— Нет, вам нельзя.

— Тогда я расскажу тебе про Тура Хейердала и его плот Кон-Тики.

— Вы уже рассказывали, — непреклонен Ришка. — Тур со своими уехал с Таити. Они даже бросили в воду белые венки.

Ей приходится покориться. Она дремлет, а Ришка варит кофе и мажет маслом хлеб. Приходит Федор Степанович. Ришка манит его в сторону. Скоро ли поправится Вера Павловна? Трудно сказать… Ей нужен покой и… и добрый друг. Скорее бы приезжала ее племянница.

— Тебе же надо собираться в лагерь, — вспоминает доктор. — Иди, Ришка.

«Ей нужен добрый друг…» — думает он, прощаясь с Верой Павловной. Он открывает дверь на лестницу. Стоп! Едва не забыл новые мокасины!

Дверь в комнату приоткрыта, и слышно, как доктор уговаривает Веру Павловну лечь в больницу. Она отказывается: дома стены помогают. День-другой, и она поднимется. Но доктор протестует: не день и не два, а много больше. Ей нужны внимание и забота, а он, Федор Степанович, и Алешина мать могут приходить к ней только вечером.

— Вот и спасибо. А днем мне хорошо — пока у меня есть друг.

Что такое она говорит? Ришка — ее друг?! Она поправляется от его забот, оттого, что он приходит и рассказывает про Ваксу, ласты и свои капитанские дела! И Ришка, оказывается, очень способный и будет отлично учиться. Надо бы познакомиться с Ришкиной матерью…

— Вам о сердце думать надо! — Видимо, Федор Степанович очень недоволен.

— В нем-то все и дело, — говорит Вера Павловна мягким тихим голосом. — Так уж не гоните меня в больницу!

Потом они говорят о племяннице. Еще новость? никакая она не племянница, а ученица Веры Павловны. У нее умерла мать, когда она была маленькой школьницей, и Вера Павловна взяла ее к себе. Она учится в Ленинграде и скоро приедет.

Ришка слышит: доктор ходит по комнате. Останавливается у двери.

— Ришка скоро уедет в лагерь, и днем вы будете одна. Годы у вас немолодые. Мало ли что может случиться…

— Что может случиться? Что? — распахивает Ришка дверь.

— Ничего! Ты почему не ушел? — наступает на него Федор Степанович.

— Я… я забыл сандалии… — он поднимает их с пола и, не надевая, выходит.

Вечерняя заря раскрыла в небе огромный алый парус. Он расплывается между лиловыми облаками и медленно меркнет. Вспыхивают маяки — маленькие голубые звезды. Если подольше посмотреть в темнеющее небо, можно увидеть плывущие к маякам светлые корабли.

Ришка провожает корабли взглядом. Но думает не о них — он тревожится о Вере Павловне.

— Ей нельзя сама с собой… И ей нужен друг, — бормочет он. — Что ли, не ехать? Пока она не поправится… И Ваксу тогда не надо отдавать Шиму. Вакса ведь сильно привязчивая.

Пахнет розами. Это от Ларисиных грядок. Ришка останавливается. Вера Павловна любит цветы. Розы…

Он перемахивает через низкий заборчик и находит крупную розу. Роза колет пальцы, цепляется за рубашку и царапает ладони. Все равно Ришка срывает ее. Он благополучно выбирается из палисадника и видит в освещенном окне Ларису. Странно: обычная ненависть не просыпается в его сердце. Желтые косы не внушают отвращения. Он думает о Вере Павловне: она обязательно обрадуется, когда увидит розу. А Федор Степанович говорит, будто радость помогает выздоровлению.

Ришка входит в дом, пряча розу за спиной. Мать укладывает в чемодан его имущество. Сверху лежат новые голубые штаны, Ришка гладит их исцарапанной рукой.

— Наконец-то ты увидишь море! — радуется мать.

— Не увижу… — тихо говорит он.

— Ришка, что случилось?

— Ничего… Только я не поеду в лагерь.

— Перестань болтать глупости! — сердится мать.

— Ма.„ я останусь с Верой Павловной, — говорит он не совсем твердо. — Она больна. И ей нужен друг.

— Господи, какой из тебя друг?!

Ришка исподлобья посматривает на мать. Ему ее жаль… И море тоже жаль. Но… но Вера Павловна пропадет без него!

— Ришка, для кого я покупала путевку? — Она направляется к нему. Он знает, чем это кончится и отступает к двери.

