Из всего этого может получиться что-то вроде съемок фильма. Финальная сцена: волоча отстрелянное одиночеством сердце, герой выйдет наконец на свободу. Разумеется, звучит Вивальди. Стоп – снято! Что-то как-то гаденько выходит, эту сцену лучше переснять. Итак, с легким сердцем герой выходит на свободу, его встречает длинноногая красотка. Поцелуй. Мягкое затемнение. Опять звучит Вивальди. Реклама стирального порошка и памперсов.

На твоем счету ровно ноль побед. Если ты так будешь страдать, то от тебя через некоторое время останется только воспоминание о Красной площади. Какого дятла одиночествуешь?

Когда не удается связать концы с концами, связывают начало с началами. Время настало. Все начнется заново, с чистого листа, с нулевой отметки. Теперь пора стрелять из всех стволов.

Не следует отчаиваться, когда тебе кажется, что все потеряно. Ты споткнулся на мысли или в поступке. Ты упал на колени. Только-то и беда… Поблагодари судьбу, что жизнь не опрокинула тебя навзничь. Встань и иди. Сделай еще одну попытку, и еще много-много других попыток. Первый шаг всегда самый сложный. В твоей жизни будет еще много шагов, и каждый будет первым.

Жизнь выдвигает лозунг: или ты сам наводишь порядок, или порядок наведут в тебе.

Пожалуйста, запомни, что не каждый мужской экземпляр в твоем возрасте обеспечивается добротной и вечной любовью. Случается и так: тираж изготавливаемых природой девушек настолько ограничен, что тебе не удалось найти единственную и неповторимую. Отойди подальше от гильотины печали. Все обязательно обернется в твою пользу. Верь: природа и судьба – неутомимые издатели радости и надежд.

О том, чего не надо. Тебе девятнадцать, ей пятнадцать. Решил схитрить. Рассуждаешь примерно так: если сложить ваши возрасты и поделить на два, то, возможно, ты и не нарушишь закон (занзибарский, к примеру). Не глупи. Или выжди ее совершеннолетия, или махни на нее рукой и отвернись в другую сторону. Видишь, во-о-о-о-о-о-н там твоя новая любовь.

В любовном чувстве, как и в любовной поэзии, невозможна равноударность слов. Одни слова, как настроения и встречи, должны быть сильными, другие – хроменькими. Пока как-то было все неудачно и неуклюже. Поверь, жизнь наградит тебя мягким ямбом любви.

Любовная война берет в плен каждого из нас. Победители в ней редки. Если ты обманут любовью, то выбор невелик. Ты можешь стать циником или поэтом. Роль бесстыдного охальника чувств, возможно, эффектна, но уж больно удручающа для твоей пока еще искренней души. Становись поэтом, но помни предостережение Моруа: если рана «еще кровоточит, ее нужно перевязать, а не бередить. Когда она затянется, вы испытаете горькое удовольствие, прикоснувшись к ней. Боль будет не настолько сильна, чтобы исторгнуть из вас стон, но рана будет еще достаточно ныть, чтобы побудить вас запеть».

Храбрость и безрассудство еще не все. Ты должен научиться жизненной стойкости. Следует помнить, что мужчина – это тот, кто обязан постоянно держать рабочую форму неистощимого творческого азарта. Оставь сентиментальные стенания тихостным меланхоликам, тонущим в химерическом сладострастии душевного крохоборства.

Ты из породы непокорных. Жизнь дышит везде, где ты вдыхаешь воздух.

Не печалься, что в этом возрасте как-то нескладно сочиняется любовь. Пока поверь на слово: любовь вообще всегда как-то нескладно сочиняется.

Есть вещи, которые делают каждого из нас несостоятельным, потому что человек обманывает себя напускным цинизмом, злобой, страхом, пытаясь выдать за ответ то, что обречено остаться трагическим вопросом. Тщетно искать ответы. Они не найдены предшественниками. Но направление поиска задано. Всё и все на этом свете обязаны творить, ужасаться и радоваться. Жить ожиданиями. Разочаровываться и вновь обольщаться. Отчаиваться и вновь просветляться. И только потому, что в ином нет никакого смысла. Эта работа грубая и филигранная. Жизнь – изнеженный часовщик и свирепый атлет. Жизнь – это то, что побуждает к мысли, но главное – к чувству и желанию жить.

