Казалось, отовсюду веяло поражением.

В солдатах жил ужас.

В этой мрачной безмятежности с яростным надрывным ревом в небо поднялось нечто.

-Люстра - прошептал Эткинс.- Эти уроды освещают поле боя.

Таггерт усталым и безразличным взглядом проследил полет осветительной ракеты, которая, описав крутую дугу, взорвалась в воздухе. Вспышка в ночи, словно тысяча солнц, больно ударила по глазам сержанта. Он прикрыл ладонью глаза.

Стало удивительно светло, как днем.

Только свет был неестественным, неживым.

Кайл отчетливо увидел траншеи и стоявших в них людях, они смотрел куда-то вперед.

Гул проклятий и молитв донесся до ушей сержанта и капрала.

Ледяной голос Эткинса позади заставил вздрогнуть даже опытного разведчика.

-Император, защити нас, это правда!

Сержант обернулся к капралу, у которого на лице застыл такой гнев, что Кайлу стало не по себе.

Он взглянул туда, куда смотрел Майкл и десятки других глаз. И сжал с силой, на какую был способен, рукоять катачанского ножа.

Там впереди, в синем свете ракеты как знак судьбы, перед глазами Таггерта, открылась картина казни гвардейцев.

Около огромного бункера стояли распятия.

Восемь ужасных металлических крестов, на которых висели тела людей.

Сержант вздрогнул и зашептал проклятия.

-Восемь, восемь наших парней - сказал сзади Эткинс и сглотнул комок, подступающий к горлу - Мать вашу, восемь.

И хотя никто не видел их глаз, казалось, что мертвецы с мольбой смотрят на позиции взвода.

Словно просят о мести.

-Солдаты не должны так умирать - прошептал Кайл.

Один из них качнулся, Таггерту показалось, что он просит о помощи.

Что он еще живой?

- Император, прости - пробормотал Кайл.- Прости, друг.

Эткинс взглянул на разведчика.

Не понимая, что он сам делает, сержант сорвал с плеча винтовку и прицелился в мертвеца.

Его дальнейшие действия остановил тихий голос. От этого голоса у Таггерта задрожали руки.

- Они умерли - буквально в нескольких шагах от сержанта сидел, сжавшись в комок, испуганный солдат, он трясся от страха, мерно качая головой, словно в такт какой-то музыке - Они умерли давно, еще до Первого Исхода.

Сержант содрогнулся и медленно опустил винтовку. Стало так тяжело на душе, что казалось еще секунда и навернуться слезы.

-Мы пытались спасти их - сказал солдат, и его голова, повернулась к сержанту, сверкнули безумные глаза - Когда убили первого, мы поднялись в атаку, но нас отбросили … а потом им всем выпустили кишки, кишки - он отвернулся от Таггерта, и опять закачал головой.

Кайл медленно опустился на дно траншеи около солдата.

Сержант не узнал свой голос.

Хриплый, словно, шипение, громадной змеи, он вырвался из сухих обескровленных губ.

-Кто сделал это?

Солдат не обратил на него внимания и засвистел какой-то гнусный мотивчик.

Дрожь прошла по спине капрала, он взглянул на Таггерта.

Лицо Кайла, исказила гримаса гнева, и сержант, схватив за грудки гвардейца, встряхнул его.

-Кто сделал это?- заорал Кайл, его голос заметался по извилистой траншее.- Кто???

- Десантник Хаоса- ответил безразлично гвардеец, и их взгляды опять встретились -Мы все так умрем. Под бой этих проклятых барабанов. Нам всем выпустят кишки. Всем.

Кайл тяжело поднялся и взглянул на Майкла, который все это время молчаливо наблюдал за ним.

Лейтенант Тревес, как и многие в эту ночь, не смыкал глаз. Известие об ужасной смерти второго отделения терзало, конечно, не только его.

Ужас сковал весь взвод.

Тревес прекрасно видел моральное состояние своих людей.

От сорока четырех человек его взвода в живых осталось восемнадцать.

Но с поиска возвращались те, на кого он мог положиться.

Его друзья.

Люди, с которыми в недавнем прошлом он сам недавно ползал на брюхе и убивал с одного выстрела.

Номинально, они не подчинялись командованию 27-ого Тулийского Гвардейского Полка, действуя малыми оперативными группами.

