— Мой дом, — скромно сказал Грэгори. Автомобиль остановился у роскошного дворца в стиле барокко, окруженного фантастически красивым садом. Далеко внизу в лучах послеполуденного солнца сверкало море.

— Ваш дом?!

Ирэн не ожидала увидеть такого великолепия. Она даже растерялась. И опомнилась лишь от возгласа Грэгори.

— Вот и мы, Элен!

Им навстречу шла Элен Ранде. Она спускалась по ступеням старинной лестницы. Ее лицо сияло.

— Дорогой Грэг! Добро пожаловать к себе домой! Сердце Ирэн дрогнуло. Благоразумная Элен, как и все остальные, тоже в плену его обаяния? Как радостно и горячо она обнимает его!

— Вы, должно быть, Ирэн? — застенчиво произнесла Элен. — Грэг говорил мне о вас, предупредил по телефону, когда вы приедете.

Ирэн съежилась.

— Надеюсь, предупредил и быть осторожней со мной? — с горькой иронией сказала девушка.

Элен улыбнулась.

— Оставим шутки на потом. Входите и отведайте настоящей китайский чай. У меня нет этого международного растворимого кофе, а вот насчет чая я мастерица.

Грэгори уловил намек Ирэн, но только развел руками. Он понял, что она напряжена, как струна. В гостиной, куда они вошли, Ирэн предпочла усесться на стуле, хотя ей предложили мягкое кресло. Она лишь небрежно бросила на его парчовое сиденье свою шляпку.

— Я не хочу здесь долго оставаться, — с вызовом сказала она. — Поэтому разрешите перейти к делу. Элен, я могу узнать, почему вы ушли от Пэрли? — В сторону Грэгори она даже не взглянула. — Меня интересует, как вы могли предать человека, который поставил вас на ноги, работал с вами над первыми книгами….

— Да никого я не предавала, — прервала ее Элен, — и над книгами я с ним не работала.

— Позвольте, Пэрли создал «Приму», благодаря которой вы стали известной… Хотя бы из чувства благодарности к нему… — Ирэн от ярости пылала.

— Уж если я и благодарна кому, только не Пэрли. И вовсе не он, а его жена Мэгги была мозгом и мотором издательства. Она творческая личность, говорю это без малейшего преувеличения. Пэрли бездарен и глуп, как пробка, во всем. Как организатор, редактор, в конце концов, просто как человек.

— Я вам не верю! — воскликнула Ирэн.

— Как хотите. — Элен напряглась. — Пэрли из кожи вон лез, чтобы оттеснить Мэгги в тень…

Ирэн побледнела. Верно, о Мэгги говорили, что она всегда держится в тени. Когда Ирэн появилась в офисе, сотрудники не преминули сообщить ей, что пачками носили рукописи на стол Мэгги, а у Пэрли он всегда был девственно пуст. Правда, она тогда не придала этим разговорам никакого значения, и, выходит, напрасно?..

— Пусть все так, как вы говорите, — упрямилась Ирэн, — но порядочный и достойный человек, а в вас я не сомневаюсь, обязан быть верным своей фирме.

— Да, конечно, — согласилась Элен. — Когда Мэгги и Пэрли разошлись, я сделала все, что было в моих силах, чтобы продолжать работать в «Приме». Но мое терпение лопнуло. Пэрли замучил меня постоянными придирками и советами, которые я как автор не могла принять.

Тут Ирэн услышала спокойный голос Грэгори.

— Элен отчаялась. Она не могла и не хотела писать под его диктовку, — сказал он. — Вы, должно быть, знаете, что от отношений между редактором и автором многое зависит. Они должны быть единомышленниками, ведь так?

— Да, конечно, — тихо согласилась Ирэн.

Элен хотела что-то сказать, но Грэгори жестом остановил ее.

— Элен отправила Пэрли письмо, в котором объяснила, что хочет работать только с Мэгги, потому что во всем ей доверяет и ценит ее мнение. И что поедет за ней, где бы та ни работала. Элен в открытую высказалась и насчет его редакторского «дарования». В том смысле, что он обладает весьма уникальным свойством угнетать и разрушать писательский талант, вместо того чтобы пестовать его.

— Примерно так. Почти в таких выражениях, даже жестче, — подтвердила Элен. — Я не хотела выяснять с ним отношения и о чем-либо спорить. Я просто уехала, не оставив адреса. Я поставила точку в конце письма, и все.