Мать замечает розу.

— Опять! — кричит она. — Опять сорвал у Ларисы! Убирайся! Сию же минуту убирайся вон! И не приходи, пока не вернешь розу.

Ришка не идет к Ларисе. Он выбегает за ворота и поворачивает к дому Веры Павловны. Вакса бежит рядом.

Окно Веры Павловны светится слабым светом. Значит, горит ночник, она спит. Несколько минут Ришка раздумывает под окном, потом поднимается на карниз и осторожно опускает розу в открытую форточку.

…Мягкий глухой звук. Это роза упала на подоконник. Завтра Вера Павловна увидит ее и обрадуется…

Они не спеша выходят на темную улицу. Ришка и Вакса. Она останавливается, беспокойно оглядывается и негромко лает. Она не узнает дороги. Она хватает Ришку за штанину и тянет назад. Она думает, что он позабыл дорогу домой.

— Нет, Вакса, я не хочу домой. Мы идем к Федору Степановичу.

Ришка стучится к доктору в такой поздний час, что тот спрашивает удивленным голосом, кто там?

— Это мы… Я и Вакса.

— Что случилось? — распахивает дверь Федор Степанович.

— Я просто так, -успокаивает его Ришка.

Доктор ведет их в комнату. В углу за шахматным столиком сидит стриженый мальчик с бледным лицом.

— Ришка, это Костя. Он выздоровел.

Костя подходит к Ришке. Он выше Ришки на голову.

— Я знаю тебя. И Ваксу знаю. А ты умеешь в шахматы?

— Нет… совсем не умею.

— А ты придешь завтра? Мы пойдем гулять. А потом я поеду домой, в станицу.

Ришка качает головой: нет.

— Ах да! — вспоминает доктор. — Ты же собираешься в лагерь.

— Я не еду в лагерь, — бормочет Ришка. И шепотом, оглядываясь на Костю, рассказывает, почему не едет в лагерь. И о сорванной розе тоже.

— Опять заварил кашу! — кручинится доктор.

— Я все равно не поеду, — предупреждает его Ришка.

— Мал ты еще так командовать!

— Сами же говорили, что ей нужен друг… — Ришка поднимает на доктора мрачные глаза. — Говорили же?

Он идет к двери. Его новые сандалии шумно ступают по паркету. Вакса плетется, опустив хвост.

— Стой! — Костя подбегает к нему. — Слушай, Риша, если ты не хочешь в лагерь, приезжай в нашу станицу. У нас речка есть. Ты рыбу удишь?

Костя начинает нравиться Ришке.

— А ты на шпагах можешь? — спрашивает Ришка.

— Я на кулачки здорово!

— На кулачки всякий может, — усмехается Ришка.

Но доктор велит Косте ложиться спать и надевает пиджак.

— Идем, Ришка, я тебя провожу. Час поздний.

Ришка плетется еле-еле. Он очень устал, поэтому берет доктора за руку. И Вакса устала тоже. Но чем ближе к дому подвигается процессия, тем беспокойнее Ришка.

— Поезжай, Ришка, — просит доктор. — К Вере Павловне приедет племянница.

— Мало ли что может случиться, пока она приедет!

Доктор поднимается на крыльцо и негромко стучит в дверь Ришкиного дома. Сам Ришка стоит в тени. Дверь распахивается, мать сразу находит взглядом Ришку.

— Полуночник, наконец-то! — облегченно вырывается у нее. -Ой, здравствуйте, доктор!

Грозы не будет. Ришка смело идет в дом и ведет Ваксу. Он с трудом раздевается и, коснувшись головой подушки, видит сон: морской прибой несет на берег разноцветные камни.

Мать провожает доктора к воротам. Она жалуется на Ришку. У него тяжелый характер, самовольный и грубый. Он не слушается и не любит ее. И еще новое дело: он не хочет ехать в лагерь.

— Любит! — останавливает ее доктор. — И вас, и Веру Павловну. А характер у него твердый, у капитана Рика. Пожалуй, мы что-нибудь придумаем с его каникулами.

— А что, если… — говорит он задумчиво, — что, если Ришка поедет с нами в тайгу, а?

Ришка спит, а доктор и мать еще долго обсуждают новый план летнего отдыха капитана Рика.

Утром Ришку будит шкипер Шим. Путевку отдали ему. Он едет к морю!

— Мне купили чемодан! — захлебывается восторгом Шим, не замечая Ришкиной мрачности. — Желтый, с карманом!