Халисстра задыхалась. Кровь стучала у нее в ушах так, что она с трудом разбирала слова Матери Зовирр. Как бы то ни было, Халисстра просто не желала их слышать.

– Мне очень жаль, но это правда, Халисстра. Я ничего не могу поделать. Ее поймали с поличным, но когда мы столкнулись с ней лицом к лицу, она отказалась сдаться. Твоя мать попыталась ускользнуть, и воины просто исполнили свой долг. К тому времени, как я подоспела, ей уже нельзя было помочь.

Халисстра затрясла головой, стараясь избавиться от ненавистных мыслей, вызванных словами Матери Зовирр. Ее мать умерла. Такого не могло случиться! Это неправда.

– Нет! – закричала Халисстра, отталкивая Данифай. Плохо одетая служанка-пленница бросилась к ней, пытаясь успокоить хозяйку. – Ты лжешь.

Она вырывалась изо всех сил, чтобы убежать из комнаты, но обнаружила, что все пути к спасению отрезаны. Воины Верховной Матери Зовирр оставались безучастными, потому как были всего лишь гостями в чужом доме, но они стратегически грамотно обступили комнату по периметру. Халисстра осмотрелась, стараясь отыскать хоть кого-то из воинов, принадлежавших к ее семье. Никого не было. Верховная Мать Зовирр все хорошо спланировала: она сообщила ужасные новости, заручившись силовой поддержкой.

Выдохшись, Халисстра опустилась на пол, не зная, что предпринять. Только Данифай устроилась рядом с ней, успокаивающе нашептывая что-то и протягивая к жрице руки. Но Халисстра не хотела, чтобы ее успокаивали. Она с удовольствием ударила бы Ссиприну и вышвырнула ее из комнаты, но знала, что это невозможно. Если у нее есть шанс выйти невредимой из этой жуткой ситуации, то только с помощью пленницы. Ей надо было обдумать положение.

Невелика беда, что ее мать мертва. Это нисколько не беспокоило Халисстру. При других обстоятельствах она испытала бы радость, но сейчас все обстояло иначе. Ее мать поймали на открытом предательстве города, по крайней мере, так утверждала Ссиприна. У Халисстры не было других доказательств невиновности матери кроме того, что происходящее просто абсурдно. Ее мать никогда не стала бы рисковать столь открыто, особенно прибегнув к помощи чужеземцев, какими хорошими ни были бы отношения между их Домами. Не говоря уже о том, что кража товаров «Черного когтя» разорила бы Дом Меларн. Она ничего не получала от этого, а теряла очень многое.

Без сомнения, когда Ссиприна вошла в аудиенц-зал Дома Меларн, уселась на трон Дризинил и поведала о происшедшем, в этом усматривался безмолвный намек. Дризинил действовала не одна. Когда об этом узнают остальные члены Совета, Халисстру признают виновной в преступлении ее матери. Каждого члена семьи ждет заключение под стражу и казнь. Дом Меларн упразднят, а ценности поделят между собой. При условии, что она не найдет способа предотвратить это.

Халисстра не сомневалась, что за всем стоит Ссиприна, которая получит какую-то выгоду от разорения Дома Меларн. Но чтобы механизм начал работать, ей надо устранить и Халисстру тоже. Халисстре пришлось бы действовать немедленно, но она знала, что Ссиприна не упустит из виду Первую Дочь Дома Меларн. Единственный шанс получить помощь – отправить за ней Данифай, а это произойдет, только если Ссиприна Зовирр поверит, что пленница больше заинтересована в спасении собственной жизни, чем в оказании поддержки хозяйке.

Халисстра бросила взгляд на Данифай, глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и принялась подавать служанке знаки, которые не замечал никто, кроме пленницы.

– Ты должна помочь мне, – прожестикулировала жрица. – Убеди их, что хочешь моей смерти как можно скорее. Затем иди за подмогой. Направляйся в Дом Мэррет.

Когда Данифай незаметно кивнула, Халисстра размахнулась и ударила ее. Сила удара заставила пленницу упасть на спину и проехаться по полу. Данифай вытаращила глаза, ее рука скользнула к щеке, но прежде чем она произнесла слова, которые могли все испортить, жрица вскричала:

– Как ты осмелилась предложить подобное?! Я никогда не соглашусь на это!

Данифай прищурила красные глаза, и Халисстра не смогла понять, был ли злобный взгляд пленницы коварной уловкой или являлся искренним.

– Тогда можешь гнить в заточении, пока они не насадят твою голову на кол, госпожа. – Она стояла, медленно потирая спину и поправляя тонкую рубашку, которая с трудом прикрывала ее ладное тело. – Если ты не хочешь, то это сделаю я, чтобы спасти себя.

Данифай повернулась к Ссиприне и заговорила с ней:

– Госпожа Зовирр, я смиренно прошу вас освободить меня от нее. – Последнее слово пленница произнесла с усмешкой и резко указала пальцем на Халисстру, которая продолжала сидеть на полу. – Уверена, мы договоримся на выгодных условиях, и вы сможете избавить меня от роли прислуги.

Ссиприна, моргнув от неожиданной злобной вспышки служанки, попеременно смотрела то на пленницу, то на знатную дроу. Она открыла рот, будто собиралась сказать что-то, но тут же захлопнула его.

Воспользовавшись тишиной, Данифай продолжила:

– Я прямо сейчас передам вам мой разговор с госпожой Халисстрой. Думаю, он послужит доказательством ее участия в заговоре. Побыв немного одна в ее покоях, я припомню еще несколько фактов, свидетельствующих о ее бесстыдных предательских действиях.

Она взглянула на Халисстру, натянуто улыбнувшись.

Несмотря на то, что Халисстра знала, что ее служанка играет роль, по крайней мере, она надеялась на это, по ее телу прошла дрожь от этого взгляда. Ей даже не пришлось притворяться напуганной. Дочь Дризинил снова глубоко вздохнула.

– Верховная Мать, – обратилась Халисстра к Ссиприне. – Уверяю вас, что не имею ни малейшего отношения к затеям моей матери. Моя служанка, несомненно, лжет, пытаясь спасти свою никчемную шкуру ценой моего имени. Вы не можете считаться со словами пленницы. Она расскажет вам все что угодно, лишь бы избавиться от меня.

Ссиприна посмотрела на Халисстру и рассмеялась.

– Конечно, она это сделает, к счастью для меня, глупая девчонка, – произнесла Верховная Мать и, повернувшись к Данифай, прибавила: – Возможно, мы придем к соглашению. Иди и посмотри, что ты сможешь найти.