сделал никакого шага по желанию гетмана да едва ли бы и мог сделать, если бы на то покусился, будучи со всех сторон окружен

великорусскими военными силами.

31 октября шведский король подвинулся еще ниже по Десне

к селу Игнатовке^и в сопровождении генералов, принца Виртем-

бергского, своего родственника, Аксель-Спарре и своей гвардии

наметил место, удобное для переправы через Десну близ села

Мезина2. Переправа-совершилась 4 и 5 ноября, и притом с

большим трудом. Русское войско берегло противоположный берег и

устроило батареи, с которых палили на готовившихся переходить

реку. Это побудило шведов начать переправу там, где русские

никак не могли ожидать ее, в месте неудобном. Берег был крут; солдаты и офицеры должны были сползать, а лошадей стаскивать

веревками. У подошвы берега/ близ реки, шведы наскоро нарубили

деревьев, наделали колод, связывали их веревками и на таких

плотах переправлялись на другой берег. Первым очутился там

отряд генерал-майора Стакельберга, пробиваясь сквозь ряды

русских и холодным, и “огнестрельным оружием. Установленные на

крутом берегу 12 шведских орудий между тем осыпали русских

картечью. Это заставило русских отступить, и тогда шведы

построили два моста, через которые уже свободно переправилось

все их войско. Во время этой переправы Мазепа находился близ

короля. 5 ноября день был холодный. Король Карл XII, по своему

всегдашнему обычаю, был одет очень легко. Гетман заметил ему: <Вы, государь, надеетесь на свою молодость. Я понимаю, в

молодости есть огонь, который греет, но он с летами проходит. И

мне когда-то холод был нипочем, а теперь вот, как пришла

старость, так нелишнею оказывается и шуба’. Ваше величество

вынесли уже долговременную войну, от которой немало потерпело

и ваше государство, и ваши подданные. Настоящая война может

еще затянуться на многие годы. Вашему величеству необходимо

сохранять свое здоровье, чтоб вы могли жить еще долгое время

для счастия ваших подданных, тогда как Бог пошлет мир>.

Карл отвечал: <Не привык я к мехам и никогда их не носил>.

Однако Мазепа на другой день представил королю в дар

несколько черных лисиц дорогой цены. Король, думая, что это

подносится от искреннего сердца, принял дар и приказал подбить

себе мехами сюртук. Но скоро до короля дошел слух, что в его

войске какой-то весельчак сказал: <С чего это наш король так

1 Ныне село Кролевецкого уезда при р. Десне.

2 Ныне село Кролевецкого уезда при р. Десне.

659

потолстел?> Карл сбросил с себя обновку и уже никогда не

надевал меховых одежд.

Главная квартира русского главнокомандующего находилась в

Чартории1. К Шереметеву приехал тогда князь Федор Юрьевич

Ромодановский - страшный человек своего времени, начальствовавший Преображенским приказом, ще, как известно, производились ужасающие пытки. Он был так поражен новостью об

измене Мазепы, что впал в бесчувственное состояние и потом

разразился ругательствами.

Ныне село Глуховского уезда при р. Сливке в 15 верстах от Глухова.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Нерасположение малороссийского народа к замыслу

Мазепы. - Избрание в гетманы Скоропадского. -

Проклятие Мазепы. - Царский манифест к малороссийскому

народу. - Царские милости. - Движения шведского

войска после перехода через Десну. - Мазепа в Бахма-

че. - Универсал Мазепы к народу. - Универсал

Скоропадского к народу. - Стан шведского короля в Ром-

нах. - Поход Мазепы к Гадячу. - Универсалы Карла

XII к малороссиянам. - Верность малороссиян к

царю. - Миргородский полковник Апостол. - Кгала-

ган. - Ответ Мазепе от канцлера Головкина. -

Коварство Мазепы. - Перехваченное письмо к

Лещинскому. - Недоверие шведов к козакам. - Поход

короля Карла и Мазепы к Веприку. - Жестокая

стужа. - Взятие Ромен русскими. - Взятие Веприка

шведами. - Занятие шведами Зенькова. - Поход Карла и

Мазепы в Слободскую Украину. - Сражение под

Красным Кутом. *- Возвращение. - Внезапная

распутица. - Успехи русских в Прилуках и в Рашевке. -

Изгнание шведов из Лохвицы. - Главная квартира шведов

в Великих Будищах. - Царские милости семейству

Кочубея и другим.

