— Ага. — все еще находясь в прострации ответила Вика.

— Ты нас здорово напугала! — воскликнула Влада, присаживаясь рядом с материю. Теперь женщина, потерев лицо, стала смотреть на девчонок.

— Тебе лучше? — спросила она, и Вика, подумав, положительно кивнула. — Вот и хорошо. Пошлите чай пить.

Встав с дивана, Елена Иннокентьевна ушла на кухню, оставляя девчонок одних. Влада внимательно рассматривала Вику, а та думала о последствиях своего поступка. Покровитель ясно обозначил, если сказать в двух словах: жизнь за жизнь. Это могло значить только одно. Сегодня по ее вине погибнет какой-то человек. И вовсе не важно, будет ли это обычный среднестатистический мужчина или богатая светская львица. На кого падет карта, Вика не знала, да и вряд ли когда-нибудь захотела бы узнать. Сейчас она чувствовала себя разбитой. Ну что ж, никто не говорил, что быть героем просто.

— Вика, ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросила Влада.

Вика, понимая, что врать больше не имеет никакого смысла, решила быть откровенной. В принципе, испортить мнение о себе она уже успела, так что вряд ли правда осложнит сложившуюся ситуацию. И если Влада не захочет дальше поддерживать с Викой общение, то Вика не будет возражать, хотя бы, потому что не смеет запрещать подруге. Она рассказала Владе о том, как пролежала в коме три года, о том, что она делала все эти три года, о том, что после того, как она «вернулась» ее стали посещать разного вида видения. Она рассказала о том, что должно было случиться с Еленой Иннокентьевной. Она рассказала о том, как не хотела терять лучшую подругу.

Влада, слушая подругу, умом-то понимала, что все сказанное Викой правдой быть не могло, но… Какое-то шестое чувство заставляло ее верить Вике. Девушка никогда бы и не подумала о том, что Вика могла побывать в такой ситуации и вернуться к почти нормальной жизни. Это все, конечно, было странно, но чем черт не шутит?

Влада просто обняла подругу, вместо тысячи слов, которые в этом случае были совершенно не к месту.

— Спасибо, что понимаешь. — сказала Вика, немного улыбнувшись.

— Ну, мы же подруги! — весело ответила Влада.

Тишину разрушил зазвонивший Викин телефон. Отстранившись от подруги, девушка достала то, без чего уже не может обойтись ни один современный человек, из карманов джинс и на экране увидела, что ей звонит Каст. Нажав на принятие вызова, Вика спросила:

— Да?!

— Привет, Вик. — протараторил Каст в телефон. По его дыхвнию можно было понять, что либо он куда-то торопился, либо торопится. — Данила с тобой?

— Данила? — оживилась Вика. Влада, слушавшая разговор, вопросительно подняла брови, но ничего не спросила.

— Ну, да. Он же поехал тебя встречать, вы уже должны были приехать, но я не могу до него дозвониться. Вы вообще где?

— Каст, тут такое дело… Данила действительно заехал за мной, но он отвез меня к Владе, и мы с ним расстались. Я думала, что он поехал в универ, но если его там нет, то… — в голове замелькали яркие образы, и как назло всплыли слова Покровителя: «Спасая одно человека, ты приговариваешь к смерти другого». Нет. Нет. НЕТ! Данила не мог быть жертвой взамен! Нет! Казалось, Вика перестала дышать. Единственная мысль, что билась у нее в голове: «Лишь бы был живой». Соскочив с диван, перепугав при этом Владу, Вика побежала к выходу, быстро надела сапоги и пальто и, крикнув Владе, что позвонит, убежала.

Усталость как рукой сняло. В висках пульсировало. Время, казалось, растворилось в прохожих, в такси, в ней самой…

Подбегая к Данилиному подъезду, Вика заметила, как из него выходил какой-то старичок, поэтому ускорившись, она успела забежать в подъезд до того, как закроется дверь. Переведя дух и проигнорировав лифт, который слишком долго не хотел спускаться, Вика, перепрыгивая через две ступеньки, добралась-таки до нужной двери и очень настойчиво в нее позвонила. Звонила она, как посчитала Вика, непозволительно долго, поэтому, когда дверь открылась, и появилась хмурое лицо Данилы, Вика закричала на парня.

— Какого черта ты не поехал в универ?!

Данила от такого впал в ступор, и выходить из него, вроде как, не собирался. Не потому что его удивили слова Вики, а потому что его вообще удивило ее появление здесь. Утром ему показалось, что она не горела желанием видеть его и вообще куда-то торопилась. А сейчас сама заявилась к нему и еще что-то про университет говорит..

