Зайдя поглубже в чащу, Кейне скинул с себя меховое пальто, расстелив его на земле, и принялся собирать сухие ветки, чтобы развести костёр, не обращая внимания на скользящий по телу холод, вырывающийся изо рта пар и крупные хлопья снега, которые едва начали срываться с неба. Главное - разжечь огонь, и он знал, как можно сделать его пламя и дым невидимыми. Это заклинание было куда более простым и куда менее заметным, чем любое другое, которое можно было бы применить в данной ситуации.

«Смерть, я знаю, ты слышишь меня. Дай ему ещё хотя бы несколько дней! Мы доберёмся до убежища некроманта, и я всё сделаю, лишь бы спасти его. Я стану твоим самым преданным слугой! Только не забирай его у меня!» - молился Кейне, торопливо поджигая дрова и смотря на белое лицо Люце, на котором до сих пор явственно проступали признаки боли.

Кто-то мог бы подумать, что глупо молиться, ведь Смерть – одна из Высших, и было бы логично предположить, что и она имеет отношение к Испытанию. Но Кейне просто не знал, к кому ещё можно обратиться в ситуации, когда он сам бессилен сделать хоть что-нибудь.

Пламя костра постепенно поедало сухие ветки, жадно потрескивая, и некромант, потянувшись, подкинул ему ещё одну порцию. Он осмотрелся вокруг, и, убедившись, что никого нет рядом, начертил простенький защитный круг, который должен был предупреждать его о появлении любого мага в радиусе километра. Брызнув для надёжности на круг кровью из порезанного запястья, Кейне постарался как можно более удобно устроиться, сев на землю и прислонившись к стволу старого ясеня, уже потерявшего всю листву перед долгой зимой.

Однако вскоре он понял, что просто так сидеть будет довольно холодно, учитывая, что он постелил своё пальто для Люце. Вздохнув, некромант поднялся и подошёл к своему любимому, ложась рядом.

«И его согрею, и сам согреюсь», - разумно рассудил он.

Тем не менее, стоило лишь ему придвинуться ближе, как целитель заворочался и с тихим стоном открыл глаза. Кейне, совершенно забыв о своём намерении отдохнуть немного, бросился к Люце, крепко прижимая его к себе, боясь отпускать и благодаря Высших за то, что они пока позволили магу жить.

- Люце, я так сильно…

- Отпусти меня.

Голос целителя был резок и холоден. Кейне сначала даже показалось, что он ослышался. Он недоверчиво отстранился, желая найти ответ в глазах Люце, и…

«О, Высшие!»

Взгляд Люце был наполнен ледяной ненавистью. Казалось, что она, словно клинок, вонзается прямо в сердце, ломая рёбра и безжалостно разрезая мягкую плоть. Даже в самой позе целителя была настороженность и неприязнь, настолько сильная, что Кейне чувствовал её давящую тяжесть.

- Это ты виноват во всём, - едко произнёс Люце, словно выплёвывая слова, - из-за тебя я сейчас лежу здесь. Из-за тебя я испытал всю ту боль. Ты хоть представляешь, насколько мне было больно?!

Целитель вскочил на ноги, гневно ударив по умоляюще протянутой к нему руке Кейне, показывая, насколько противны ему любые прикосновения некроманта.

- Из-за тебя я теперь должен проходить через всё это! От меня все отвернулись, по моим следам наверняка идут боевые маги! Та женщина в деревне смотрела на меня как на чудовище, хотя я её вылечил!

Кейне чувствовал, как мир вокруг начинает  кружиться. Он не мог поверить, что его Люце, его самый близкий человек, его любимый, такой добрый и нежный, способен говорить такое. В страхе некромант отполз от него, царапая руки об упавшие ветви деревьев, и вовсе не чувствуя боли.

- Ты – само зло, Кейне! Как я раньше мог быть настолько слеп?! Как я мог так ошибиться?! Но это уже неважно! Потому что мою ошибку не исправить. Я ведь умираю! Умираю из-за тебя!

Слова хлестали как плеть, вырывая куски души не хуже смертоносного красного вихря. Кейне чувствовал, что ему не хватает воздуха. Он задыхался, в панике, видя, как рушится всё, на что он надеялся, чувствуя, что теперь, после слов Люце, он не станет жить.

«Я должен освободить его…» - пронеслась в голове мысль, казавшаяся единственной верной.