Отступление Мазепы от царя ни в каком случае не могло

увлечь по тому же пути малороссийского народа, в особенности

когда великороссийское войско, с самим царем во главе, находилось в пределах Гетманщины. Правда, малороссияне показывали

часто недовольство царскими служилыми людьми, тем более в

военное тяжелое время, когда последние, иногда и сами того не

хотя, обращались с туземцами сурово; по этому поводу во всем

малороссийском крае раздавались резкие и враждебные крики

против <московского пановання>. Но тот очень ошибся бы, кто по

этим крикам заключал бы, что народ пристанет ко всякой

иноземной силе, которая станет разжигать его против московской

власти. Факты, возбуждавшие в народе нерасположение к москалям, не были еще ни столько многочисленны, ни столько сами по себе

сильны, чтобы образовать в народе такую вражду, какая могла

661

бы сплотить его ко всеобщему восстанию, а руководители к такому

восстанию не имели в народе столько любви, чтоб увлечь его.

Гетман Мазепа до сих пор главным образом держался только

могуществом московской власти; для малороссиян это был польский

пан, передавшийся на московскую сторону, но оставшийся

навсегда с польскими панскими приемами: всегда было огромное

число таких, которые были бы рады, если бы только узнали, что

царь его сменяет. Великорусские ратные люди с полковником

Анненковым постоянно берегли его особу, и гости, посещавшие

Гетманщину, замечали, что если бы не эти охранители, то

малороссияне скоро бы избавились от своего гетмана. Если в народе

малороссийском, как доносил постоянно Мазепа, и была

наклонность к мятежам и переворотам, то уж никак не в духе Мазепы.

Народ при удобном случае мог до некоторой степени поддаться

подущениям запорожцев и неразлучных с ними <гультаев>, т. е.

непосидячих бродяг, искавших сами не зная чего, - мог начать

истреблять панов и орандарей с неясными и неосмысленными

желаниями всеобщего окозачения; но это стремление, легко

притом укротимое, как показало дело Петрика, никак не могло

подготовить народ к тому, чтобы теперь идти за Мазепой. Против

такого стремления до сих пор постоянно вооружался Мазепа и в

этом случае действовал в согласии с московскою властью. Если

бы теперь он и стал вторить народным инстинктам, то ему бы

меньше, чем кому-нибудь иному, поверили. Но уж никак не

должен был надеяться на народное сочувствие гетман, опиравшийся

на вступившую в пределы Гетманщины иноземную шведскую

силу, которой народ почти вовсе не знал, и на поляков, которых

народ из поколения в поколение привык ненавидеть.

При таком настроении народных умов и чувствований

неудивительно, что как только стало известным, что Мазепа отступил к

шведской стороне, неприязненной царю, так тотчас же последовали

челобитные, заявлявшие о преданности малороссиян московскому

престолу, и притом не только из того края, где уже находились

великороссийские ратные силы, но и из таких полков, где их еще

не было, - следовательно, нельзя признавать их только действием

страха. 5 ноября пришли к царю челобитные из Прилук, Лубен, городов - Лохвицы, Новгород-Северска, из сотен полков Прилуц-

кого (Варвинской, Сребненской, Иченской), Лубенского и

Миргородского, - тех полков, откуда полковники ушли с Мазепою, - все

в одном духе, с обещанием верной службы царю.

1 ноября в Богдановке* явились по призыву царской грамоты