— Кажется, она умерла, — спокойно констатировал Девеан, обращаясь к Далику, который, словно ребёнка укачивал на руках тело Ларин, продолжая шептать чепуху про то, что все будет хорошо, просто отлично… не может не быть.

— Ты меня услышал? — уточнил надзиратель у мужчины.

Ирэн всхлипнула, закрывая руками лицо.

— Да… — продолжил Девеан, — кто‑то славно поработал. Перестань ты её трясти, кровью сильнее запачкаешься, — брезгливо поморщился он, словно действительно находил этот момент неприятным.

— Замолчи! — неожиданно крикнула на Девеана Тина, опускаясь рядом с Даликом на колени и почти нежно разжимая его руки.

— Надо же мне было хоть как‑то привести вас в чувство? Ненавижу истерики.

Вот теперь Далик пришёл в себя. Отпустив тело любимой, он вскочил на ноги, обнажив меч. Плюнул Девеану под ноги.

— Бессердечная мразь, как ты смеешь?!

— Смею. Нет, всё‑таки забавная работа. Сразу видно, что делал дилетант, кто так горло режет? Только траву пачкать, хотя ей только польза, — продолжил Девеан, словно нарочно выводил Далика из себя.

— По праву крови вызываю тебя… — но закончить фразу вызова на дуэль ему не дали.

— Я ведь убью тебя, мальчик, — улыбнулся надзиратель.

Барьеры не восстанавливались.

Почувствовав вкус свободы — чужой боли, эмоций и чувств: таких отчаянных и изумительно сладких, — Бездна не собиралась возвращаться назад в неудобное смертное тело, в тюрьму плоти и памяти. Она требовала ещё душ, смерти, разрушения — того, что я должен был ей дать за возможность пользоваться пустотой.

И я подчинился Бездне, ломая игру, себя, планы.

Проигрывая партию… сражение — мести, которую я так тщательно выстраивал в уме, не будет. Придется все закончить просто и быстро, чтобы за одним проигрышем я не упустил последнюю возможность выиграть войну.

Что ж, сыграем в фарс.

— Нет, Девеан, даже не надейся, — я сделал несколько шагов вперёд, обходя Далика по неширокой дуге, — ты его не убьёшь — это только моя привилегия… Не так ли?

— Да, будет нечестно отнимать у тебя игрушку, — надзиратель развёл руками, кажется, новый поворот только обрадовал Девеана. Надзиратель порядком устал от непонятных правил, которые все время менялись. Ему хотелось скорее закончить с этой скучной работой.

— Итак, Далик, ответь, что ты чувствуешь, потеряв любимую женщину? Может быть, облегчение? Нет? Даже не равнодушие? Позволь я угадаю? Тебе больно, Далик. Да. Боль пожирает тебя изнутри. И это замечательно.

В следующую секунду Бездна перехватила кинжал Тины, направленный мне в спину. Глава пятой гильдии не стала спрашивать, что здесь происходит, быстро сориентировавшись на месте.

Такой спаситель ей был не нужен.

— Я, кажется, сказал, что у тебя не получится меня убить? — уточнил я, не поворачиваясь к женщине, продолжая рассматривать заострившееся, помертвевшее лицо Далика.

Мой надзиратель всё понял без слов: предатель застыл на месте, не в силах сдвинуться ни на шаг, оружие выпало из ослабевших пальцев, тонкие нити чужой воли прочно сковывали его тело. Девеан, не ослабляя ментальное давление, кивнул, что можно начинать развлечение.

Теперь Далик мог только наблюдать.

Спустя секунду Бездна, удерживающая кинжал в нескольких сантиметрах от моей левой лопатки, растворило оружие так же, как совсем недавно уничтожила душу Ларин. Отступив на шаг и пригнувшись, я пропустил над головой обездвиживающий импульс Ферла, который наконец‑то преодолел оцепенение, подключившись к схватке. Пока он не решался меня убить. Я позволил части тёмного мастера внутри себя поставить ещё один барьер на пути почти вырвавшейся на свободу Бездны. Подожди ещё чуть — чуть, милая. Ведь так игра будет куда интереснее, правда?

Когда‑то давно князь учил меня чувствовать приближающуюся опасность. Я до сих пор помню странный танец слепца, когда он уходил от точных ударов оружия. Сейчас чувства были мне не нужны, расплескавшаяся вокруг сила загодя предупреждала о импульсах мага или движениях наёмницы. Пока я просто уклонялся, позволяя им думать, что они смогут меня достать. Переместился к телу Ларин и, наклонившись, провел рукой по ране на горле и зачерпнул немного пустоты, смешивая её с кровью женщины.

