Джон со свистом втянул в себя воздух, как будто его изо всей силы ударили в живот. Кэти знала, что сумела причинить ему боль, и получала от этого извращенное удовольствие. Он шагнул к ней. Уголки его губ побелели.

— Ты хочешь, чтобы я умолял тебя, да? — устало спросил он. — Видеть меня у своих ног — вот чего ты всегда хотела. Ладно, ты выиграла. Я умоляю тебя: не уходи.

Обращенный на нее взгляд был пропитан ненавистью. Кэти от изумления разинула рот. Он умолял ее… В ее сердце проклюнулся слабый росток надежды. Возможно ли это?.. Она должна убедиться.

— Почему ты хочешь, чтобы я осталась, Джон? — мягко спросила она, не отрывая от него глаз. На его скулах выступил румянец.

— Ты что, хочешь вытянуть из меня все жилы? Ладно, на, подавись. Я люблю тебя, будь я проклят. Давай же, смейся надо мной.

— Повтори это еще раз. — Кэти чувствовала, что уголки ее губ вздрогнули, расплываясь в улыбке. Джон тоже заметил это, и его лицо стало свирепым. Кэти было все равно. Она начинала чувствовать себя безумно счастливой. Он сказал, что любит ее…

— Ты находишь это смешным, сука? — протянул он, грубо притягивая ее к себе. — Посмотрим, как ты посмеешься после этого.

Он сжал ее в своих объятиях так, что у нее затрещали кости. Однако Кэти не ощущала боли. Она блаженно вздыхала и прижималась к нему еще ближе.

— Я тоже люблю тебя, дурачок, — пробормотала она, когда Джон наконец дал ей перевести дыхание. Джон на мгновение замер, а потом, взяв ее за плечи, отстранил от себя на расстояние вытянутой руки так, чтобы он мог смотреть ей прямо в лицо.

— Что ты сказала? — подозрительно переспросил он.

— Я сказала, что я тебя люблю. Если бы ты не был таким упрямым и подозрительным, ты бы понял это давным-давно.

Джон сверкнул глазами, стараясь проникнуть в ход мыслей Кэти.

— Если это одна из твоих штучек… — он осекся, угрожающе скрипнув зубами.

Кэти покачала головой, с нежностью глядя на его напрягшееся лицо.

— Действительно, в это трудно поверить, — сказала она слегка насмешливо. — Конечно, ты злюка и ужасный ревнивец, и характер у тебя скверный, но, как говорится, сердцу не прикажешь.

Он закрыл глаза и дрожащими руками привлек Кэти к себе, зарывшись губами в ее волосы. Он бормотал любовные слова, обещания, нежные сравнения, которые окутывали Кэти облаком счастья. Захмелев от ласки, она вытащила рубашку из-за пояса его бриджей и начала гладить теплую мускулистую грудь и широкую спину, где чувствительные кончики ее пальцев ощутили глубокие, шероховатые рубцы, с которыми Джону было суждено ходить до самой могилы.

— Дорогой, но теперь наконец ты мне веришь? — прошептала она, немного отстраняясь назад, чтобы он мог ее услышать.

— Ты о чем? — улыбнулся он, когда Кэти пришлось повторить свои слова во второй раз. Кэти подмывало отложить все вопросы на следующий раз, но она хотела быть уверенной, что несчастливая пора в их жизни окончательно миновала.

— О том, что случилось с тобой в тюрьме, — мягко напомнила она.

Мускулы на руках Джона напряглись, а в глазах появилась прежняя настойчивость. Кэти с невыразимой сердечной мукой наблюдала за этими изменениями, но спустя несколько мгновений он, сделав над собой видимое усилие, расслабился и улыбнулся.

— Тебе не нужно извиняться за то, что ты сделала, — сказал он. — Я знаю, что заслужил это. На моей совести слишком много всего: я тебя похитил, изнасиловал, заставил быть моей любовницей. Ты любишь меня теперь, а все остальное не важно. Мы больше не будем говорить о прошлом.

Кэти не знала, плакать ей или смеяться.

— Но, Джон, дорогой, клянусь тебе, что я не имею к этому никакого отношения! Я даже не знала, что ты был в тюрьме! «Леди Честер» отплыла в Англию на следующий день после того, как ты сбежал! Откуда мне было знать, что тебя снова схватили?

— После того как я сбежал? — недоверчиво повторил он, хмуро сводя брови на переносице. — О чем ты говоришь?

— Мы поженились, — терпеливо подсказала ему Кэти, сопровождая слова легким упреком. — Потом ты сбежал.

