— Пей, пей. До дна… Вот так. А теперь скажи, что случилось.

— Я застрелила Джефа… Я думала, это грабитель, и взяла пистолет… Меня разбудил шум, понимаешь? — язык стал наконец повиноваться мне. — Он сказал, что я ему не нужна, что он нашел кого-то получше. У меня, по его мнению, постная физиономия. Он ударил меня. А потом… Пистолет выстрелил!

У Тони отвисла челюсть от изумления.

— Чего-чего? — прервал он меня. — Джеф погиб в авиационной катастрофе час назад! Именно поэтому я и приехал сюда. Сообщить. Его самолет упал в море и затонул. Он вошел в крутое пике, но не смог выйти из него вовремя. Спасатели не успели… Вот что произошло!

— Симмон…

— Да, Симмон был, говорят, вместе с ним.

— Джеф, по его словам, разрешил Симмону полетать вместо себя.

— А! Черт возьми, не может быть!.. То-то я смотрю — машина Джефа у ворот…

— Но он все равно мертв… — я посмотрела на свои руки, на обручальное кольцо. Теперь мне нужно будет вдовье украшение.

— Нэнси… — он видимо пытался собраться с мыслями. — Наверное, нужно вызвать полицию.

— Да, — отозвалась я устало. — Конечно.

Тони встал и направился к телефону.

Через минуту я услышала, как он говорит в трубку:

— Приезжайте. Произошло несчастье.

Несчастье! Я убила Джефа! Нечаянно. Я выстрелила в него, и он умер.

— Сейчас приедут, — сказал вернувшийся Тони.

Ветер за окном усилился. Теперь он выл в трубе и трепал ставни. Они хлопали, как выстрелы. Как выстрел. Мой.

— Твоя мама ничего не знает, — сказала я. — У нее болела голова, и она приняла аспирин. Узнает потом, когда проснется. Я…

— Ей-то что… Она никогда особенно… не пеклась о Джефе.

— Но он же ее сын.

Да, сын. Вернее, был сыном. Надо привыкать говорить о Джефе в прошедшем времени, привыкать, что его больше нет. Не верится как-то. Непривычно. Мне вспомнился день, когда я впервые его увидела, красивого, стройного, подтянутого, с жизнерадостной улыбкой… И вот его не стало. Слезы навернулись мне на глаза.

— Нэнси, когда приедет полиция, ты молчи. Скажи только, что без адвоката не будешь давать показания, и больше не говори ни слова, хорошо?

— Тони, я убила его. Зачем это скрывать? Понимаешь — я у-би-ла Дже-фа!!!

— Это — всего лишь несчастный случай, так? Револьвер выстрелил сам.

— Да, конечно… Но… Тони, Как тебе сказать… Он наговорил мне такого, что я действительно была готова его убить…

— Ты уверена?

— Я… Я… Трудно сказать. Он такого наговорил! Сказал, чтобы я собирала вещи… Он был пьян!

— Ладно, давай не будем об этом. Только не перебивай меня, когда я начну говорить с полицией, не лезь вперед, договорились?

Я кивнула. Мы помолчали. Начался дождь. С шумом включился холодильник. Ставни стали хлопали еще сильнее, теперь они били не по нервам, а по ушам.

— Я не могу, пойду закрою ставни, — сказала я.

Тони согласился. Ему этот стук тоже не нравился.

Он вдруг поднялся, снял с вешалки старый плащ, слишком ему короткий.

— Пойду загоню в гараж «бьюик». Что ему мокнуть под дождем? — пробормотал он.

Оставшись одна, я испугалась. При каждом новом порыве ветра мне чудилось, что дом кряхтит от натуги, готовый вот-вот разрушиться. Я старалась не думать о лежащем рядом человеке с пустыми незрячими глазами. Чтобы отвлечься, я стала пересчитывать утят на узоре скатерти.

Тони долго не было.

Минуты тянулись невыносимо медленно. В конце концов я решила идти под дождь искать Тони. Лучше промокнуть и замерзнуть, чем сойти с ума в тепле. Но только я встала на ноги, как он вернулся, мокрый с головы до ног.

— Там нужна лестница, — невнятно пробормотал он. — Иначе не добраться. — И стал снимать плащ.

Но тут зазвенел звонок.

— Сиди здесь, — Тони снова стал одеваться. — Это, наверное, полиция. Я сам открою.

— Нет, — сказала я. — Я тоже пойду.

