- Кто нанял тебя?

- Ее отец. Заплатил триста тысяч долларов. Тейлор, еще один бывший парень из Команды, и я вызвались добровольно. Все выглядело очень легко: съездить потусить на месяц на Кюрасао, все затраты оплачены, выпивка, оборудование для погружения, спасти девочку, вернуться домой. Мы поехали туда, начали все узнавать. Расспрашивать местных. Ходили по борделям. У нас была зацепка, что в одном из них есть девушка, по описанию похожая на Энни. Мы изучили место. В первый раз, когда мы пришли туда, единственной нашей целью было убедиться, действительно ли это она, опознать татуировку и посмотреть в каком она была состоянии. В ту минуту, когда я увидел ее, я сразу понял, что это Энни. Ее карие глаза, волосы, тату, шрам, рост. Но по настоянию наших боссов, мы заказали других девушек на первую ночь, не ее. Я был в таком восторге в тот день, думал, что нашел похищенную девушку, и мы вернем ее домой через неделю или около того. Девушка, которая была с ней, Николь, мы даже не знали, что она была там. Было удачей найти и ее. Мы, конечно, читали о ее исчезновении на Арубе. Я думал, что я чертов герой - спасу двух американок. Возьму награду за нее тоже.

Машины сигналили на автостраде. Я посмотрел в зеркало и увидел, что Вик поднимает машину на домкрат, чтобы поменять колесо на грузовике Мэтта.

- Так какого хрена случилось? Почему ты оставил ее?

- У меня не было чертового выбора. Мы рассказали о ней нашим боссам, после того, как нашли в борделе, и они связались с ее отцом. У нас был видео-звонок с этим ублюдком. Он спросил меня на сколько я уверен, что это была она, была ли она под кайфом, о ее поведении, во что она была одета. Я сказал ему, что поставил бы свой Трезубец на то, что это была его дочь. Она определенно была на героине. Я видел следы на ее руках, когда сутенер дал мне проверить ее. Пока я жив, я никогда не забуду его следующие слова: «Оставь ее там. Забудь, что когда-либо видел ее. Если повезет, в ближайшее время у нее будет передозировка». Он сказал, что Энни будет позором его семьи. Это была ее вина, что ее похитили, потому что она пила, будучи несовершеннолетней, со своим парнем в круизе. И он не хочет наркозависимую дочь, которая занимается проституцией. Никакой мужчина никогда не полюбит ее, и она будет ему в тягость. Ей лучше умереть.

Мой пульс участился, я хотел расстрелять этого ублюдка и сохранить пулю для отца Энни. Я был профессиональным бойцом, и знал, как контролировать свои эмоции. Но это было невероятно.

- Поверь мне. Я умолял его передумать. Я сказал ему, что мы можем помочь ей справиться с наркозависимостью, и что ее будут приветствовать как выжившую. И после прохождения терапии она могла бы вернуться в общество. Но он не согласился на это. Он строго напомнил мне о соглашении на миллион долларов о неразглашении, которое я подписал. У меня не было чертового выбора. Я даже не рассказал никому, кроме вас, ребята. Вы не можете сказать никому - у нас есть нерушимый кодекс.

- Я не буду, - он был прав. Мы никогда не повторим то, что он рассказал нам. Тем более, он знал, что мы спасли Энни. Он мог разрушить нашу карьеру. Но если бы я не сказал ему, он никогда не стал бы разговаривать со мной. Мне нужно было знать правду о Мистере Гамильтоне.

- Я сломал себе голову, думая о том, что мог бы сделать, чтобы спасти ее. Стать изгоем, убедить своего напарника Тейлора поддержать меня. Но он не стал бы даже обсуждать это, а я не мог сделать это самостоятельно. Нам приказали вернуться в последний раз, чтобы убедиться на сто процентов, что это Энни. Что мы и сделали.

Он сделал паузу, и я подумал, что он вспоминал, как трахал Энни, вспоминал ее и Николь, которые умело работали вместе. Его личное порно. Я смотрел на тонкие губы Мэтта и видел его по всему телу Энни. Ее поглаживания его безвольного члена. Моя рука была на курке пистолета. Дай мне повод убить тебя, ублюдок.

