– Садитесь на лошадь, молодой человек, – продолжал дон Фердинанд, – и отправляйтесь передать упрямому генуэзцу, что если он не хочет уступить, то это придется сделать королям.

– Итак, государыня?.. – проговорил дон Иниго, не удовольствовавшийся только словами короля и желавший услышать подтверждение от королевы.

– Мы на все согласны, – сказала Изабелла. – Ваш друг Колумб может возвращаться, не опасаясь встретить новых затруднений.

– О, неужели это правда, неужели я не ослышался? – воскликнул дон Иниго.

– Я вам ручаюсь за это, – сказала Изабелла и протянула молодому человеку руку.

Молодой человек припал к этой царственной руке, а затем стремительно выбежал из комнаты со словами:

– Коня мне, коня!

Спустя несколько минут во дворе раздался топот копыт лошади дона Иниго, который вскоре смолк в отдалении.

Дон Иниго настиг Колумба в десяти милях от Санта-Фе и вернул его ко двору католических королей. Колумб некоторое время терзался сомнениями, но вскоре ту добрую весть, которую ему привез дон Иниго и которой он отказывался верить, ему подтвердили сами повелители. Получив все необходимые распоряжения, путешественник отправился в деревушку Палос, располагавшуюся в одноименной гавани, в устье реки Тинто, близ города Уэльва. Это место Фердинанд выбрал не потому, что оно находилось у Атлантического океана и являлось удобной точкой отправления для Колумба, а потому, что по судебному приговору, который был вынесен Палосу, этот городок должен был снарядить для государства две каравеллы.

Фердинанду оставалось только дать три тысячи крон. Однако будем справедливы и добавим: к началу июня Колумбу стало известно, что по просьбе Изабеллы, его покровительницы, ему пожаловали и третий корабль. Что же касается дона Иниго, то он, проводив своего друга в Палос, был вынужден вернуться в Кордову. Туда его вызвали письмом, доставленным специальным курьером. Юноша взял с Колумба слово не покидать без него Испанию и просил сообщить ему о дате отплытия. Колумб был слишком многим обязан своему верному другу, чтобы не согласиться на эту просьбу. В июле 1492 года он предупредил дона Иниго, что отправится в плавание 3 августа.

Молодой человек прибыл обратно 2 августа. Вид у него был мрачный, но решительный. Дон Иниго сопровождал своего друга Колумба во всех опасностях первого плавания. Он был на палубе в ночь с 11 на 12 октября, когда вахтенный «Пинты» закричал: «Земля!» Он вторым сошел на остров Сан-Сальвадор и оказался среди изумленных туземцев, безмолвно смотревших на него и других чужестранцев, прибывших из неведомого мира. Первым высадился Колумб, удержавший за собой честь водрузить знамя Кастилии на открытой им земле. Юноша побывал вместе с ним на Кубе и в Сан-Доминго, а в марте 1493 года вернулся с ним в Испанию. В сентябре того же года он снова уехал с Колумбом, несмотря на неотступные просьбы тетки, короля Фердинанда и королевы Изабеллы остаться при дворе. Молодой человек высаживался вместе с Колумбом на Малых Антильских островах, на островах Святого Христофора, в Гваделупе, а также на Подветренных островах. Он бился с Колумбом против кациков[23] и против взбунтовавшейся команды. Отважный юноша повторно вернулся с Колумбом в Испанию, когда враги знаменитого генуэзца возвели на него обвинения и тем самым вынудили последнего покинуть свое вице-королевство, чтобы оправдаться перед теми, кого он сделал богатейшими правителями мира. Наконец, 30 мая 1498 года дон Иниго поехал с Колумбом в третье путешествие, из которого Колумб вернулся в Испанию без своего друга. Некоторое время спустя дон Иниго получил известие о том, что Колумб и его брат Бартоломе попали в немилость, были заключены в тюрьму и умерли там.

Те, кто еще помнил в Испании о существовании дона Иниго Веласко, узнали в 1504 – 1505 годах, что он прошел вглубь материка. Его приняли при дворе одного кацика и женили на его дочери. В приданое кацик дал столько золота, сколько вмещала комната молодоженов. Потом тесть умер, и дон Иниго отказался от короны, которую ему предлагали жители той страны, жена его тоже умерла, оставив ему дочь, столь прекрасную, что ей дали имя Флор[24].

