Конечно, попадались и отстающие, нарушители, любители перекуров. Но их моментально брали «под резец». Это такая сатирическая газета выходила на верфи. Вывешивали ее на видном месте с аршинными заголовками: «Языком болтов не нарежешь!», «Ну и дяди», «Часы уходят на раскачку», «Вразвалку, не спеша». Стенная печать в годы войны на судоверфи сыграла немаловажную роль в мобилизации рабочего коллектива, в пропаганде соревнования и передового опыта. Например, только в 1944 году в цехах было выпущено более трехсот боевых листков, плакатов, «молний» и около сотни стенных газет. Они в полной мере отражали трудовой героизм рабочих. «Сделаем срочный заказ— досрочно! Клепальщики, сверловщики, чеканщики — все на вахту! Девиз соревнования: кто быстрее и лучше» (1941). «Стахановец Леонид Солтымаков за год выполнил четыре годовых плана! Равняйтесь на этого передовика» (1944). «Бригада слесарей-трубопроводчиков вчера дала шесть норм. Прекрасно организовали работу над ответственным заказом мастер Чкиря и бригадир Голяев» (1942). Так, в 1944 году прибыль по сравнению с сорок третьим почти удвоилась. А производительность труда в среднем на одного работающего составила 116 процентов. За достигнутые успехи заводу была присуждена третья Всесоюзная премия НКРП и ВЦСПС. А в следующем, сорок пятом, 64 судоремонтника получили ордена и медали СССР, 142 человека были награждены Почетными грамотами Главсевморпути и значком «Отличник ВМФ».

Разумеется, выполняли заказы и непосредственно для фронта. Например, в литейном цехе делали мины и «лимонки», инструментальный производил гранаты. На счету у судоремонтников немало и материальных средств, собранных в фонд обороны. Здесь и подписка на займы, и сбор теплой одежды для солдат, и активное участие в создании танковой колонны «Камчатский воин».

Трудное то было время. Острая нехватка специалистов, высококвалифицированных рабочих, дефицит необходимых материалов, деталей. И все же, преодолевая эти временные трудности, верфь мужала и крепла, становилась более зрелой и в техническом отношении. Ее коллективу оказалась по плечу такая сложная задача, как ремонт крупных океанских судов с дизельными установками. Значительным событием явилось создание собственного двигателя внутреннего сгорания мощностью 50 л. с. Назвали его «Камчадал». Первый такой мотор был собран на заводе золотыми руками известного токаря Василия Семеновича Чепенкова. Когда началась война, он выступил на митинге и сказал: «Ну что ж, если стар я для армии, то буду молод для тыла. Повоевать и тут можно». С электростанции, где Чепенков работал машинистом, он попросился на более трудный участок — в механический. Стал к тискам и начал собирать «Камчадалы». Первым устанавливал их и на катерах.

В заводских цехах производили и другую необходимую продукцию: гребные винты, китобойные гарпуны, топливные насосы. Наконец в военные годы значительно расширяется судостроение. На стапелях верфи собираются корпуса знаменитых катеров «жучков», крупных барж и плашкоутов. Иными словами, выросшие на заводе новые кадры инженеров, техников и специалистов при самом активном участии рабочих закладывали тогда прочный фундамент под будущий судоремонт. Что из того, что идет война? Не вечно ж она будет длиться.

Победу ждали. В нее верили. И она пришла. Николай Филиппович Пронькин рассказывал: «По всему заводу только и слышалось: «Кончай работу. Победа!» Под протяжные гудки кораблей бросались друг к другу в объятья, целовались. Радость была беспредельная».

Да, враг, лютый и коварный, был разбит. Сотни немецких знамен бросили советские солдаты к подножью Ленинского Мавзолея. Салютовала Москва. Салютовала вся страна. Но здесь, на востоке, продолжали бряцать своими кривыми саблями японские самураи. Миллионная Квантунская армия, вооруженная до зубов, представляла непосредственную опасность нашим границам. Вот почему решение Верховного Главнокомандования о ликвидации этого опасного военного очага было встречено народом с большим одобрением. Таким образом, передовая оказалась теперь здесь, на востоке. А Камчатка стала одной из главных ее позиций. Забурлила военная жизнь и в бухте Раковой.

