"Я клянусь вам, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер германского рейха, быть преданным и храбрым. Я обязуюсь подчиняться вам и назначенным вами командирам до самой смерти. И да поможет мне Бог".

Во время войны шеф имперской канцелярии обергруппенфюрер СС Ханс Ламмерс пытался освободить Гитлера от некоторых обязанностей (видя, что состояние здоровья того ухудшается), и в частности от необходимости самому решать судьбу каждого из охранников.

Адольф Гитлер высоко ценил шефа канцелярии, говорил:

— Ламмерс руководствуется здравым смыслом, а не юридическими абстракциями. В таком духе он и решает за меня государственные дела, так что мне вообще не надо о них беспокоиться.

Но в данном случае Гитлер настоял на том, что будет лично подписывать приказ о каждом сотруднике службы безопасности, которая так и осталась самостоятельным ведомством, подчиненным лично фюреру.

В первый год после прихода к власти Адольф Гитлер любил выпить чаю в берлинском отеле "Кайзерхоф" неподалеку от имперской канцелярии и послушать венгерский оркестр, который там играл. Угловой столик был зарезервирован для Гитлера. Но вскоре об этом стало широко известно, и в часы, когда мог появиться фюрер, зал переполнялся. Место вокруг столика Гитлера заполняли одни и те же немолодые дамы.

Гитлер недовольно заметил, что предпочитает видеть более молодых женщин. Начальнику охраны Раттенхуберу было велено разобраться, откуда берутся эти дамы, падкие на знаменитостей. Оказалось, что они раздавали щедрые чаевые официантам, чтобы те их предупреждали, когда появится фюрер. Дамы слетались в отель, чтобы посмотреть, как он пьет чай. Гитлер отказался от посещения "Кайзерхофа", но, приезжая в Мюнхен, по-прежнему ходил в одно из двух любимых заведений — "Хек" и "Остерия Бавария", а то и в оба заглядывал.

Перед его приездом сотрудники службы безопасности обшаривали все здание ресторана, включая подвалы. Эсэсовцы из группы сопровождения занимали соседние столики. Во время войны и у дверей выставлялась эсэсовская охрана, чтобы посторонние не могли войти. Впрочем, фюрер раздражался, когда видел, что охранники переусердствовали.

В Бад-Годесберге Гитлер еще с середины двадцатых годов предпочитал останавливаться в гостинице "Райнхо-тель Дризен", ее владелец Фриц Дризен относился к нему очень хорошо в те времена, когда отсидевшего в тюрьме Гитлера мало кто принимал всерьез. После прихода к власти Гитлер, побывав в знакомом месте, обнаружил, что гостиница совершенно пуста, а он привык к аплодирующим ему толпам. Выяснилось, что один из его охранников, приехав заранее, велел всем удалиться. Разгневанный Гитлер распорядился вернуть публику. Тогда еще без аудитории фюрер чувствовал себя неуютно.

Когда Гитлер триумфально проезжал через какой-нибудь город, то не любил, чтобы людей, которые хотели его увидеть, сдерживали полицейские. Поэтому местные власти расставляли полицейских, переодетых в штатское. Труднее было организовать поездки, если Гитлер не желал привлекать к себе внимание.

Однажды он захотел посмотреть эстрадное представление в берлинском театре "Винтергартен". Он сказал, что войдет в зал, когда свет уже потушат, чтобы его никто не заметил. Раттенхубер прибыл к театру без пятнадцати восемь вечера и увидел, что несколько человек у входа с нетерпением ожидают фюрера. Выяснилось, что их предупредили служащие театра, взяв с каждого обещание держать это в тайне.

После варьете Гитлер намеревался побывать в пивной "Франц Нагель" — точно так же нагрянуть сюрпризом. Но и там были предупреждены о его появлении. Два официанта замерли у входа, ожидая фюрера. В результате Гитлер поехал в "Клуб немецких деятелей искусств", где у входа его также ожидала толпа.

Раздраженный фюрер вернулся в имперскую канцелярию, которая служила одновременно и квартирой канцлера Германии.

"Гитлер занимал тогда весь второй этаж имперской канцелярии, — рассказывал тогдашний председатель сената города Данцига Герман Раушнинг. — Обстановка здесь была буржуазной, можно даже сказать, мелкобуржуазной. Комнаты были маленькими, мебель простая.

