Мэриел окончательно зашла в тупик и отказывалась верить в свою удачу. Она пыталась понять, зачем кому-то понадобилось платить за нее. С какой целью?
— Может быть просто кто-нибудь там окончательно убедился, что золото действительно там и у нас нет возможности собрать такие деньги. Может быть они побоялись, что это попадет в газеты. Преследуя судом трехмесячного ребенка, они выглядели бы хищниками. Все это чертовски невероятно. Может быть поэтому они не говорят, что деньги заплачены, а просто, что дело удовлетворено. Единственное, что я знаю — ты больше ничего не должна, — Джеф смотрел, как Мэриел кормила ребенка.
— Не говори «чертовски», —она сделала ему замечание.-Ты абсолютно уверен?
— Абсолютно.
— Значит деньги Джимми в безопасности?
— Да, — он пристально посмотрел на нее. — Это значит, что ты не выйдешь за меня замуж, не так ли?
— Значит ты уверена? — Роза пришла в себя. Этим вечером состоялась традиционная встреча «Матерей» у «Тонио». Малыш спокойно спал в своей колыбельке, стоящей на четвертом стуле. Джозеф принес за счет ресторана чай со льдом.
— Я не знаю, — ответила Мэриел. — Ведь основная причина решения выйти замуж за него — это то, что Джимми будет материально обеспечен. Но теперь мне не надо волноваться о деньгах, просто мне придется обдумать еще раз его предложение. Может быть, в конце концов, это и правильно.
— Значит ты действительно собираешься за него замуж?
— Да, и вы знаете, что странно? Это почти как предзнаменование. Теперь, когда мне не надо больше думать о будущем Джимми, идея выйти замуж за Джефа уже непохожа на компромисс, — Мэриел встряхнула лед в чае и продолжила. — У меня опять начался цикл и Джеф постоянно твердит о братике или сестричке для Джимми. Может быть так и должно быть.
Роза посмотрела на нее взглядом хитрой рыбешки, которой удалось безнаказанно проглотить наживку.
— Вы ведь с Джефом собираетесь быть на моей свадьбе вдвоем, не так ли?
— Да, — медленно согласилась она. Она поняла мысль Розы. — Это произойдет меньше, чем через восемь дней, совсем немного времени, — предупредила она.
— Через двадцать четыре часа у тебя будет свадебное платье, — разрешение на брак — через три дня, и свадьба — в Йосимити в следующий четверг. Если ты, конечно, готова к этому.
— Я понятия не имею, что скажет Джеф, — Мэриел уклонилась от. прямого ответа. Но мысль устроить свадьбу в Йосимити, в одном из самых красивых городов мира, показалась ей заманчивой. Честно говоря, когда Роза сказала ей о предстоящем замужестве, Мэриел позавидовала подруге. Когда они с Джефом поженились, у них была обычная брачная церемония в церкви. И если она собирается выходить за него второй раз замуж, все должно быть по-новому. Символическая сила гранитного монолита казалась ей привлекательной и простота брачной церемонии на свежем воздухе должна быть удивительной.
— Если бы я была уверена, что мы сможем сделать свадьбу в это же время…
Ширли взяла Мэриел за руку.
— Жизнь не дает никаких гарантий, Мэриел. И единственный способ выжить — это цепляться за жизнь обеими руками. Это отвратительно и прекрасно. Мы с Биллом едва не расстроили свадьбу и одному Богу известно, какие у нас были проблемы. Но мы прожили вместе пятнадцать лет, прежде, чем я потеряла его и Джоди, — Ширли тяжело вздохнула. — Дети совершенно меняют твою жизнь. И только они стоят того.
— Ты на меня не смотри, — предостерегла Роза. — Все, что я хочу, я получу, когда выйду замуж за Кела. На твоем месте я бы задала себе три вопроса.
Роза приготовилась загибать пальцы.
— Любит ли он меня? Любит ли он ребенка? Хочу ли я прожить с ним всю жизнь? Если ты на все три вопроса ответишь «да», отбрасывай все сомнения и принимай решение. Джеф не будет ждать вечно.
Мэриел подумала, что она не может ни на один вопрос ответить «нет».