Подобает отбросить страх. Сердцу потребна тренировка, надо упражняться в жизни и не боятся совершить ошибку. Прислушайся к Р. Гари: «Когда люди стареют, у них меньше шансов все испортить, потому что на это уже нет времени и можно спокойно жить, довольствуясь тем, что уже испортил. Это называют «умственным покоем». Но когда тебе шестнадцать лет и можно еще все испробовать и ничего не добиться, это обычно называют «иметь будущее»…»

В жизненном ремесле советчиков быть не может. Каждый прошел свой ошибочный путь, обрел болезненный опыт, который станет не более чем этюдом к тому, что предстоит тебе. Ничьему опыту не верь. Но у тебя нет выбора. Придется все испытать самому и только потом убедиться в правоте тех, кто до тебя проследовал по дороге отчаяния, которая устлана телами многих несчастных – не тебе чета: сильных и хладнокровных.

Не верь тому, о чем сейчас читаешь. Не верь Толстому, Камасутре, Фолкнеру, книжкам для подростков из серии «Страхи и трахи». Каждый носится со своим дурным вкусом и ошибочным знанием жизни. Убедительность зависит лишь от невозмутимости, с какой кто-либо излагает историю своей жизни, вдохновенно врет, как он не растерялся, когда нельзя было растеряться. Одинаковых ситуаций не бывает. Есть лишь схожие обстоятельства. И то схожие только в анфас. В общих чертах у всех все одинаково, но любовь – это всегда частности: рефлекс универсален – реакции различны.

Внуши себе, что ты исключение. Без этого нельзя. Попытайся прорваться, почувствуй себя уникальным. Надейся только на себя, а пока запомни и, если чуть доверчив, прими немногое. Главное: тебе не совсем безразлично чужое мнение – человек никогда сам не поймет, какие у него проблемы, ему нужно показать его самого через увеличительное стекло чужого опыта. А теперь слушай.

Тебе предупредят, что любовь деморализует и даже самые отважные капитулируют перед ней.

Они будут правы. Тебе обязательно скажут, что любовь поначалу мила и душиста, потом требовательно вдохновляет на безрассудства, а затем гладит против шерсти и бьет по морде. И тогда человек, который еще недавно обзывал Фрейда дураком и грозился пересмотреть законы физики, начинает смотреть на мир глазами грустного спаниеля. И эти тоже будут правы.

Прочь, короли адюльтеров на скорую руку, посторонитесь, лысые теоретики. Любовь – это самая грозная и изысканная форма жизни, попасть в которую не помогут никакие солидные рекомендации.

Любовь – страна, откуда не возвращаются. Не хотят возвращаться.

От любви, властной, капризной, целомудренной, опасной, манящей, не увильнешь. Прячься в постели одиночества, воздвигай фортификации цинизма – ничего не выйдет. Любовь с видом, будто шла мимо и решила заглянуть на минутку, пропишется в твоем сердце.

Что такое любовь? О, это когда тебе очень хочется петь, минуты не пройдет, и ты уж сидишь, привязанный к стулу, в темной комнате, стены которой на протяжении веков хранят память о страхах и мучениях.

Замешкаешься, не будешь готов к встрече, оробеешь или смутишься – тебя ожидает скромный выбор: или походя вырвут сердце – и ты перестанешь чувствовать, начнешь блохою скакать из одного любовного кошмара в другой, или сделаешься эмоциональным калекой, богато украшенным бандерильями жалящих воспоминаний.

Нужно только верить, желать жить и научиться любить женщину. О тебе пишет Дэниел Хендлер: «Говорят, что если вы по-настоящему влюблены, то мир предстает перед вами в самых лучших красках. Однако в твоем случае мир кажется еще более омерзительным, и тогда объект любви еще резче выделяется на его фоне своей красотой. Это и есть любовь». Ты должен сейчас научиться любить женщину. Сейчас! Пока достаточно искренности, мужества и нежности. Потом учиться будет поздно.

В любви куда больше обязательств, чем прав. Ты взваливаешь на себя ответственность познакомиться с ее одиночеством, запахом, нежностью, мыслями о тебе или мечтами о ком-нибудь еще. Последнее может быть самым обидным, но у тебя нет выбора. Иначе ты потеряешься, и трибунал жизни ликвидирует тебя как существо, не заслуживающее ни внимания, ни сочувствия.