По прошествии некоторого времени со смерти короля Фердинанда, «отблагодарившего» Колумба нищетой и тюрьмой, то есть за три года до описываемых нами событий, распространился слух о том, что дон Иниго Веласко прибыл со своей дочерью в Малагу на судне, нагруженном слитками золота. Но королева Изабелла уже умерла, донья Беатриса тоже, никто не интересовался доном Иниго, как, впрочем, и сам он никем не интересовался. Единственный, кто приехал повидать его, был его друг по имени Руис де Торрильяс. Когда-то, лет двадцать пять – двадцать шесть тому назад, они вместе сражались против мавров и брали ту самую Малагу, где вновь свиделись. Друг этот жил в Гранаде и предлагал дону Иниго поселиться там же, но все его уговоры оказались тщетны.

Слава, сопровождавшая дона Иниго во всех его странствиях, не развеялась и по его приезде на родину. Между тем после смерти короля Фердинанда регентом[25] назначили восьмидесятилетнего старца архиепископа Толедского, кардинала Хименеса. Богатство и благородство прославленного путешественника побудили кардинала Хименеса пригласить его к себе в Толедо для помощи в государственных делах, а главное, для налаживания связей между наследником престола доном Карлосом и Западной Индией.

Нужно было послужить на благо родины, и дон Иниго, не раздумывая ни минуты, вместе с дочерью покинул Малагу. Он приехал в Толедо, где стал принимать активное участие в управлении государством, а также во всех вопросах, касавшихся иностранной политики, вместе с кардиналом Хименесом и Адрианом Утрехтским, наставником дона Карлоса. Этот триумвират управлял страной около года, когда вдруг стало известно, что король дон Карлос прибыл в Вильявисьосу, маленькую астурийскую гавань. Оттуда он направился к Тордесильскому монастырю, куда удалилась его мать Хуана, известная в кастильских сказаниях под именем Хуаны Безумной, после смерти его отца, Филиппа Прекрасного, что пришлась на пятницу 25 сентября 1506 года.

После этого известия ничто больше не могло удержать дона Иниго в Толедо. Совершенно уверенный в том, что с приездом дона Карлоса совет регента станет бесполезным, он, несмотря на уговоры товарищей, распрощался со всеми и вернулся вместе с дочерью в свою любимую Малагу. Там дон Иниго чувствовал себя вполне спокойно, скрываясь от посторонних глаз. Но в начале июня 1519 года гонец короля дона Карлоса явился к нему и сообщил, что его величество желает посетить южные города Испании: Кордову, Севилью, Гранаду – и хочет встретиться с доном Иниго в последней. Этот же гонец вручил ему грамоту, скрепленную королевской печатью; в ней говорилось о его назначении на пост верховного судьи. Назначение это, как собственноручно писал дон Карлос, было исполнением последней воли кардинала Хименеса и желания Адриана Утрехтского, знавших дона Иниго не только как прославленного гранда, но и как человека строгих правил и кристальной честности, в которой не сомневался никто из испанцев.

Дон Иниго готовился к отъезду, в глубине души жалея о том, что ему приходится покидать его малагский рай. В назначенный день он отправился в дорогу вместе с доньей Флор. Впереди же, без его ведома, ехал дон Рамиро – страстный поклонник прекрасной молодой особы. Судя по взглядам, которые девушка бросала на него через оконную решетку, она тоже была неравнодушна к нему. Кроме того, как мы сказали, дона Иниго сопровождал отряд из трех слуг: один из них ехал впереди и разведывал дорогу, а двое других составляли арьергард.

Принимая во внимание репутацию местности, этот отряд был необходим. Поговаривали, что на дороге бесчинствуют бандиты во главе с новым дерзким атаманом. Разбойники были настолько преданы ему и бесстрашны, что он мог спокойно отправиться в поход в сопровождении десяти-двенадцати человек или в одну сторону от гор – к самой Малаге, или в другую сторону – к самой Гранаде.