Мара не могла уснуть и все старалась понять, окончилась ли наконец ее зависимость от Оуэна. Каждый раз, когда она выполняла очередное его опасное задание, он обещал, что оно будет последним, и все же каждый раз требовал от нее большего. Мара чувствовала себя кем-то вроде дрессированного медведя, которого еще ребенком видела на ярмарке в Паке. Медведь, прикованный цепью к дереву, вынужден был, когда требовалось, танцевать, чтобы не страдать от ударов тупого конца посоха поводыря. Но она понимала, что выбора у нее нет. Она должна была найти способ избавиться от этой зависимости, не подвергая себя риску быть раскрытой перед Адрианом и потерять всякую надежду вернуть себе Кулхевен.

Но каким образом могла она этого достигнуть?

Если бы она только могла что-нибудь придумать!

Наконец, на рассвете, Мара отказалась от всякой попытки уснуть и поднялась со своей мягкой пуховой перины. От недосыпания и постоянно нависающей над ней угрозой, исходящей от Оуэна, настроение у нее было мрачное. Поэтому она решила принять предложение Саймы и после завтрака проехаться до деревни, чтобы проверить, как там продвигаются дела. Перемены к лучшему в жизни жителей могли приободрить ее, поэтому Мара попросила Дейви оседлать Мунин и села за завтрак, состоящий из чая и сладкого рулета.

Не успела она еще сделать первый глоток черничного чая, как в дверях появился Питер Шипли.

– Миледи, извините, что беспокою вас за завтраком, но внизу стоит отряд солдат, которые спрашивают его светлость. Когда я сказал, что его нет в имении, они захотели увидеться с вами.

Солдаты? Сердце Мары забилось сильней.

– Хорошо, мистер Шипли. Проводите их, пожалуйста, в гостиную. Я сейчас же выйду к ним.

– Их довольно много, миледи. Вы хотите, чтобы они вошли все?

– Нет, попросите командира. Я сейчас буду.

Когда дворецкий ушел, Мара встала и быстро подошла к висевшему в простенке между окнами зеркалу.

Взглянув на свое отражение, она убрала упавший на лоб локон и нацепила на нос очки. Повернувшись, чтобы направиться в гостиную, она увидела на дороге у дома группу конных солдат. Их металлические шлемы сверкали в лучах утреннего солнца так же, как они сверкали в свете луны в ту ночь, когда солдаты пришли, чтобы убить ее мать.

Тогда их лица были спрятаны под зловеще выглядевшими прорезями опущенных забрал шлемов, из-за формы которых они и получили прозвище «круглоголовые». Солдаты были вооружены сверкающими мечами и мушкетами, с ними вместе пришли разрушение и смерть. Она до сих пор помнила их громкий смех, когда они, как стая волков, ворвались в замок.

– Миледи?

– Да? – Голос дворецкого прервал ее воспоминания.

– Да, мистер Шипли?

– Они ожидают вас в гостиной, как вы и приказывали, – Благодарю вас.

Мара постаралась успокоиться, зная, что, когда встретится с их командиром, должна будет скрыть свое отвращение. Она разгладила юбку своего синего костюма для верховой езды и направилась в гостиную.

– Вы хотели меня видеть? – спросила она, войдя в комнату.

Их было двое. Один стоял возле камина, а второй сидя пил чай, очевидно, предложенный ему Питером Шипли.

– Вы леди Сент-Обин?

– Да. Я Арабелла Росс, графиня Сент-Обин. Мой муж Адриан Росс, граф.

Один из мужчин, на вид лет пятидесяти, подозрительно сузил глаза:

– Извините, миледи, вы сказали Арабелла Росс?

– Да. Что-нибудь не так?

– Вы случайно не Арабелла Вентворт, крестница нашего лорда-протектора Кромвеля?

Мару охватило чувство паники, но она постаралась не поддаться ему.

– Да, это я. А почему вы об этом спрашиваете?

– Мне говорили, что ваша свадьба с Сент-Обином не состоялась. Что-то насчет оспы…

– Что ж, значит, к несчастью, вас неверно проинформировали. Как вы сами видите, я здесь и замужем.

Но, к сожалению, лорда Сент-Обина здесь нет и вы не сможете поговорить с вами. Его ненадолго вызвали в Дублин, мистер…

– О, извините, миледи. – Он снял шлем и поклонился ей. – Я старший сержант Джон Уикс. А это мой заместитель, сержант Элиас Хейвуд.

