— Так вот, госпожа Рэссер в свое время разместила несколько специальных анализаторов воздуха как раз на предмет контроля своих аллергенов. Разместила их у себя в апартаментах, а так же в своей аудитории — мало ли чего… И знаете что? Как только ваша группа сдала работы и покинула аудиторию, госпожа Рэссер направилась к своему анализатору, чтобы понять — что могло вызвать у нее всплеск аллергической реакции. А анализатор показал, ни много ни мало, едкую смесь ее самых сильных аллергенов, подобранных, как бы это так выразиться… Весьма искусно. Прекрасная работа, я бы сказал, если бы речь шла не об отравлении преподавателя Академии…
— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите… — попытка «играть под дурачка» помогает редко, но нужны еще данные. Иначе — крышка!
— Правда? Ну тогда я поясню: анализатор госпожи Рэссер показал вброс крайне редкой смеси компонентов, на каждый из которых у госпожи Рэссер аллергия. Момент вброса точно приходится на ваше занятие, уважаемый Сеерижжаккаад. Можно сказать с точность до минуты. Представляете, какая неприятность? — невинно уточнил декан.
— Неприятность и вправду большая… — сочувственно произнес Сержи. — Вот только я, хоть убейте, не понимаю при чем тут мы и наша контрольная. И, если уж на то пошло, мы‑то точно не в курсе, что у госпожи Рэссер какая‑то аллергия. Нам об этом никогда не сообщалось. Не говоря уже о конкретных компонентах или их смеси…
— Может быть, может быть… — Пожал плечами декан, уставившись в потолок. Ответ Сержи ему не слишком пришелся по душе, но это явно еще не все… — Я бы и сам подумал, что это странное совпадение… Если бы в наличии не было еще одного, более странного… Госпожа Рэссер — известный параноик… И любимейшей из ее тем, как вы наверняка уже поняли, является ее отравление… Поэтому она, узнав показания анализатора, сразу же побежала к госпоже Стрэнхэм… Вы, скорее всего, с ней еще не знакомы…
Сержи прекрасно знал, кто такая госпожа Стрэнхэм. Приходилось, раз уж третью его группы были помешанные на чести мстители и по крайней мере один законченный маленький дъяволенок. Госпожа Стрэнхэм читала магический анализ — комплекс сложных предметов, начинающихся на третьем курсе… Одной из основных задач этих дисциплин было распознавание изначальной магии по оставшимся следам и результатам… Частью этого курса была, например, магическая криминалистика…
— Так вот, госпожа Стрэнхэм у нас в некотором роде специалист, когда нужно разобраться, что именно в той или иной истории напортачили студенты…
— И? — голос Сержи был тверд, взгляд — преисполнен любопытства. Больше ни на что, кроме своих актерских способностей, похоже, рассчитывать было нельзя…
— И она с уверенностью заявила, что в придачу к таинственной смеси аллергенов, имелось еще одно очень интересное заклинание перемещения воздушных масс… Тонкое, стелющееся… если мне не изменяет эрудиция, его еще применяют ваши соотечественники… Я имею ввиду та прискорбная часть ваших соотечественников, которая выбрала ремеслом всей своей жизни устранение живых существ… Я много лет интересуюсь традициями искусственного умерщвления, знаете ли… Душа просит, после общения с некоторыми студентами… — в этот момент улыбка декана стала особо ласковой и даже несколько мечтательной…
Мозги у Сержи заработали с просто неимоверной скоростью. Это ж надо было так проколоться… Вот уж, воистину, нет ничего хуже благих намерений, особенно если их инициатива исходит из уст гремлина… Играть в дурачка дальше — проигрышный ход. Косить на неведение тоже — слишком крутая косвенная улика… Знания темного эльфа об аналитической магии были все‑таки далековаты от идеала, но некий минимум, необходимый для сокрытия улик, у него был.
— Подозреваю, что речь все‑таки идет о странном стечении обстоятельств, не более того. Я действительно показывал заклятье «стелящегося дыхания». И происходило это как раз в кабинете ботаники. Но не в день этого прискорбного инцидента, а за три дня до этого — госпожа Рэссер тогда как раз задерживалась на совещании, а у нас на носу был семинар по темпестологии, вот я и воспользовался случаем, чтобы немного подтянуть одногруппников. Мне очень жаль, что мои благие начинания бросают тень на нашу группу… Но это все равно ни в коем случае не объясняет истории с аллергенами. Могу повторить, что нам никто и никогда не сообщал об аллергии госпожи Рэссер…
Тонкость формулировок Сержи не укрылась от декана. Он по–прежнему сидел, откинувшись на спинку стула и пожевывал нижнюю губу.
