь, на этой планете, нравилось мне это или нет. И завтра — мой поезд. Я не успел подать документы для поступления в университет, но всё равно решил ехать в Петербург. Зачем, уже и сам не понимал, но оставаться в этом городе было бы предательством по отношению к моим… нашим мечтам…

Всё случилось слишком внезапно, и подготовиться ко всему этому было невозможно. И теперь я бродил среди острых осколков былого мира, в которых то и дело видел отражения яркого и тёплого прошлого. Но это, так или иначе, были лишь руины. И теперь мне, наверное, как и любому живому человеку, было необходимо снова и снова, раз за разом, резавшись до крови, ремонтировать и возводить новую конструкцию своего мира. Мира без Мефины.

И так — до конца жизни.

Глубоко вздохнув, я ещё раз взглянул с обрыва на эти далёкие зелёные деревья, размашистые поля, объёмное голубое небо и сочное слепящее солнце; на этих беспечных и счастливых птиц, на эту живописную даль, тянущуюся, кажется, в саму вселенскую бесконечность. Я в последний раз взглянул на всё это, встал со скамьи и медленно побрёл куда-то вдоль фонарей.

…А внутри, ни на секунду не останавливая свой бег, стремительно стучало сердце, движимое какой-то неведомой энергией. Энергией, которая хотела большего, чем могла ей дать земная жизнь; энергией, которая вопрошала сейчас у этого немого высокого неба, отчаянно билась в слезах, царапала изнутри грудь, пытаясь вырваться из бренной телесной оболочки, и умоляюще кричала:

«Когда?! Когда я стану Солнцем?..»

Январь 2013 – Август 2014

Заметки

[

←1

]

Звёзды, блеск которых при взрыве увеличивается на десятки звёздных величин в течение нескольких суток. В максимуме блеска сверхновая сравнима по яркости со всей галактикой, в которой она вспыхнула, и даже может превосходить её.

[

←2

]

Масштабный космический выброс энергии взрывного характера. Гамма-всплески — наиболее яркие электромагнитные события, происходящие во Вселенной.

[

←3

]

Альтернативное название галактики «М64».

[

←4

]

Новолуние — фаза Луны, при которой Солнце, Луна и Земля находятся на одной прямой (причём Луна расположена между Землей и Солнцем).