Я и теперь ощущаю атмосферу тесноты и запах новой мебели. Мелкобуржуазные замашки и революционные разговоры. В соседней комнате играл на рояле нелепый Эрнст Ханфштенгль. Он как раз сочинил марш, который понравился Гитлеру. Ханфштенглю нравилось скрещивать любимые мелодии с темами из вагнеровских опер".

Гитлер страдал от одиночества, поэтому нуждался в компании и постоянно окружал себя людьми. Несколько десятков человек имели возможность пообедать с Гитлером, им надо было только предупредить дежурного секретаря. В это число входили местные партийные секретари, когда они бывали в Берлине, министры, люди из непосредственного окружения фюрера. Дежурный полицейский знал их в лицо, и они свободно проходили в личные покои фюрера. Минут за пятнадцать до начала обеда появлялся Гитлер. Перед тем как сесть за стол, он перебрасывался парой слов с собравшимися.

"На обед подавали суп, мясное блюдо, овощи и сладкое, — вспоминал Раушнинг. — Гитлер не ел мяса, зато поглощал сладости в невероятных количествах. Гостям предлагали пиво и лимонад. Новички, особенно преданные партийцы, глядя на Гитлера, выбирали лимонад, чтобы произвести на него благоприятное впечатление…

Постоянно присутствовал Ханфштенгль, ценимый за свое знание иностранных языков, долговязый Брюкнер, адъютант Гитлера. Часто можно было встретить Геббельса. Он держался поближе к Гитлеру, помня старую немецкую пословицу: "Отсутствующий всегда не прав". Все партийные лидеры, бывавшие в Берлине проездом, приглашались к Гитлеру… Просто беседовать с ним было невозможно. Он либо молчал, либо полностью овладевал беседой. После обеда в маленьком кабинете Гитлера подавали кофе и ликер. Некоторые курили. Окружение Гитлер а беспокоилось о его безопасности. Боялись покушений. Гитлера просили не гулять по саду. Он вообще мало двигался. Терраса заменяла ему сад…

В кругу приближенных Гитлер давал себе волю. Я слышал, как он кричал и топал ногами. Малейшее возражение вызывало у него приступы ярости. Повсюду сидят бесплодные старики, гордые своим профессионализмом и напрочь потерявшие здравый смысл, жаловался Гитлер в те дни".

Внешнюю охрану зданий, где находился фюрер, также несли подразделения СС. Весной 1933 года численность СС выросла до пятидесяти тысяч человек. Тогда сформировали полк "дворцовой охраны" — "Лейбштандарт Адольфа Гитлера".

9 ноября 1933 года личный состав полка принял в Мюнхене присягу. Полком командовал Зепп Дитрих. Он воевал в Первую мировую, дослужился до вице-вахмистра, потом поступил в баварскую полицию. Он рано примкнул к нацистам. Участие в пивном путче поставило крест на его карьере в полиции. Он вступил в СС в 1928 году. В 1931 году ему присвоили звание группенфюрера СС, избрали в рейхстаг по списку нацистской партии.

Зепп Дитрих получал указания непосредственно от фюрера, хотя должен был подчиняться Гиммлеру. Но Гитлер следил за тем, чтобы его охрана выполняла исключительно его приказы. Подразделения полка охраняли не только имперскую канцелярию, но и аэродром Темпель-хоф, откуда вылетали правительственные самолеты, все важные государственные здания.

Во время войны охрану ставки фюрера (на случай внезапного нападения, например выброски десанта) нёс специальный батальон сопровождения фюрера. В него отобрали подразделения из полка СС "Великая Германия" и авиаполка имени Германа Геринга. Батальоном командовал полковник Эрвин Роммель, будущий генерал-фельдмаршал.

Директива от 23 сентября 1934 года возлагала ответственность за охрану фюрера на гаулейтеров, местных партийных секретарей, "как представителей движения, которые полностью отвечают за проведение митингов и демонстраций, в которых принимает участие фюрер". 9 марта 1936 года заместитель фюрера Рудольф Гесс подписал новую директиву, она по-прежнему возлагала ответственность на гаулейтеров, но содержала дополнение: "В таких случаях рейхсфюрер СС или лицо, им назначенное, лично отвечает за меры безопасности".