Но по отделениям были приписаны к каждой из рот.

Разведчики 23-его разведывательно-штурмового батальона из Нового Курска.

Лейтенант даже не слышал, как они вошли. Впрочем, кроме него в бункере вальяжно расположились и три неизвестных Кайлу человека в черно-зеленой форме штурмовиков 27-ого полка с массивными плазмаганами. Они то и заметили вошедших и надменно кивнули разведчикам, словно подчеркивая свой статус.

Впрочем, разведчики ответили тем же.

-Таггерт, личный номер 783565, 23-й разведывательный.

-Ли, личный номер 000689,2-ая штурмовая рота.

Не дожидаясь никакого разрешения, сержант и капрал уселись на два убогих обрубка, заменяющих стулья и придвинулись к столу, за которым сидели взводный и штурмовики.

Тревес не обратил на них никого внимания, его полные жгучей ненависти глаза рассматривали руки. Зазвенел металл.

Вздрогнув, лейтенант посмотрел на катачанский нож, который пробил стол в паре сантиметров от его пальцев. Один из штурмовиков, старший сержант с рябым плоским лицом, криво улыбнулся.

Тревес перевел взгляд с дрожащего ножа сначала на штурмовика, а потом на пришедших разведчиков.

-Привет, лейтенант- зло бросил Эткинс.

Таггерт молчаливо подпер голову рукой, и, казалось, безразлично уставился на стол.

- Я думаю, вы поняли, зачем вы здесь?- начал хрипло лейтенант - Я бы никогда не посмел отдать такой приказ, но я был должен…

-Хочешь я скажу, что ты должен -взвился капрал- Да у тебя взвод наложил в штаны от страха, а сам ты, вместо того чтобы ободрить людей, скрылся как крот в норе -Майкл выругался и гневно взглянул на лейтенанта.

- Люди видели то, что не видел ты, Майк, они видели как режут на куски их товарищей и ничем не могли помочь- ответил лейтенант- они видели, как Свигга зарезали словно свинью.

-А где был ты?

-Я был там и видел это- казалось безразлично ответил Тревес- Я видел Силета, Фекса… я видел их глаза

-Ты прятался здесь! - вскипел капрал- Ты…прятался за их задницы- его жест указал на штурмовиков.

-Я был на передовой с солдатами- заорал, наконец, Тревес.- Я был с ребятами, я видел как резали Надаля…

Капрал и лейтенант чуть было не схватились. Все это время штурмовики лишь неопределенно хмыкали и не принимали участия в словесной перепалке лейтенанта и капрала.

Голос Таггерта подействовал как холодный душ на разгорячившихся боевых друзей.

-Расскажи, что случилось, Кен.

Лейтенант вздрогнул и как-то сразу обмяк, секунду спустя из его уст вырвалось проклятие.

Тревес начал рассказывать.

Возможно, сам взводный сделал ошибку, атаковав позиции еретиков.

Но время нельзя вернуть назад.

Он сделал то, что был должен сделать.

Утром взвод захватил опорный пункт Носителей Слова, потеряв четырех бойцов.

Тревес распорядился оставить боевое охранение из отделения Свигга. Это были ветераны его взвода, искушенные в боях за Сигму-16 и Принципий.

Лучшие из лучших во всем батальоне.

Стойкие и верные Императору бойцы.

Их перебили этим же вечером прямо во время артиллерийского обстрела

Примерно полсотни культистов под вой еретических песен бросились на опорный пункт.

Все это прекрасно видел лейтенант и ничем не мог помочь Свиггу.

Основные силы взвода отсек и накрыл огненный шквал артиллерии отступников.

Но не давая возможности помочь, бог войны как будто дозволил смотреть на гибель людей Тревеса.

На их казнь.

Потеряв около двадцати культистов, еретики ворвались в окопы, опоясавшие бункер.

Выживших заставили страдать на виду у всего взвода.

Казнью руководил огромный десантник Хаоса.

Несчастных гвардейцев под восторженные вопли еретиков привязали к специально заготовленным металлическим крестам.

И началась экзекуция.

Ни один поток плазмы, ни один лазерный луч, ведомый рукой гвардейцев, не долетел бы до этого места, они не могли стрелять в своих друзей.