- Люце… прости меня. За то, что сделал всё это с тобой, - горько произнёс некромант, и, посмотрев в любимые, но такие холодные глаза, пообещал: - я умру вместо тебя. Только так я могу всё исправить. И всё станет по-прежнему… ты вернёшься в Авертри, ты скажешь, что я околдовал тебя… - он попытался сказать ещё что-нибудь, но в горле пересохло.

А Люце всё также безжалостно смотрел на него, и голубые глаза пылали ненавистью, в них не было ни капли былого чувства, и это убивало гораздо вернее, чем самая острая сталь…

Потянувшись к висящим на поясе ножнам, некромант достал красивый кинжал, украшенный мастерски выполненной вязью серебра и золота. Этот клинок всегда жаждал крови, он взывал к ней каждую секунду своего существования… и сегодня он получит кровь хозяина... Мгновения застыли, когда Кейне поднёс слегка дрожащее лезвие к горлу, не отводя взгляда от Люце, который смотрел на него хоть и с удивлением, но всё ещё ненавидя. Сделав глубокий вдох, некромант с силой надавил на рукоять…

- Кейне!

Бледный как смерть Люце стоял перед ним на коленях, до боли стиснув пальцами его плечи. Не сразу некромант понял, что он по-прежнему сидит, упираясь спиной в ствол ясеня и сжимает в руке любимый кинжал, ловко вытащенный из ножен. Костёр уже потух и взлетал в небо последними витками дыма: судя по всему, с того момента, когда Кейне подкидывал дрова, прошло не меньше часа.

- Люце… - хрипло произнёс он, переводя взгляд на сидящего рядом мага.

Голубые глаза были полны любви и беспокойства за него. Люце явно не говорил ничего из того, что Кейне слышал от него всего минуту назад.

«Сон… это просто сон…» - чувствуя неимоверное облегчение, подумал некромант.

Да, этой ночью он спал не более трёх часов, а потом им пришлось покинуть деревню. Очевидно, усталость взяла своё и он сам не заметил, как уснул. Хотя таким ли простым был этот сон? Ведь Кейне потянулся к кинжалу, он достал его из ножен, а это совсем не вяжется с тем, что обычно происходит даже во время самых страшных кошмаров. Ещё никогда он не пытался сделать ничего подобного… так почему же именно сейчас?

Но именно в этот момент некроманту было вовсе не до копания в том, что он видел, его занимали гораздо более земные и важные вещи. Его целитель только что практически восстал из мёртвых, и едва ли любая другая мысль могла перебить радость от этого…

- Люблю тебя, - Кейне порывисто обнял Люце, чувствуя, как целитель покорно прижимается к нему.

Нет, Люце определённо не чувствовал к нему ненависти, даже после всего того, что случилось. Некромант решил, что обязательно вернётся к этому сну, что выяснит, почему на этот раз всё обернулось именно так. Его, вероятно, пытались убить. И делала это кто-то, у кого немало сил, потому что пробиться через защитной поле Кейне не так уж просто… но сейчас гораздо важнее Люце.

- Ты давно очнулся?

- Минут пятнадцать назад, - ответил целитель, - сначала я не хотел будить тебя, а потом просто не мог этого не сделать. Ты метался во сне и не хотел просыпаться, пытался вытащить кинжал... Мне было страшно.

Кейне было приятно слышать это. Люце волновался о нём, а это очень и очень многое значит…

«Он ведь пережил разрушение души! И после всего этого он всё равно беспокоился обо мне?!»

- То, что произошло с тобой… - начал Кейне, но Люце перебил его:

- Ты ведь показывал мне это. Тогда, в школе, в своих воспоминаниях. Я ещё тогда знал, что и меня это ждёт, поэтому был готов. Конечно, всё произошло неожиданно, но, тем не менее…

- У тебя это не зависит от использования дара, - мрачно констатировал Кейне, перебив его, - это плохо.

- Ну, ничего не поделаешь, - улыбнулся Люце, - давай собираться, уже давно перевалило за полдень. Мы неплохо отстали от запланированного графика.

- Ничуть. То, что мы сбежали из деревни, позволит нам всё успеть вовремя.

Вскочив на ноги, некромант подошёл к костру, и, подняв с земли пальто, поспешно его надел. Только в этот момент он понял, до чего же сильно успел замёрзнуть.