Григорий Иванович с радостью отработал день, зная, что его ждут и накормят без затрат с его стороны. О тратах он пока не думал. Анна Сергеевна словно помолодела, она за сутки расцвела и светилась изнутри. Отбивные из натурального мяса со сложным гарниром на большой, плоской тарелке уже ждали молодого человека. Салатики стояли в хрустальных салатницах, хлеб лежал в плетеных из соломки тарелках. Наливки не было, но был чай, а вишневое варенье в вазе томно поблескивало. Он ел с наслаждением, он наедался, он блаженно жмурился, как кот. Его животик давил на брючный ремень.
— Григорий, я принесу тебе спортивный костюм, купила по случаю, а носить некому, — сказала Анна Сергеевна, и действительно принесла спортивный костюм, который подошел ему.
Он переоделся и плюхнулся в кресло, она пододвинула к нему столик на колесиках со стеклянной столешницей. На стекле стояла ваза с мытыми фруктами, капельки воды еще не успели высохнуть на бананах, яблоках и винограде. Отдельно она поставила ягоды с собственной дачи.
— Анна Сергеевна, я сытый. Спасибо вам.
— А ты ешь, Гриша ешь, поправляйся.
— Я уже засыпаю от сытости.
— Ложись, ложись, я тебе постелю на диване. В комнату Лады входить не будем, она может рассердиться.
— Как она сердится я в курсе, — подпел ей Григорий Иванович.
И действительно, он лег и заснул крепким сном. Анна Сергеевна прикрыла его пледом и сама ела фрукты и смотрела то на спящего мужчину, то на телеэкран. Он проспал три часа, проснулся поздно вечером. Телевизор был выключен, хозяйка спала в своей комнате. Он встал, включил свет и телевизор, выпил водички и сел доедать фрукты. В голове его было пусто — пусто, как у сытого домашнего кота. Идиллия длилась до тех пор, пока у Анны Сергеевны не кончились деньги, выданные ей на питание Ладой перед отъездом в командировку. Сама она жила на пенсию и не работала, а о других доходах она умалчивала.
Анна Сергеевна скормила все наличные деньги в виде самой разнообразной пищи. Григорий Иванович отъелся, хорошо выглядел, и был отглаженный до острых кромок. Деньги кончились, а Лада не приезжала. Жировки полетели со всех
сторон, а платить за коммунальные услуги было нечем. Лада не звонила и не приезжала. Мужчина денег не давал, он считал, что его кормят в оплату за сердечный приступ, который он испытал однажды по вине дочки Анны Сергеевны.
Анна Сергеевна не выдержала и спросила:
— Гриша, ты не мог бы заплатить за коммунальные услуги? Лада вернется — отдаст.
— А если не вернется? — спросил он.
От такого вопроса челюсть у женщины отвисла и ей показалась, что за окном полетели желтые листья.
— Денег у меня на еду для тебя тоже больше нет, кончились, — грустно добавила Анна Сергеевна.
— Мне самому надо платить за свою жизнь, — и он, взяв сумку с вещами, которые незаметно у него накопились, покинул негостеприимный дом.
Анна Сергеевна плюхнулась в кресло, фрукты уже не стояли на журнальном столике. Зато раздался звонок в дверь. Она бросилась открывать дверь, да споткнулась о тяжелый предмет на полу. Это Григорий Иванович, уходя, кое-что раскидал по квартире. В дверь звонили, но она не могла подняться. Она стала кричать. Но голос ее был тихим, и за двумя дверями ее не услышали и ушли.
Лада с Ибрагимом впали в медовую любовь. Все было отлично, пока не екнуло сердце Лады, ей показалось, что у матери возникли проблемы. Она позвонила домой, ей не ответили. Она позвонила Самсону, тот обещал навестить ее маму. Вместе с соседями Самсон открыл квартиру Анны Сергеевны, но было поздно. Она была мертва. О чем он и сообщил Ладе. Лада сказала Ибрагиму, что ей надо срочно уехать. Он в порыве чувств, чтобы скрасить несчастье Лады своим благородством, подарил ей золотое колье. Она оценила его поступок, взяла подарок с собой, улетая на самолете домой.
Ибрагим вернулся к своей второй жене, так как она его вполне устраивала.