И он указал на человека, пившего чай. Тот сделал вид, что встает, кивнул при этом и вновь занялся своей чашкой, очевидно, предпочитая прекрасный чай светским любезностям.

– Рада познакомиться с вами, джентльмены. Но зачем вы хотели меня видеть?

– Видите ли, – начал Уикс, – мы получили сведения, что в этих местах скрывается несколько ирландских преступников, за головы которых назначены награды. Мы явились, чтобы спросить вас, не замечали ли вы в последнее время поблизости от вашего владения каких-либо подозрительных лиц?

Мара хотела было ответить отрицательно, но остановилась, вспомнив, какое беспокойство доставлял ей Оуэн. Разве не мечтала она найти способ избавиться от него? Это, несомненно, решило бы все проблемы. Интересно, что бы сказал старший сержант, если бы она сообщила ему, что самый опасный преступник, которого они считают мертвым, на самом деле жив и живет в коттедже возле замка?

Она могла сказать им, что собирается быть в коттедже в эту полночь, и ей не пришлось бы отдавать Оуэну поддельный приказ, и она никогда больше не увидела бы его.

Но если она сделает это, подумалось ей, то никогда больше не увидит кулхевенский гобелен.

– Мне очень жаль, старший сержант Уикс, но боюсь, что ничем не могу вам помочь. Мы не видели здесь никого подозрительного. Жаль, что вы зря потратили время.

Старший сержант улыбнулся и склонился над ее рукой.

– О, время, проведенное в обществе такой прелестной леди, как вы, никак нельзя считать потерянным зря, леди Сент-Обин. Лорд Сент-Обин счастливый человек. Когда он вернется из Дублина, передайте ему, пожалуйста, мои поздравления.

Он повернулся и уже почти что дошел до двери, когда Мара снова обратилась к нему:

– Вы знаете моего мужа, старший сержант?

– Да. Мы были вместе в Дублине до того момента, как он подал в отставку, получив это поместье после смерти дяди.

Так, значит, они вместе были в Дублине? Мара кокетливо улыбнулась и взглянула на него из-под пушистых ресниц.

– Вы знаете, эта часть жизни моего мужа до сих пор для меня неизвестна. То есть, мне хочется узнать, почему он решил бросить службу. Почему он подал в отставку, старший сержант?

Старший сержант мгновенно поддался ее чарам.

– Видите ли, это было недоразумение. Понимаете…

– Старший сержант Уикс, – в дверях стоял солдат, один из ожидающих снаружи, – из лагеря только что прибыл курьер. Меньше чем в десяти милях отсюда был замечен один из этих тори. Если мы поторопимся, то сможем поймать его.

Уикс надел шлем на голову:

– Жаль, что не могу побеседовать с вами, леди Сент-Обин, – долг обязывает. Пойдемте, Хейвуд!

Она почти добилась своего!

Хотя старшего сержанта позвали прежде, чем он успел досказать историю пребывания Адриана в Дублине, теперь она знает, что ее первоначальные подозрения были верными. Во время пребывания на своем посту в Дублине с Адрианом что-то случилось, что вынудило его бросить военную карьеру и похоронить себя в Кулхевене. Но что именно? Каждый раз, когда она пыталась спросить его об этом, он отмалчивался и пытался увести разговор в сторону. Почему он так не хотел об этом говорить? Что пытался скрыть?

– Леди Сент-Обин?

Мара обернулась и увидела в дверях Дейви, державшего в руках свою пыльную шляпу.

– Да, Дейви, в чем дело?

– Я оседлал для вас Мунин. Она прямо грызет удила от нетерпения. Когда вы будете готовы, то найдете ее на центральной аллее.

Мара улыбнулась. Хорошо будет проветриться.

Она съездит в деревню и посмотрит, как там идут дела.

Это, без сомнения, улучшит ее настроение.

– Спасибо, Дейви. Я только надену перчатки и шляпу и спущусь вниз.»

Дейви проехал с ней до деревни, всю дорогу болтая всякую ерунду, которая, хотя и была несколько утомительна, помогла скоротать дорогу.

– А когда мне исполнится семнадцать, я собираюсь вступить в армию вашего крестного.