Напряженной жизнью жил завод, его коллектив. По-прежнему в цехах выполнялись спецзаказы, а док ремонтировал потрепанные в боях корабли. Георгий Анатольевич Карчич, бывший в то время мотористом, рассказывает: «На док тогда легла большая нагрузка. Прямо из боя лодки и корабли приходили в бухту. Смотрим: метровые пробоины, развороченные взрывами палубы. Все это срочно приходилось латать, чинить. Не замечали, когда день сменялся ночью. Для меня, пожалуй, самыми памятными стали часы, когда мы ремонтировали одну подводную лодку. Сделали ее быстро, спустили на воду. А когда проверили, оказалось, что не ладится с рулевым управлением. Нужно опять ее в док. А поднимать опасно. Лодка вооружена, на борту масса боеприпасов. И все же решили поднять, иного выхода не было. Время не ждало. Неисправность устранили за три часа, но, понимаете, какие для нас были эти часы?»

Как памятная реликвия, стоит и по сей день в бухте самоходная баржа «Тамань». На ней в августе сорок пятого вместе с десантниками отправилась в бой и группа судоремонтников, в которую вошли в основном коммунисты и комсомольцы: токарь Богун, начальник транспортного цеха П. Д. Боровков, заведующий складами А. И. Коновалов, слесарь Григорий Завьялов, плотник Иван Кляузов, братья Лебедевы, токарь Григорий Козлов и другие. У берегов Курил было их первое боевое крещение, а для многих из них оно стало и последним. Смертью храбрых пали здесь Г. Завьялов, И. Кляузов, не вернулись братья Лебедевы.

В дни, когда шла подготовка к празднованию 30-летия Победы над фашистской Германией, сотни судоремонтников работали под девизом: «За себя и за того парня». Павшие за Родину как бы незримо стояли рядом с живыми, за счастье которых они дрались с ненавистным врагом.

Ну, а те, кому довелось до конца пройти по нелегким военным дорогам, и поныне несут трудовую вахту на предприятии. Это токарь П. М. Демин, фрезеровщик П. Кузнецов, слесарь И. Н. Тарасов, рабочий лесозавода Д. М. Задков, заведующая библиотекой Н. Г. Никитина, слесарь В. Д. Завьялов, столяр И. В. Комаров, сварщик Б. В. Ткачев, начальник корпусно-сварочного бюро З. З. Нигматулин и многие другие. Всего в коллективе судоремонтников сегодня трудится более ста пятидесяти бывших фронтовиков. У многих из них к боевым орденам прибавились высокие правительственные награды за мирный труд.

Боевой подвиг судоремонтников, как и их трудовой героизм в годы войны, — яркое подтверждение того, что в победу над фашизмом коллектив судоверфи внес свой, пусть скромный, но все же дорогой вклад.

Тщетны оказались наши усилия в поисках даты, которая с достаточной точностью зафиксировала бы пуск второй очереди завода. На протяжении всей истории верфь продолжала строиться и расширяться. Сейчас на ее территории, которая занимает почти сорок тысяч квадратных метров, расположено более двадцати основных и вспомогательных цехов. А помните, в день пуска было их всего три!

И все же этапные даты заводская летопись зафиксировала. Первой следует назвать лето 1953 года.

Первоначальный проект судоверфи, который был утвержден в 1934 году, предусматривал ремонт судов Наркомморфлота и Наркомрыбпрома, а также строительство деревянных «кавасаки» и кунгасов. Жизнь, однако, вносила свои поправки и коррективы. Титульные списки и генсметы десятки раз пересматривались, заменялись. Так, из механического цеха в свое время были выделены инструментальный и ремонтный. А б 1951 году в строй действующих вступил деревообрабатывающий цех. Шло строительство слипа и лесозавода. И все же темпы эти были уже недостаточны. Камчатский флот в своем развитии опережал рост судоремонтного производства. Поэтому, располагая прежними мощностями и старым оборудованием, нелегко было доводить «до ума» приходившие с промысла суда.