И мы пошли вдвоем.

На месте преступления свет все еще горел, хрустели под ногами осколки разбитой бутылки. Но тела не было! Так же как и пистолета!

Они исчезли без всякого следа.

Голова у меня закружилась, ноги подкосились, и я упала бы, если бы Тони вовремя не поддержал меня. Глаза мои сами собой закрылись.

Как будто издалека донесся мужской голос, утешающий и подбадривающий. Кто-то стал энергично трясти меня за плечи.

— Ради бога, не падай в обморок! — попросил голос — Я должен впустить полицию, а то они черт знает что подумают.

— Хорошо, — ответила я, лишь бы от меня отвязались. Мне хотелось лечь на пол, закрыть глаза, заткнуть уши и и ни о чем не думать.

Меня посадили в кресло. Скоро я услышала шум открываемой двери и звук шагов нескольких человек. Потом послышался низкий, хриплый мужской голос:

— Мы получили вызов.

Я открыла глаза. Передо мной стояли два полицейских. Говорил, по-видимому, старший по званию: пожилой человек, коротко стриженный, с русыми волосами, слегка тронутыми сединой.

— Это вы звонили? Лейтенант Вейд, если не ошибаюсь?

— Да, — ответил Тони. — А это миссис Вейд, жена моего брата, Джеффри Вейда, недавно застреленного здесь при странных обстоятельствах.

Глаза у полицейского были колючие, подозрительные, какого-то неопределенного, почти белого цвета. Взгляд его вызывал озноб.

— Разрешите представиться: капитан Кэлдвел из отдела убийств. А это лейтенант Парсон.

Полицейский помоложе стоял, широко расставив ноги, держа руки в карманах, не сняв фуражки. Его лицо ничего не выражало, кроме угрюмого недоверия ко всему на свете.

— Где труп? — спросил капитан Кэлдвел.

Тони в затруднении наморщил нос.

— Понимаете…

— Я спросил, где убитый? Покажите мне тело.

— Э-э-э… Видите ли…

— В чем дело?

Полицейские уставились в недоумении на Тони.

— Дело в том, что тело исчезло…

— Что? — спросил озадаченный страж порядка. — Надеюсь, вы тут нам не шутки шутите?

— Э-э-э… Видите ли, я сам в затруднении. Час назад тело моего брата лежало вот здесь, на ковре. Дело было так: его жена очень испугалась ночного шума и решила, что в дом забрался грабитель. Она взяла из ящика револьвер, о котором как раз накануне говорил Джеф, и пришла сюда. Они поссорились, револьвер непроизвольно выстрелил…

— Где это произошло?

— Здесь.

— Вы не трогали тело?

— Нет.

Молодой полицейский, снисходительно кивавший в продолжение сбивчивого рассказа, под конец криво усмехнулся. Его глаза-щелки успели рассмотреть предполагаемое место преступления до мельчайших подробностей.

— А где кровь? — произнес он свои первые в течение разговора слова.

— Она была, честное слово, — сказала я. — У него… на лице… — слезы душили меня, я не смогла закончить фразы.

— Где хотя бы следы крови? — упорствовал настырный молодой человек. — Здесь сухо.

— Что вы на это скажете? — поддержал своего подчиненного капитан.

— Не знаю, — потерянно пожал плечами Тони. — Брат лежал здесь, — клянусь, чем хотите. Потом мы пошли на кухню и оставили его одного.

— Вы не выходили из дома?

— Нет.

Я вспомнила, что он все-таки выходил, но не придала этому значения. Так ли это важно?

— Откуда на полу битое стекло? Похоже, кто-то разбил бутылку?

— Да, — сказала я. — Это Джеф… пил из бутылки, когда мы… Когда… — рыдания опять прервали меня.

— Когда вы застрелили его?

— Я…

На этот раз Тони не дал мне договорить.

— Нэнси! Помолчи! — резко приказал он, а потом повернулся к капитану Кэлдвелу. — Понимаете, они поссорились, он стал вырывать у нее револьвер, произошел случайный выстрел.

— И он упал прямо здесь, на ковер?

— Да.

— Хорошо, а где же оружие?

На мгновение повисла тягостная пауза.

— Оно тоже исчезло, — выдавил из себя наконец Тони.

Опять воцарилась тишина. Полицейские обменивались взглядами и едва заметными жестами, понимая, видимо, друг друга без слов. Капитан чуть слышно потянул носом воздух.