Когда она возвращалась домой, Джеф ждал ее у дверей. Они вошли в дом, и после того, как она уложила ребенка спать, Мэриел крепко поцеловала бывшего мужа. Она рассказала ему о предложении Розы устроить двойное торжество. Эта идея очень понравилась Джефу, хотя и озадачила. Он не ожидал, что все произойдет так быстро.
— Только у меня есть одна просьба, — тихо произнес Джеф. — Мне хочется, чтобы у нас была отдельная церемония. Мне все равно, кто будет первым. Я не хочу, чтобы мы произносили наши клятвы с кем-нибудь в одно время.
На этот раз, когда Джеф поцеловал ее. Мэриел ответила эмоциональнее, но ничто не говорило в ней о страсти.
— Мне бы очень хотелось заняться с тобой любовью, — глаза его блестели, — но я не могу сказать" что ты этого хочешь так же, как и я. Не на все сто процентов.
— На девяносто, — призналась она, не желая притворяться.
— Оставшиеся десять самые критические, — рассудительно заметил он.
— У нас еще есть неделя до свадьбы. Если каждый день я смогу прибавлять по одному проценту, тогда все будет в полном порядке, — пообещала она.
— Так, это девяносто семь процентов, — подсчитал Джеф. — Я не буду больше спорить.
Роза была крайне удивлена.
— Конечно, ты будешь выходить замуж отдельно, я и не предлагала произносить наши клятвы одновременно. Просто в один и тот же день. Мы бросим монетку. У кого «орел», тот и будет первым. Идет?
— Идет.
Мэриел выиграла.
Счастливая, что дело, наконец, решилось, она принялась за работу. Следующие дни были чрезвычайно беспокойными. Мэриел звонила в офис боссу, сотрудникам и друзьям, чтобы сообщить им о предстоящем торжестве и пригласить на свадьбу. Она долго решала, позвонить или не позвонить Томасу. Но потом отбросила эту мысль. Как бы Мэриел себя не подготавливала, но сказать ему: «Томас, я выхожу замуж», она не могла.
Она решила, что бледно-персиковое платье подойдет для обоих случаев: и на своей свадьбе, и на свадьбе Розы.
Мэриел достала фотографию своих родителей и внимательно рассмотрела ее. Под стеклом, в старой рамке на пожелтевшем снимке стоял отец, Стефан Джонас, рослый и гордый в строгой армейской форме. Он обнимал молодую и счастливую женщину в цветастом платье и в смелой шляпке с белой вуалью — ее мать. Это была их свадебная фотография.
Мэриел поставила ее на место и направилась в кладовку, где хранились вещи матери. Ей хотелось найти что-нибудь «старенькое». Там она и обнаружила шляпу с большими полями и белой кружевной вуалью, в которой мать выходила замуж.
Мэриел принесла ее в гостинную и примерила. Шляпка прекрасно сохранилась и молодая леди выглядела в ней потрясающе. Нужно только поменять вуаль. Мэриел поставила перед зеркалом свадебную фотографию родителей и стала сравнивать себя с матерью. И тут она увидела на груди молодой женщины золотое ожерелье и медальон с камеей.
Она отложила шляпку и достала из шкатулки с драгоценностями старинную камею и лайковую сумочку, в которой лежали обручальные кольца ее родителей. На внутренней стороне отцовского кольца было выгравировано «Люби всегда, Ти». Будучи еще ребенком, Мэриел удивлялась, как мама могла написать эти слова изнутри.
«Люби всегда, Стефан» — эта надпись была на кольце матери. Мэриел померила его, но оно не подошло ей, зато кольцо отца было впору. Она одела его на левую руку. Скоро она снова будет носить кольцо Джефа и подумала, одобрили бы ее поступок родители. Мэриел повесила на шею медальон, поправила его и вернулась к зеркалу. На этот раз она осталась довольна.
Ширли права. В жизни нет никаких гарантий. Ее мать выходила замуж и не знала, что отец уедет на опасную и ненужную войну. Ее мать не требовала гарантий, она следовала велению своего сердца.
Во все времена жить было сложно. Все время приходится идти на риск и преодолевать препятствия. Хватило б только сил.
Золотое ожерелье было самым любимым украшением Мэриел. Она вспомнила, как мать вставила в медальон ее фотографию. Спустя несколько лет замочек в медальоне сломался, но мать не хотела его ремонтировать. Она говорила ей, что внутри находится человек, которого она любит больше всего на свете и поэтому нет причины открывать его.