Ирэн дрожащими руками взяла чашку и отодвинула ее, не сделав и маленького глотка. Какая глупость, зачем я здесь? — мучительно думала она. Разве не видно, как Элен счастлива и покойна?.. Ей предоставлены великолепные условия, и зачем ей думать о чем-то, кроме своих рукописей?

— Я знаю, как Грэгори бывает обворожителен. Он сманит и уговорит любого, если захочет, — сказала Ирэн.

Но Элен Ранде решительно запротестовала:

— У меня не такой характер, чтобы кто-то мог, как вы говорите, сманить меня. Я пришла сама к нему, вернее к Мэгги.

— Многие авторы Пэрли потянулись ко мне, когда Мэгги ушла от него. Он не просто обозлился, он озверел. Пустился обливать всех грязью, в том числе и меня, и собственную жену. Разве порядочные люди так поступают?

Ирэн резко повернула голову.

— Вы тоже хороши! — набросилась она на Грэгори. — Вы тоже часто пользуетесь сомнительными методами!

— Да, я не ангел. Многому плохому в себе я обязан Леону. Впрочем, и хорошему тоже. А вот чувство собственного достоинства и честь были для меня святы всегда, с юности. И дело для меня превыше всего, а не интриги.

— Как я могу этому верить? Сказать можно что угодно…

— А разве Элен не доказательство? Ее слова не убеждают вас? Я не знаю, почему вы так упорно защищаете Пэрли. Хотя знаю: он позвал вас к себе на работу. Да он просто надул вас, скрыл, что его издательство практически не существует, оно давно приказало долго жить. Подлец и подонок, он решил с вашей помощью разузнать, где Ранде!

Подумайте, вы попались на удочку, он превратил вас в шпионку, выдал за проститутку, решив, что, подослав вас, поссорит меня с тестем. К счастью, меня предупредили…

— Неужели Мэгги? — изумилась Ирэн.

— Да.

— Бедный Пэрли. его предала собственная жена!

Грэгори поморщился.

— Не преувеличивайте. Он давно уже был ей не муж. Мучения с Пэрли отравили ей жизнь. Вы можете это понять? Она набралась мужества и сказала, какая опасность грозит мне, потому что она честный и порядочный человек. Я благодарен ей за то, что она настояла, чтобы я вернулся в Афины раньше, чем задумал. Мэгги очень хорошая женщина: спокойная, мягкая, добрая. Ее уважают, ею восхищаются в издательском мире. Авторы буквально носят ее на руках. И есть за что. А вот за что вы продолжаете держать, я, признаюсь, понять уже не могу… Мне обидно и горько за тебя, Ирэн.

— Я думаю, — деликатно сказала Элен, — что вы должны поговорить с глазу на глаз и во всем разобщаться, я оставлю вас.

— Спасибо, Элен, — поблагодарил Грэгори. — Не могли бы вы позвонить в офис и попросить референта сходить к Юдит и извиниться за меня.

— Хорошо. Я все сделаю… Забыла сказать, Грэгори вам звонил ваш знакомый Базил… фамилия из головы выскочила, ах да, Онасис. — Ирэн вся напряглась. — Он сказал, что они с женой приглашают вас на обед, где будет сестра его жены Ирэн. Такое же имя, как у вас! — Элен улыбнулась. — Он надеялся, что вы составите им компанию. Должно быть, будет интересно. Он сказал, что Ирэн тоже работает в издательской области.

Ирэн не могла и пошевелиться. Наступила мучительная тишина.

— У вас есть сестра, которую зовут Джени? — нарушил молчание Грэгори.

Девушка не отозвалась.

— И еще… Ирэн работает в каком-то издательстве, — задумчиво произнесла Элен. — Это случайно не вы?

Ирэн кивнула головой и выскочила на улицу. Она бежала, не разбирая дороги. Слезы жгли ей лицо. Стыд, какой стыд. Во что втравил ее подлец Пэрли?! Обмазал грязью с ног до головы! Как она смеет теперь показаться на глаза Джени и Базилу? Они будут правы, если начнут презирать ее. А Грэгори? На что ей рассчитывать? Что он одарит ее любовью? Меня не за что любить… Меня можно презирать и ненавидеть.

Это был приговор самой себе.

Рыдания душили ее. Вдруг она услышала торопливые шаги за спиной. Это Грэгори нагнал ее. Он бежал, держа в руках ее пальто.

— Простудитесь, так нельзя.

Она взглянула на него, и все внутри у нее оборвалось.