- Оставить их в той комнате было самым сложным, что я когда-либо делал. Знать, что я нашел их, но оставил умирать. Я сказал девушкам, что мне жаль, и вышел за дверь. Потом я вернулся в Штаты, закончил оставшиеся контракты и уволился. Я не мог работать с людьми, у которых нет чести. Работа по контракту ничто по сравнению с работой в Команде. Нет ни морали, ни закона.

Я сидел молча. Воздух будто покинул мои легкие. Я не мог справиться со всеми эмоциями, которые переполняли меня.

Наконец, я нарушил тишину.

- Николь умерла. У нее была передозировка через полгода. Она была бы жива сегодня, если бы ты не был таким слабаком.

Он зажмурился.

- Я понял, что она это сделала. Я ненавижу себя, чувак. Я пил до потери реальности, начал принимать наркотики. Попал в реабилитационный центр. У меня нет ни девушки, ни работы, живу на ветеранское пособие. Быть частью Команды было смыслом моей жизни. Я был хорошим солдатом. Я уверен, вы знаете это, если искали что-то про меня. Не было ничего важнее, чем стать лучшим бойцом, каким я только мог стать. Я оттолкнул свою девушку, семью, друзей. Всегда используя оправдание, что она не могла оставаться верной мне, когда я был далеко, или что я буду ужасным мужем из-за моей работы. Еще я жалею, помимо того, что не спас Энни и Николь, что не женился на своей девушке. Я недавно зашел к ней на страницу на Фейсбуке. Она великолепная женщина, замужем за морским пехотинцем, у нее двое замечательных мальчиков. Я любил ее, но я так облажался в отношениях. Изменял ей, лгал. Думал, что все должны целовать землю, по которой я хожу и принимать все мое дерьмо, только потому что я был солдатом. Я был таким же, как вы, ребята, а сейчас я просто старый член Команды, сидящий в баре, вновь переживая дни своей славы, когда играю в SoCom[видео игра о «морских котиках»] в своей квартире.

Для меня всего этого было достаточно. Я не хотел больше слушать его плаксивую историю, полную жалости к себе. Но каждое его слово отзывалось в моей душе.

- Ты мог бы спасти ее. Несмотря на ее отца. В конце концов, рассказать кому-то, что она жива. Ты оставил ее еще на три года в аду. И смерть Николь на твоей совести. Нет никакого оправдания этому. «Я служу с честью на поле боя и вне его». Помнишь наш кодекс?

Он прищурился.

- Не суди меня. Ты такой же как я. У меня не было выбора.

- Нет, Мэтт. Я не такой как ты. Я тоже встретил Энни в борделе. Снял ее. Но в отличие от тебя, я вернулся обратно. Я спас ее. Я рискнул своей работой, своей жизнью ради нее. Это то, что мы делаем. Это наша клятва.

«Я добровольно принимаю все опасности своей профессии, ставя благополучие и безопасность других, превыше своих».

Мне нужно было свалить к чертям из этого грузовика. Представляя его руки на моей Энни, я хотел размозжить ему голову.

- Я не скажу никому. Не ради тебя, ради Энни. Тебе лучше продолжать держать язык за зубами.

Сразу после этого мы вышли из машины. Я дал свое слово Мэтту, что я никогда не скажу Энни, что встречал его. И я никогда не солгу спецназовцам, даже бывшим. Я должен был придумать другой путь. И мне нужно было разобраться с ее отцом. Но прежде чем я сделаю еще один шаг, я должен понять, что чувствую к Энни. Сейчас было время, чтобы двигаться дальше и связать себя серьезными отношениями. С ней.

Я остановился у цветочного магазина недалеко от своего дома, чтобы купить Энни цветы. Я выбрал букет полевых цветов, ничего лишнего - простой и милый. Легкомысленный, всеми забытый и свободный, как она. Мэтт напугал меня. Я не хотел закончить, как он. Я начал думать, что Энни была для меня идеальной парой: сильная, верная, способная преодолеть любые трудности. И ее прекрасный зад тоже не был лишним.

Я открыл дверь, Энни сидела на моем маленьком балконе с Трайгером у ее ног. Она не читала что-то в своем телефоне и не слушала музыку. Я восхищался ее способностью просто наслаждаться каждым моментом свободы, без того, чтобы все время чем-то занимать себя. Мне тоже нужно этому научиться.