— Думаю, тело Лирье уже не нужно… — я подул на ладонь, стряхивая обжигающие капли обратно на землю. Наверное, это было красиво: серые языки пламени быстро растворяли тело Ларин, обращая его в пепел и полностью стирая из реальности.

Бездна умеет быть эффектной.

Один из метальных ножей Тины аккуратно срезал у виска седую прядь. Шаг назад, наклон, разворот. Ещё один шаг. Поймав смертельный импульс Ферла, я бережно удержал его в ладонях.

Улыбнулся.

Да, теперь я мог улыбаться. Тёмный сгусток сущности мастера во мне вместе с этим поединком переставал быть чуждым, причудливо вплетаясь в узор Бездны. Жажда, месть, непонятное удовольствие и ощущение танца. Я сжал заклинание Ферла, позволяя ему впитаться в пальцы и ощущая тепло чужой силы, покачал головой, словно предлагая магу осознать до конца, что он не может причинить мне вреда. И как только в глазах парня отразилось понимание, сменяющееся страхом, я переместился ему за спину.

— За ошибки одного платят все, — прошептал я, вонзая тонкое лезвие пустоты между шейных позвонков, и отдал душу мага Бездне.

Потом повернулся к Тине.

Прости, такова жизнь. В прошлом ты защитила меня ценой свой жизни, в настоящем я сам убью тебя. Просто потому, что так интереснее. С лезвия на траву упало несколько бордовых капель, смешиваясь с оставшейся на траве кровью Ларин, которая ещё не успела впитаться в землю. Лицо Тины было перекошено гримасой отвращения. Сейчас женщина прекрасно понимала, кто перед ней стоит, но не боялась. Наверное, она просто не могла испытывать страх.

— Хочешь, я дам тебе ещё одну попытку убить меня?

Она покачала головой.

— Как угодно. Наверное, мне должно быть жаль, что все закончилось так быстро… снова не так, как я планировал. Вы с Ферлом, в общем‑то, выплатили свой долг ещё в прошлой жизни, но нужно сделать завершающий штрих, чтобы закончить картину.

Еще одно смазанное движение и пустота легко вошла в грудь Тины. Оскалившаяся в предвкушении Бездна получила ещё одну душу.

Ещё до того, как тело наёмницы завершило падение на заботливо распахнувшую свои объятья землю, Девеан отпустил сознание Далика, освобождая мужчину от невидимых пут и возвращая ему волю. Тот сглотнул, обведя бессмысленным взглядом поляну.

Безжизненные тела мага и наёмницы, пепельная трава там, где совсем недавно лежала Ларин — правильный треугольник доказательства величия Бездны, перемешавшаяся кровь, улыбающийся Девеан и неправдоподобно — спокойная Ирэн. Девочка уже убрала руки от лица. Она смотрела. Так, будто пыталась запечатлеть в памяти каждую частичку окружающей её действительности. И на секунду в её синих глазах мелькнуло отражение моего безумия.

Далик опустился на колени, вглядываясь в застывшие лица друзей.

— Как ощущение? — спросил, подходя к нему. — Нравится?

Я опустился рядом с мужчиной на корточки и попытался изобразить вежливый интерес. Он сглотнул и перевёл на меня взгляд, встретившись с холодом Бездны, вздрогнул.

— Почему? — с трудом выдавил он.

Покачал головой. Сколько раз я продумывал ответ на этот вопрос, проигрывая разные варианты обстановок и условий, при которых услышу эти слова. Длинные пафосные речи, обвинения, вкрадчивый шепот, рассказывающий о прошлом…

Нет.

— Просто так, — я пожал плечами, поднимаясь на ноги. — Знаешь, Далик, с моей стороны было бы слишком гуманно отпустить тебя сейчас. Но я это сделаю. Только для того, чтобы дать тебе время добраться до родового поместья. Если я не ошибаюсь, отсюда примерно недели две, да? Советую поспешить… Как раз успеешь к концу представления. Ты ведь любишь свою семью.

Мужчина вздрогнул, мертвый взгляд обрел подобие осмысленности. Ведь у него ещё оставалось, что терять. Несколько секунд Далик тяжело дышал, пытаясь понять смысл этих слов. Потом вцепился мне в ногу.