Лада и Григорий Иванович пошли на второй круг своих отношений. Оба они остались одни в своих квартирах. Лада изменилась, она уже не была неприступной крепостью, она привыкла с Ибрагимом к любви в круглосуточном режиме. Ей нужна была любовь! Григорий диву давался от метаморфоз Лады, но спрашивать боялся или не хотел знать правды. Лада давала ему науку любви во всем ее проявлении и разнообразии образов. Они нашли друг друга.
Лада стала ощущать признаки наступающей беременности, она не сомневалось в том, что это ребенок Ибрагима. Но кому это было интересно? На работе это вызвало прямой интерес руководства, но ей сказали, что после родов три месяца отдохнет и выйдет на работу, взяв няню по уходу за ребенком. Времена изменились, и социалистические законы государства, и действующие законы новой жизни не всегда друг другу не соответствовали.
Григорий тешил свое самолюбие тем, что ребенок будет его. На том и остановились, что его отчество будет носить ребенок Лады. Однако у него не было чувства будущего отцовства! Вот не было и все! Чужая приехала из длительной командировки Лада, и вся ее страсть к нему была чужой, словно принадлежала не ему, а тому, кого она оставила не по своей воле, а по воле обстоятельств.
Поэтому Григорий поехал навестить Галину. Интересная мысль посетила его, ему показалось, что от Галины идут те же флюиды, что и от Лады. Эта мысль стала его преследовать.
— Галя, а кто был твой бывший любимый мужчина в стране Пирамид? Не Ибрагим?
— Ибрагим. Я тебе разве не говорила о нем?
— Ты имя не называла. У Лады будет от него ребенок.
— Григорий Иванович, ты, что такое говоришь? Ибрагим женат!
— Раз женат, два женат, три не женат. Третья у него Лада и она ждет ребенка от Ибрагима, а мне говорит, что от меня.
— Знаешь, мне снился сон, что Лада спала с Ибрагимом.
— Значит, это правда, — горько промолвил Григорий Иванович, — но водку с горя я пить не буду, но и к ней идти мне не хочется. Как это получается? И ты, и она, и он?
— Не волнуйся, а то, что ты Ладу упустил, твои проблемы.
— Давай проще, я ее не упускал! Она меня к себе до этой командировки близко не подпускала! — в сердцах крикнул Григорий Иванович.
К этому времени он основательно забыл, что его Анна Сергеевна кормила, ему очень захотелось отведать ее кухню, тем паче, что Лада вернулась и погасила вопрос с деньгами.
Приехал Григорий Иванович к Ладе, сел у сервировочного столика, придерживая руки в карманах.
Увидела Лада его позу и рассмеялась:
— Не бойся, Гриша, я все баллончики выкинула, я совсем другая стала. Насмешил меня, после смерти мамы я еще так не смеялась.
— Анна Сергеевна умерла? — с отчаяньем спросил Григорий Иванович.
— Да, пока я была в командировке, она запнулась о тяжелые гантели и ударилась головой о пудовую гирю. Так и лежала, пока ее не нашли. Одно не пойму, зачем она вытащила эти тяжести?
Григорий Иванович втянул голову в плечи. Он железо вытащил, и все пытался поднимать его в спортивной форме, выданной ему Анной Сергеевной. Значит, никто не видел и не знает, что он тут был! Захотелось домой. Проскочила мысль, что Анна Сергеевна бежала к двери, в которую он позвонил вскоре после своего ухода, чтобы зайти и убрать эти гантели и гирю. Ему показалась, что он слышал ее крик, но она ему не открыла. Он постоял, подождал и пошел домой.
Проанализировав прежние события в этом доме, Григорию неудержимо захотелось домой, но Лада предложила поесть, и он не смог отказаться. Аппетит у них был отменный по различным обстоятельствам. Лада предложила ему остаться, она все еще пыталась найти отца для ребенка. А Григорий Иванович, почувствовав свою вину перед Ладой, решил согласиться с ролью отца ее ребенка.
У Галины на Самсона сил не оставалось. Она, узнав, что сон был в руку, почувствовала легкость в душе, а любовь и ревность улетучились. Работа ждала ее. Но компания КПО охраняла своих лучших сотрудников, так ее оставили без Ибрагима. Ему нашли вторую жену, а когда он захотел полететь к Галине, ему подбросили, иначе не скажешь, Ладу. Свидание Лады и Ибрагима было организовано компанией, дабы насытить мужчину и не пустить его к Галине. До этого к ней приставляли Тараса, зная его инфантильность в области любовных развлечений, чтобы сильно не утомлял создательницу звездного сериала.