— Мне звонил Каст и сказал, что он тебя потерял! — продолжала наступать Вика, чуть ли не тыча пальцем в грудь парня. — Что, была так трудно ему позвонить? Почему я должна переживать за тебя, волноваться. Блин!

— Так, потише давай. — заторможено произнес Данила. — Я не позвонил Касту, потому что у меня сел телефон. А с чего это вдруг тебе волноваться за меня?

— Ну, как… — отводя взгляд, пробормотала Вика. — Мы же друзья, ты же сам сказал…

— Ну, да. Сказал. — кивнул Данила. — Чаю?

Господи, кто бы знал, что сейчас больше всего на свете Вике хотелось поцеловать этого невразумительного остолопа, который, увы, видел в ней лишь друга.

На следующий день, Влада и Вика все же отправились в университет. Встретившись, как и раньше, возле входа, они сумели побороть натянутую паузу, неловкое молчание, истеричные смешки, чтобы вновь общаться, как прежде. Хотя, наверное, как прежде уже не будет.

— Куда ты вчера убежала? — спросила Влада, когда они сдали куртки в гардероб.

— Эм… Надо было кое-что проверить. — уклончиво ответила Вика, стараясь не смотреть подруге в глаза. Ненавидя вранье, она продолжала врать и врать.

— А, тебе же Каст звонил? — как бы невзначай поинтересовалась Влада. Нет, конечно, она задала этот вопрос, чтобы поддержать беседу, а не, потому что ей захотелось узнать, чего же Каст хотел от Вики. Этот парень с недавнего времени стал занимать очень много ее мыслей. С одной стороны, он казался Владе неотесанным мужланом, который думает только о себе и вообще не ценит прекрасного, с другой… Влада была уверена, что Каст не так плох, и что, наверное, по закону жанра, когда-то в детстве он получил душевную травму, которая отразилась на теперешнем его поведении. Он стал скрытным, заносчивым, везде искал подвох и старался не верить людям…

— Алё! Земля требует Владу! — прокричала почти в самое ухо Вика. От громкого звука Влада поморщилась.

— Ты чего орешь под ухо? — проворчала она, скривившись.

— Ты похожа на Чернобыль! — серьезным тоном поставила диагноз Вика.

— В смысле? — не поняла такого сравнения Влада.

— В тебе нет жизни! А-ну, давай просыпайся! Сейчас я быстро Елисея найду! Он точно поднимет тебе настроение! Да одна его рожа сможет поднять настроение.

— Так-так-так! — послышался знакомый голос за спиной Вики. Так как она стояла лицом к Владе, и последняя увидела УЖАС, отразившийся на лице подруге, из-за чего начала смеяться, Вика не могла даже догадываться о помыслах Елисея. Поэтому, когда парень поднял ее на руки и закинул на плечо, как мешок картошки, она невольно вскрикнула и начала бить Елисея по спине, покрывая его интеллигентным благим матом. Ну, знаете, таким, чтобы как бы и не материться, но и задеть побольнее.

— Таак, а вот за это можно и получить! — протянул Елисей, шлепнув Вику по пятой точке, когда она пригрозила ему кастрацией, если он ее не опустит. Вняв угрозе, Елисей поставил-таки Вику на место, из-за чего в скопившейся толпе послышались смешки, и кто-то очень громко озвучил общую мысль: «А! Испугался!». Почему-то Вике и Елисею этот голос показался знакомым. Кажись, это был тот парень, который в тот раз в кинотеатре посоветовал парням на ужастики своих (и не своих) девушек не водить, а то они потом как поросята визжат! Прыснув от смеха, Вика уткнулась в сочленение плеча и шеи парня и беззвучно захихикала, Елисей же уткнувшись носом в Викины волосы, смеялся гораздо громче.

— Эй, голубки! — окликнула их повеселевшая Влада. — Вы что ржете, как ненормальные?

— Не-не, всё нормально! — ответила Вика, отступая от Елисея. Кому-то их отношения могли показаться влюбленными, Вика же считала их просто дружественными. С Елисеем ей было намного легче и проще в общении, чем с Данилой, не смотря на то, что Данила тоже парень веселый. С Елисеем Вика чувствовала себя парящей птицей, с ним она могла расслабиться и вновь становиться собой. Рядом с Даниилом же она всегда чувствовала дикую неуверенность, смущение; она становилась слишком взрослой. Он заставлял ее волноваться, и если бы у нее был выбор между Данилой и Елисеем, то, скорее всего она бы выбрала первого.