— Любимая, после того как мы поженились и твой отец изо всей силы огрел меня пистолетом, я был не в состоянии сделать и шага. Весь путь до Англии я проделал в трюме «Леди Честер». Когда корабль пристал в Портсмуте, меня в цепях отправили в Лондон, а там бросили в Ньюгейтскую тюрьму. Спустя пару дней мне сообщили, что я приговорен к смерти, не удостоив меня даже такой формальности, как присутствие на собственном суде. Если бы не Гарри и остальные, я бы теперь гнил в яме с негашеной известью на тюремном дворе. Но я сбежал из тюрьмы и явился к тебе.

— Но я думала… — В голове у Кэти была полная неразбериха. Как же так? Не успела она привести свои мысли в порядок, как раздался громкий стук в дверь. Джон вопросительно на нее посмотрел.

— Ты ждешь каких-нибудь гостей?

— Нет, конечно нет. Это, наверное, Марта — или мой отец.

— Ах да! Твой отец. Я хочу с ним кое-что обсудить.

Это заявление звучало по меньшей мере странно в устах человека, который всего лишь раз встречался с ее отцом и при обстоятельствах, весьма не благоприятствующих близкому знакомству. Наверное, она чего-то не понимала. Озадаченно нахмурив лоб, Кэти пошла отворять дверь.

— Доченька, мне надо с тобой поговорить. Ты должна знать, что… — сэр Томас умолк, его взгляд остановился на высоком широкоплечем мужчине, который холодно смотрел на него с противоположного конца комнаты.

— Хейл. Я хочу, чтобы вы знали, что это я послал за вами. Я пришел сказать об этом Кэти.

— Папа, о чем ты говоришь? Почему ты послал за Джоном? — спросила Кэти, окончательно поставленная в тупик. Однако внимание сэра Томаса было сосредоточено целиком на ее муже.

— Вы лгали мне, не так ли? Она была ни при чем и ничего об этом не знала?

— Да. — Лицо сэра Томаса стало печальным. — Она ничего не знала.

— Я же мог ее убить, — процедил Джон сквозь зубы.

— Я знаю, — ответил сэр Томас очень усталым голосом. — Я чуть не сошел с ума, когда Кэти исчезла. Мне как раз сообщили, что вы сумели бежать из тюрьмы. Я думал… Господи, чего я только не думал! Но вы не причинили ей никакого вреда, и я благодарю Бога за это.

— Еще бы. Я удержался чудом. Я хотел, но не смог. Но…

— Ради Бога, объясните хоть кто-нибудь, что все это значит. Папа? Джон? — Беспомощно озиралась девушка. Их загадочный разговор будто бы происходил на древнееврейском языке, так мало понимала из него Кэти.

— Я был несправедлив к твоим чувствам, Кэти, — тяжело произнес сэр Томас. — Но поверь мне, прошу, в то время я думал, что все делается ради твоего блага.

Он замолчал, подыскивая необходимые слова. Смутное подозрение в голове Кэти выкристаллизовалось в твердую уверенность. Джон пересек комнату и встал рядом с ней, обняв ее за талию. Кэти, не отрывая глаз от отца, доверчиво прижалась к своему мужу.

— Значит, Джон не сбежал с «Леди Честер», папа? Ты солгал мне? — Она заранее знала, что это правда, и сэру Томасу было не обязательно отвечать ей понурым кивком головы.

— Расскажи мне все, папа, — тихо сказала Кэти.

Со слезами на глазах она слушала сбивчивый рассказ сэра Томаса. Он описывал, как он заточил Джона в Ньюгейтской тюрьме и устроил для него в суде смертный приговор. Когда он начал рассказывать о ежедневных избиениях, за которые он платил тюремщикам, в то же время говоря Джону, что его истязают по личному распоряжению Кэти, она едва не упала в обморок.

— А потом, когда я наконец дошел по вашему следу до Чарльстона, я обнаружил свою дочь целой и невредимой, но душевно очень подавленной, — заключил сэр Томас, адресуя свои слова Джону через голову Кэти. — Тех сведений, которые я по крупицам сумел добыть от нее, хватило, чтобы понять, что она чахнет без вашей любви. Однако, увидев, как хорошо вы с ней обращались, несмотря на свою смертельную обиду, я понял, что это не так и что вы, мистер Хейл, все-таки ее любите. Поэтому я и согласился помочь Кэти покинуть Вудхэм, намереваясь тем временем связаться с вами и сказать вам всю правду. К счастью, как я увидел, вы успели прояснить свои отношения и без меня. Я глубоко сожалею о той боли, которую я причинил вам обоим, и надеюсь, что в ваших сердцах найдется достаточно великодушия, чтобы меня простить.