— Не сообщал, да? Но вы это откуда‑то знали?
Глаза Сержи сузились.
— Я могу поклясться честью рода, что информация об аллергии госпожи Рэссер до недавнего события являлась для меня тайной.
Декан выпрямился в кресле. Клятвой рода эльфы не шутят. Особенно те, у кого род — это все, что осталось.
— До недавнего события?
— Разумеется. Когда госпожа Рэссер вдруг ни с того ни с сего резко чихнула и засморкалась, то одной из моих первых мыслей была аллергия. Самой первой, если вам это интересно, была мысль о сквозняке, которую я моментально отмел. — Чистая правда, между прочим, как и все вышесказанное. Творя заклятие «стелящегося дыхания», Сержи первым делом проверил наличие сквозняков, которые могут помешать. А вот то, что это заклинание так легко распознали — его личный прокол. Непрофессионализм, можно сказать. И хотя думать о перестраховке во время той контрольной было вершиной паранойи, приходилось признать, что вершина паранойи иногда бывает оправдана. Если уж балуешься на досуге игрушками из арсенала убийц, изволь за собой прибирать, чтобы не возникало подобных… казусов.
Ситуация была патовая. Эльф довольно ловко выкрутился из сети обвинения, и, происходи дело в любой другой момент, его можно было бы спустить — объяснение более чем достаточное, а паранойя госпожи Рэссер у декана и так в печенках сидит. В любое другое время, но не сейчас. Сейчас, после позавчерашнего происшествия, декан жаждал не объяснений. Он жаждал крови.
— И тем не менее, дорогой мой Сеерижжаккаад, ситуация сложилась пренеприятнейшая… Я даже и не знаю, как поступить… Давеча вы советовали мне не привлекать вашу группу к сценическим постановкам… А теперь… А теперь, боюсь, мне придется вообще исключить вашу группу из учебного процесса… На период внутреннего расследования, разумеется, но вы и так прекрасно знаете, на сколько оно может затянуться…
Темный эльф взорвался. Только не огненным шаром, а морозной сферой, превращающей неприятеля в замысловатые скульптуры. Сержи уже было решил, что ему удалось выпутаться, но сейчас первоначальное опасение получило отличное доказательство, будь оно неладно.
— Вижу, вы очень серьезно относитесь к двум чихам и увлажненному носовому платку госпожи Рэссер… Ей наверняка будет очень приятно об этом узнать… Что же касается решения поместить группу под следственный карантин… Кажется, я действительно припоминаю такой пункт в правилах Академии на случай проведения следствия или официального внутреннего расследования… Подчеркнуто, официального. Вы собираетесь давать делу такой громкий ход? Если уж на то пошло, что за аллергены, на которые госпожа Рэссер столь… чувственно реагирует?
— С моей стороны неразумно будет это говорить учащимся… — пробормотал декан, впервые задумавшись о переносе его маленькой мести на более высокий уровень. Вот же ушлый эльф… Ну кто еще станет добровольно читать здоровенный свод внутренних правил Академии?
Левая бровь темного эльфа сместилась вверх. В этом жесте было выражено все его отношение к интеллектуальному уровню декана, сморозившего такую глупость. Чтобы выразить все это на бумаге, потребовалось бы тома три, которые бы все равно ни одна комиссия по цензуре бы не пропустила. Все‑таки мимика — великая вещь…
— Учитывая, что делу будет придан официальный ход, то этот перечень скоро будет знать каждая крыса в академическом подвале… Так что счастье госпожи Рэссер относительно ее нового статуса и уважения к ней со стороны деканата будет очень недолгим. Согласитесь, интересная ситуация сложится, если придется снимать подозрения с нашей группы и срочно карать кого‑нибудь другого, кто не удержится и разобьет под окнами госпожи Рэссер цветник из нужных трав… Или просто букетик под дверь принесет, в знак уважения и восхищения… Так что это за травы?
