- Добрый вечер! - протянула девушка, с подозрением рассматривая моего спутника.

  - Привет! Дима, это - Марина, Марина, это - Дима, - пробормотала я почти в одно слово и припустила вперед: очень уж неприятный был взгляд у соседки.

  - Добрый вечер, Марина! - равнодушно-вежливо поздоровался парень, проходя мимо. - Что-то не так? - спросил он меня на улице.

  - Она меня преследует! - поделилась я, как пациент со своим психоаналитиком. - И она слишком плотоядно рассматривает моих мужчин!

  - Не обращай внимания, - он обнял меня за плечи и притянул к себе. - Если тебя будет беспокоить каждая б***ь, которая плотоядно рассматривает меня, а тем более, Кота, ты свихнешься на почве ревности.

  - На самом деле, мне нравится вас ревновать. И нравится, когда на вас обращают внимание. Давай пройдемся немного, я ни разу не видела вечернюю столицу.

  - Надо было брать машину. Что ты здесь интересного увидишь - спальный район.

  - Сердце города - где живут люди. Очень отличается спальный район Москвы от спального района моего города. И тебе полезно ходить.

  - Я не против. Кстати, мы можем до церкви добраться, помнишь, ты спрашивала?

  - Это же далеко, ты не устанешь?

  - А кто говорил о пользе пеших прогулок? И, как я понимаю, ты хотела о чем-то спросить...

  - О чем?

  - Я же не умею читать мысли. Спросишь, узнаю, о чем.

  - О маме?

  - Возможно. Это тебя тревожит? Кроме моего отца, тему которого мы уже обсудили.

  - Почему она так со мной? Я подозревала, но отвергала эту мысль в зародыше, как что-то совершенно нереальное. Это же невозможно, правда?

  - Получается, возможно....

  - Почему? За что? Что я ей сделала?

  - Ник, ты вечно во всем винишь себя. Может, это и хорошо для тех, кто с тобой рядом, но, определенно, плохо для тебя. Дело не в тебе, не совсем в тебе. Твоя мать - закоренелый эгоист, к тому же, самый страшный тип, прикидывающийся, что делает все для других и ничего для себя. Напоказ она - идеальная мать, обожающая свое дитя и даже расставшаяся с мужем ради тебя. Только все это - фикция. Представь: она узнала. Что делать? Здесь только два выхода: сделать вид, что все в порядке и оставить все на своих местах или расстаться с мужчиной, которого она обрела с таким трудом. Наверное, она его по-своему любит.

  - Как можно любить монстра? Любая любовь исчезнет, когда узнаешь такое, - прошептала я. Нет, это - невозможно, мама никогда не была чудовищем!

  - Можно знать, но не принимать знание. Она сделала выбор в пользу мужчины. Такое часто встречается, очень часто, только, не всегда настолько радикально.

  - И что же она будет делать сейчас? Уже не скажешь, что ничего не знает.

  - Можно делать вид. Только, теперь она не нужна своему Жене. Без дочери подростка. Боюсь, она не оставит тебя в покое, тем более, когда останется одна.

  - Я не хочу ее видеть, слышать, ничего не хочу знать о ней. Наверное, это - жестоко, но не хочу.

  - В этом нет жестокости, исключительно, самозащита. Постарайся забыть. Ты справишься с этим, ты со всем справляешься.

  До церкви мы так и не дошли - у меня резко ухудшилось настроение, и Димка решил, что пара пирожных будет лучшим лекарством от стресса. Домой мы явились с запасом вкусностей и, наконец, чай выпили. А потом Гошан включил приставку, и мы полночи в гонки резались. Вот это - драйв! Машинки я с удовольствием всегда гоняла, но одно дело с компьютером соревноваться, и совсем другое - с человеком, тем более, с парнем. А еще круче - обставить его! Так что часам к четырем утра Димка с большим трудом заставил меня лечь спать. Ну, конечно, как стал проигрывать, так сразу вспомнил, и что мне отдыхать надо, и что нога у него болит, и что мы можем Кота разбудить!

  Разбудили не мы Кота, а совсем наоборот. Часов в девять, не позже. Изверг! 'Сколько можно спать, мы скоро начнем работать, а ты так и не увидишь Москву'. В качестве мести я стребовала посещение Третьяковской галереи, и Димка в очередной раз вспомнил о больной ноге. Ага, так я и поверила! Ну, уж, нет, от меня не отвертеться, а от культурного досуга - тем более. К сожалению, моя компания выдохлась всего-то часа через полтора, именно столько потребовалось Димкиной ноге, чтобы заболеть уже на самом деле, а не вымышлено. Мы отвезли его домой, и вдвоем снова порулили в парк: Кот настаивал на роликах. Наверняка, мечтал в очередной раз надо мной поржать. Только или ролики для меня оказались более простым делом, чем коньки, или сказался опыт глубокого детства, когда я не каталась, а больше лежала, надев их, или обучение на льду помогло, только на этот раз даже посмеяться не над чем было, я освоилась на удивление быстро. Так что закончили мы, почти на равных рассекая по дорожкам.

  Целый день мы провели на улице, перекусывали в открытых кафе, сидели на лавочке, болтая о пустяках, снова катались. Вдвоем с Тихомировым.

  - Котик, оставь меня здесь, мне надо пару вещей купить, - попросила я по пути домой. Уже поздно, но район парни выбрали хороший, фонарей здесь столько, что темнее днем.

  - Я могу пойти с тобой.

  - Хочу сама. Я недолго.

  - Тогда, подожду.

  - Нет. Я справлюсь с такой сложной миссией, как посещение магазина. Верь в меня, - торжественно пообещала я. - Нельзя контролировать каждый мой шаг, будь разумен. Ты же уедешь скоро, что тогда?

  - Ну... ладно. Звони каждые полчаса, - я возвела глаза к небу, а точнее, к потолку машины, но кивнула.

  Боже! Неужели я получила немного свободы?! Это же надо, сама не могу поверить до конца. Я бродила по торговому центру, бесцельно рассматривая витрины, все, что мне было необходимо - пара вещей, прикрывающих шею, и их я уже приобрела. Не хотела возвращаться слишком быстро, хотела соскучиться по моим мальчикам.

  - Николина Владимировна? - я обернулась и увидела перед собой красавца-мужчину, помесь человека и шкафа. Причем, шкафа такого, в котором уместился бы гардероб самой безумной модницы, отъявленной шопоголички.

  - Да?

  - С Вами хотят поговорить. Пойдемте, - очень мило! 'Хотят поговорить'. Типа, кто, сама узнаешь, но будет поздно. Впрочем, что тут голову ломать, только один человек в этом городе мог таким образом пригласить меня в гости, и этот человек - Игорь Александрович Тихомиров. Пикнул будильник, напоминающий, что прошли очередные полчаса. - Можно Ваш телефон?

  - Пожалуйста, - я пожала плечами. Представляю, что устроит Кот, когда я не позвоню. И то, что у меня установлена программа слежения, я знаю. Надеюсь, не от недоверия, а исключительно, чтобы обеспечить мою безопасность.

  Ехали мы в полном молчании, ни водитель, ни человек-шкаф не проявляли ни малейшего интереса к моей персоне, что радовало. Привезли меня к большому офисному зданию, что порадовало снова, официальная обстановка - лучше, чем дома в тишине. Тут посложнее будет мой труп расчлененный выносить. Во всяком случае, я могу на это надеяться.